Она вздыхает — Все как обычно. Буду и дальше проходить процедуру, чтоб не стало ещё хуже, — говорит она, поджимая губы.
— Все будет хорошо. Ты ещё на свадьбе Надежды будешь гулять, — весело говорю я.
В квартире произошло маленький конфузик.
Алису вызвали к директору. И вечером она проводила воспитательный урок с Катей.
— И как это понимать? — спросила Алиса, скрестив руки на груди.
— Он сам начал! — стала оправдываться перед Алисой Катя.
— Ты подралась с мальчиком, Катя. А это не хорошо.
— Говорю же, он сам виноват! — не унималась она.
— И что он сделал? — вмешалась я. Катя была не проблемным ребенком. Всегда была послушной, спокойной. А тут бац, она подралась с мальчиком.
— Он…он говорил плохие вещи, — тихо ответила она, отпустив голову.
— Он сказал, что наши родители меня бросили, и что я сиротка, — заплакала она, отвечая.
Алиса замерла на несколько секунд, потом подошла к ней и крепко обняла. — Нас не бросили. Слышишь? Ты не сиротка, у тебя есть я с Ариной, — сказала она, гладя ее за волосы.
От ее слёз, стало не по себе. Стало больно за крошку.
— Надеюсь, ты хорошенько врезала ему, — говорю я, наливая вишневый сок.
— Арина! — Алиса строго посмотрела на меня.
— А что? Этот мальчишка получил, то что заслужил, — ответила я, пожимая плечами.
— Не слушай Арину. Нельзя решить проблему силой, — требовательно сказала она Катерине.
— «Врезать», — беззвучно сказала я, смотря на Катю и весело подмигнула, увидев меня Алиса, закатила глаза.
Нет, конечно решать все силой нельзя, но если человек заслуживает пару пинков, то…Даже если это маленький гавнюк.
Сделав себе чай, я пошла изучать свои новые обязанности.
Зазвонил будильник.
Быстренько выключила его, и стала собираться на работу. Странно, на сегодня я была на удивление очень бодрой, энергичной. У выхода поправила свой лёгкий макияж.
Заранее пришла на полчаса раньше, чтобы успеть заранее все подготовить. Вижу Еву за стойкой. Она улыбкой желает мне удачу и показывает мне моё рабочее место. Я улыбаюсь, благодарю её.
Оценив свое рабочее место, я приступаю к работе.
Ровно девять ноль — ноль, в кабинет заходит Василий Кириллович. Надо же, какой он пунктуальный. По обычному режиму делаю ему черный кофе и стучу в дверь.
Услышав глухое «войдите», я захожу. Ставлю кофе на рабочий стол, потом на несколько шагов отхожу и открыв блокнот, читаю сегодняшний план.
— Василий Кириллович, что-то ещё? — спрашиваю я на последок. — Нет, вы свободны, — ответил он, погружаясь к работе.
Прошло две недели с моего первого рабочего дня.
Пол второго стучу дверь шефа, чтобы напомнить о совещании, в котором он должен присутствовать. Я постучалась, но ответом мне была тишина.
— Василий Кириллович… — я распахнула дверь. Он сидел на кресле и будто бы спал. Рубашка которая была на нем с утра, была расстёгнутой.
Его лицо казалось слишком бледным, поблескивало от холодной испарины, и на мгновение мне показалось, что его грудная клетка не движется. Забыв про все, я бросилась к нему.
— Василий Кириллович, — жалобно позвала я в последний раз, и когда он даже не пошевелился, я прижалась ухом к его груди. Сердце стучало совсем слабо, но стук был.
Поспешно достала из кармана телефон. Набрала номер, прижала трубку к уху, дрожащими руками.
— Да, скорая? Человеку плохо, записывайте адрес…
К счастью, с начальником все было хорошо. Ох, если бы не во время вызванная скорая…Даже думать об этом не хочу!
Обширный инфаркт.
Теперь, Василий Кириллович, полагается постельный режим.
А работа и покой, это две несовместимые вещи. Именно поэтому, он на свое место назначить нового заместителя.
Своего сына. Конечно, я его ещё не видела и даже не знаю его. Но надеюсь, что он будет как его отец. Не хотелось бы работать с безответственным придурком.
Я стиснула зубы и попыталась вернуться к мыслям о работе. Почта сама себя не разберёт. Ближе к обеду от цифр у меня мельтешило в глазах.
