— Только у меня проблема с машиной. У меня пока еще нет прав…
— Об этом не беспокойся. Об этом… мы сами позаботимся.
Очень ладная. Телка хоть куда. Отличные ноги, красивая задница. Грудь не особенно большая, но с этим можно повременить. Итальянка, да еще и несовершеннолетняя — такую можно отправить на яхты Пунта-Ала, по двести пятьдесят тысяч лир она будет нарасхват у папиков…
Он отставил бокал и снял очки, чтобы получше рассмотреть ее лицо. Под глазами у него оказались огромные воспаленные мешки.
— Дело в том, что в «Тартане» у нас и так много девушек, мы не можем взять еще одну. Надеюсь, ты не сильно расстроилась, — хищно улыбнулся он.
Франческа пошатнулась. Ей показалось, что в животе у нее рождается тошнотворный ком.
— Но у меня есть еще одно заведение в Фоллонике.
Франческа уцепилась за эти слова, как утопающий за соломинку. Она сама не знала, почему ей так хочется получить работу, о которой она не имела никакого представления.
Мужчина же думал совсем о другом. Он думал, что в рот она будет брать еще лучше, чем целоваться.
— Это заведение — очень приличное и известное. Там даже круче, чем в «Тартане».
Услышав такое, Франческа чуть не рухнула к его ногам.
— Туда непростые люди ходят, понятно? Там собираются те, про кого в журналах пишут. «Новелла 2000» — видела такой? Не хухры-мухры…
— Мне бы хотелось, — засияла Франческа, — мне бы так хотелось попасть когда-нибудь на телевидение!
— Правильно, — подхватил ее мысль незнакомец, — это непросто, но ты должна верить в себя, а я уж тебе помогу… — продолжал он вешать ей лапшу на уши. — Но в мои клубы, запомни это, ходят только приличные люди. Туда пускают только в костюмах. Посетители из Милана, из Рима, куча телепродюсеров… Я с ними лично знаком.
Он встал и протянул ей руку. Франческа тоже встала. Он снова оглядел ее с головы до ног и добавил:
— Ты не останешься незамеченной.
Франческа улыбнулась ему счастливо и невинно.
— Ну так что же, ты согласна?
Мужчина вытащил огромный бумажник из крокодиловой кожи и расплатился за коктейли.
— Я устрою тебе просмотр. На следующей неделе. Мы тебе позвоним, Франческа. Франческа… как?
— Морганти.
— Хорошо, Франческа Морганти, ты мне нравишься. У тебя есть талант. Я такое кожей чувствую. Мы вместе наделаем дел. Но сначала надо посмотреть, как ты танцуешь. Как вообще справляешься. Дашь мне свой номер?
Франческа заколебалась: дать ему домашний номер — это еще хуже, чем отдать свои грязные трусы, — но все-таки дала.
— Отлично, ты — чудо. Запомни, что главное — это стремление и труд… Вот увидишь — место блондинки в шоу «Ходят слухи» будет твоим!
Он уже собирался уходить, как Франческа окликнула его:
— Извините, я не расслышала, как называется место, про которое вы мне говорили?
Он обернулся, прежде чем выйти и сесть в угольно-черный «мерседес» представительского класса.
— «Джильда», — сказал он. — Это место называется «Джильда».
34
Лужайка перед лицеем была усыпана одуванчиками, живая изгородь из олеандра зацвела, две березы перед окном их класса покрылись густой листвой. Лизе нравилось смотреть на них. Она видела, что весна в разгаре, и это добавляло ей смелости.
Сегодня Анна приехала в школу не на скутере. Может, это и есть тот самый случай, которого так ждала Лиза? Она заметила Анну из окна автобуса. Волосы Анны лучились в солнечном свете, за плечами был огромный рюкзак.
Пока учительница объясняла скучающему классу согласование времен в латыни, Лиза приняла решение — окончательное и бесповоротное.
Как только прозвенел звонок на перемену, она внутренне собралась. Анна стояла и болтала о чем-то с ребятами. Лиза решила, что нужно дождаться подходящего момента. Но все-таки какой невыносимой она бывает, когда кокетничает с этими придурками…
Заметив, что Анна отделилась от компании покурить, Лиза сосчитала про себя: раз, два, три… И решительно подошла к девушке.
Наготове у нее была сотня тем для разговора, она даже специально что-то записывала в тетрадке, чтобы не забыть. Но сейчас, когда она стояла в двух шагах от ошарашенной Анны, все темы вылетели у нее из головы.
Собравшись с духом, Лиза все-таки произнесла:
— Может, пойдем домой вместе?
В первую секунду веснушчатое лицо Анны сделалось удивленно-настороженным. Она никак не ожидала такого от этой горбатой коровы. И тем не менее она на автомате ответила:
— Идет!
На уроке Анна краем глаза посматривала на Лизу. И что это на нее накатило?
Занятия закончились в час. Лиза, с брекетами на зубах, с редкими волосами, стянутыми на затылке в хвостик, смотрела, как легкая, изящная Анна пробирается к ней сквозь толпу родителей и парней, поджидающих своих пассий.
Девушки решили прогуляться вниз по склону Монтемаццано, где открывались восхитительные виды. Яркий солнечный свет лился на море и на холмы, напоминая о скором лете. Далекая Эльба застыла на горизонте. Ниже тянулись рабочие кварталы Саливоли и Дьяччони — нескончаемые километры бетонных коробок с огромным торговым центром «Кооп» посередине.
До сих пор никто не произнес ни слова. Анна осознанно не хотела начинать разговор, Лиза же никак не могла решиться.
— Ну и как тебе контрольная? — наконец сказала она.
Проверочная по истории Пунических войн — это как раз то, что нужно.
— Да ничего, думаю, — ответила Анна. — Я даже написала, сколько слонов было у Ганнибала, когда он двинулся из Испании. — Она засмеялась. — Тридцать семь.
Ни одной враждебной нотки в голосе. Лиза немного успокоилась.
— Все говорят, что Мадзанти — крутой. А по-моему, записной дурак!
Анна посмотрела на нее с интересом:
— И по-моему тоже! Он нам статьи читает про Берлускони, спрашивает всю дорогу: «Что вы об этом думаете?» Да что нам думать-то про это, придурок! Ты нам лучше про Сципиона Африканского расскажи, мы и так уже по программе отстаем.
Они пошли медленней, весело переглядываясь.
— Ты в университет собираешься поступать?
Глаза Анна заблестели.
— Думаю, да. Только не здесь, в Тоскане… В Турине, в Милане. Хочу уехать куда-нибудь подальше отсюда.
— Вот и я, — подхватила Лиза. — Жду не дождусь свалить отсюда.
Пока они спускались вниз, машины притормаживали и гудели. Понятное дело, не в честь Лизы. Но Лиза глядела на Анну с восторгом. Как же здорово идти из школы вместе с ней!
— А ты чем хочешь заниматься во взрослой жизни?
Этот вопрос застал Лизу врасплох. Комично помогая себе жестами, она наконец произнесла:
