Но у нас афтерпати по плану.
Ну знаете, такое, чтобы не выходить из помещения. Этажом ниже в правом крыле – фотовыставка, Лекс такое любит. В левом крыле – мак, а стаканчик из мака еще ни одной инстафоточке не вредил. А на третьем этаже – кинотеатр, куда у меня куплены билеты на ночной сеанс. И в зал с диванчиками, конечно. Так-то теперь официально можно забирать принцесску и после полуночи. А сумку, подаренную моими родителями, она берет с собой сразу, так что подарок максимально быстро пригодился.
Когда добираемся до зала, чизкейка начинает слегка засыпать. Наверное, волнение свое дело сделало. Мы хоть и выдержали все это недосватовство, но праздник вышел не самый простой, особенно для нее. Фильм интересный, но если Лекс решит поспать у меня на плече, троллить и подкалывать не буду. Наверное. Ноги у нее все же устали от хождения на таких тонюсеньких шпильках, но в зале не слишком тепло, чтобы разуваться. Поэтому закидываю ее ноги к себе на колени, позволяя устроиться поудобнее. Офигеть, как же меня всегда штырило от ее ножек! Взять хоть мои концерты у репетитора или когда в школе пялился. И сейчас я ничуть не лучше, чем тогда, только теперь имею полное право смотреть. И не только смотреть. Уже можно говорить, что от этих длинных стройных ног у меня в брюках возмущение «в тесноте и в обиде». И тот облом с явлением ее мамы я тоже помню. Тяжело быть восемнадцатилеткой, живущим с родителями. И хочется и колется прямо в Сережины запреты.
Ну и ладно. Еще вся жизнь впереди. Пока достаточно просто целовать ее сонную на последнем ряду в кинотеатре, заправляя ей за ушко успевшие закрутиться в легкие волны волосы.
Апрель. Марат
- Ты могла и не марафетиться так активно, – заявляю Лекс и сразу понимаю, что такое произносят вслух только смертники. Я еще и позицию выбрал проигрышную: лежу на диване у нее в комнате, катаю партию в игрухе на телефоне, пока Лекс перед зеркалом рисует себе стрелки. Рокси, которая устроилась рядом со мной, согласна, что ее хозяйка и так красивая, и собираться на свидание полчаса – это лишнее.
- Не обольщайся, что я только для тебя стараюсь. Мне и самой нравится, – отвечает Лекс, даже не поворачиваясь ко мне.
- Да я и не обольщаюсь. Делай, как нужно, но у нас уже время поджимает.
- Мы спешим куда-то?
- Вообще-то, да.
Сюрприиииз, или как там говорят?
- Куда мы собираемся, Янин? Может, сразу скажешь, к чему мне готовиться?
- Да не бойся, ничего страшного. Просто вспомни, когда мы последний раз ходили куда-то в интересное место? То дома сидим, то над тестами залипаем, то репетитор.
Лекс все же поворачивается лицом ко мне, держа возле левого глаза кисточку подводки. А, просите, это «лайнер», как она сама заявила. Куда уж мне знать?
- А ты у нас романтик, да?
- Очень жаль, что ты в этом сомневаешься. Готова?
Еще раз внимательно разглядывает результат своих трудов в зеркале и кивает.
- Пойдем тогда. У нас впереди классный день, детка, – подмигиваю и ловлю от нее мысленный подзатыльник.
- Янин, не расскажешь, почему парням нравится называться своих девушек «детками»? Это же фу, пошлятина.
- Да прямо уж? Ничего пошлого не вижу. Но могу профитролькой, как раньше, если это больше нравится.
Она в ответ лишь закатывает глаза, как это делаю обычно я. Научил на свою голову. Рокси, которую Лекс уже выгуляла дважды, провожает нас все равно недовольным рычанием. Конечно, любимки уходят, а с собой не берут. Я бы на ее месте тоже обиду кинул, но вот туда, куда мы собираемся, брать добермана – не лучшая идея.
Потому что мы идем на ипподром. У Паши отец заведует всем этим чудом, и я договорился на урок верховой езды. Да, получилось по блату, но для друга можно и договориться, правда же? Я сам никогда не отказываю, если просят, а просьба находится в пределах моих возможностей. Пашка тоже из тех, кто делает, если обещает. Он классный парень, и вся ситуация, случившаяся зимой, нас несколько сблизила. Но не до такой степени, чтобы мы стали бэст фрэндами – кажется, эту должность у Кира никому не отжать. Теклер, правда, твердо намерен уехать в Москву, но пока он тут, и мне наше общение очень помогает. И пусть будет все так, как есть.
- На мне или на тебе? – спрашивает чизкейка, пока мы спускаемся.
- Подожди, малыш, куда ты так разогналась?
Все-таки получаю легкий пинок под ребра, но смеюсь. Люблю, когда она показывает эмоции, даже когда злится. Все эти чувства – настоящие, и я безумно ценю то, что она проявляет их рядом со мной.
- Я серьезно.
- Погнали на мне.
Да, так вышло, что теперь мы оба со своим транспортом. Папочка подарил Лекс на совершеннолетие шикарную тачку. Так бывает, когда твой отец входит в десятку самых богатых людей города. Но не мне жаловаться. Мне ведь подарили обещанный байк! Знаете, это было офигенное чувство, не детская радость, когда игрушку под елкой нашел, а именно взрослая благодарность. Кайф от того, что теперь я могу получить какой-то подарок заслуженно, а не просто потому, что я – ребенок, мне нужно «все самое лучшее». На эмоциях я даже впервые за все эти годы назвал Сережу батей. Да блин, а почему нет? Конечно, я всегда знал, что он – не мой родной отец, но толку от родного? Отчество и внешность? Для Сергея я никогда не был балластом, проблемой и каким-то чужим ребенком. Мой отец никогда не пытался меня найти, пообщаться со мной, а Янин не просто свою фамилию дал – реально вложился в мое воспитание. Не знаю, как всем со стороны, по-моему, неплохой человечек получился.
И на мордашку красивый, а с байком. Да-да, девочки, можете лайки ставить, я даже не смотрю. Слишком поздно. Другие уже не интересуют, только эта.
Видели бы вы, как она машину водит. Честно, ну это просто отвал сего. Отец сначала не разрешал ей водить одной, только под его присмотром, потом она еще с Дэвидом поездила, а затем уже разрешили самой садиться за руль. Это ее стихия! Вот те полотна воздушные и вождение. Даже удивительно – это девочка и воздух, и земля. Наслушался я маман с ее