— Мне кажется, что все работники рады, что Василий Кириллович, попал в больницу. В основном женский коллектив. Почему? — шепотом спросила я, сидя в кафе с Евой во время обеда.
— Все радуется, что его сын приедет, — отвечает Ева, делая глоток горячего чая и откусывает большой кусок пирожного.
— Надеюсь, он трудолюбив, — с надеждой, произношу я тускло.
— Об этом я не знаю. Но знаю, что он тот ещё мачо, и что он несколько лет жил за границей, — говорит она. — Ах, ты же его не видела… — сказала Ева, которой только дошёл мой вопросительный взгляд.
— Я даже вообще не знала, что у нашего начальника есть сын, — почему то, шепотом ответила я, нагнувшись вперед.
— Да ладно?
— Ну, да. К сожалению, мы не разговаривали об его семьи с шефом, — сарказмом сказала я, делая глоток уже остывшего чая.
— Даже со стороны не узнавала? — ошарашенно спросила она, не веря мне.
— А зачем мне это? — я пожала плечами. — С работой это не связано, в добавок мне за это не платят.
— А как же женское любопытство? — в ответ я улыбнулась. Она подзывает официанта, чтобы оплатить счёт.
Заплатив счёт, мы возвращаемся к работе. По пути бросаю свой взгляд на часы. — Черт, надо поторопиться, — говорю я вслух, когда вижу, что опаздываю уже на несколько минут.
Быстрыми шагами спешу к рабочему месту, при шаге каблук проскальзывает по гладкой поверхности, и я сильно зажмурилась в ожидании боли.
Но кто-то успевает схватить меня, до того как моя пятая точка чуть не поцеловалась с кафелем. Морщусь, потому что, его стальная хватка приносить мне боль.
— Кареглазка… — слышу до боли родной голос сверху.
Макс…
5 — глава
— О чем она, Макс? — дрожащим голосом спрашивает меня Арина. Что мне ей ответить? Опять соврать? Сказать, что ничего такого не было? Если даже я об этом признаюсь, она все равно меня простит. Если я сделаю шаг, обниму её, скажу что люблю её, она забудет все, что было и простит меня. Но я всё ещё стою на месте.
— Это к лучшему, — говорю я себе. Мне надоело каждый грёбаный раз, чувствовать себе грязью. Грязь. Грязь. Грязь. Вот, что я чувствовал себя рядом с ней. Я и не думал, что мое развлечение, обернется таким образом, и пора это закончить.
— Я… прости…мы… — начинаю я, отпуская взгляд на пол. Арина, упорно смотрит мне в глаза, найти хоть что-то, что поможет ей оправдать меня.
Но есть ли в этом смысл?
Все таки женщины намного лучше мужчин. Мы безмозглые эгоисты, самовлюблённые нытики. А женщина до последнего верят в нас, и я уверен, что многие, поделись я с ними своими мыслями, сказали бы: «Нет, мой Ваня (Вано, Джон, Марк или Яхья) не такой!». Они способны находить нам оправдания, даже если мы этого не заслуживаем. Вот в чем их абсолютное преимущество.
Эльчин Софарли.
— Макс, ты…ты… Боже, Макс! — кричит Арина.
Я делаю шаг, и беру ее за запястье. Она вырывается и бьёт меня по лицу. Сильно. Она медленно делает шаг назад и хватает себя за голову.
Разворачивается и бежит к выходу. А я просто смотрю как она убегает.
От меня.
— Уходите, — рявкнул я, смотря на Руслана и на Карину.
— Как хочешь, — сказал Руслан, пожал плечами и уходит.
Сузив глаза, смотрю как он уходит и подавляю желание закопать его за живо, где-то в лесу. Там где его никто и никогда не найдет.
— Это к лучшему, ты же понимаешь? — от темных мыслей, меня отвлекает голос Карины.
— Ага, — мрачно ответил я. — Макс… — начинает она.
— Да — да, это к лучшему. Теперь уходи уже! — не выдержав, я повышаю голос.
Иду в сторону спальни и хватаю светильник, со всей силой бросаю его на стену. Осколки стекла, разлетаются по всей комнате. От неожиданности Карина, вздрагивает.
— Ты слишком бурно реагируешь на нее! — орёт Карина, стоя в конце коридора.
— Ты ещё здесь?! — с раздражением спросил я.
— Макс… — нежным голосом говорит она, подходя ближе ко мне. Кладет руку мне на лицо и шепчет мне на ухо:
