Ознакомительная версия.
Два покрытых тонкими матрасами лежака; ласковый ветерок, колышущиеся в горшке раскидистые листья Медеи. И звезды. Много звезд.
Райна подошла к лежаку, осторожно прилегла на него и положила руку на матрас второго, стоящего рядом. Уперлась взглядом в небо, медленно и привычно провалилась в параллельную реальность — ту, которая не существовала. Где Аарон всегда был рядом с ней, где они никогда не разделялись.
Какое‑то время молчала, затем тихо спросила:
— Как прошел твой день?
Минута тишины; блеск недосягаемых планет в вышине.
— Мой? Мой тоже хорошо… Я хочу испечь тебе торт завтра. Будешь? Или лучше вафли?
На деле она не пекла так давно, что едва ли вспомнила бы хоть один рецепт, но в эту минуту все это не являлось важным. Ничего не являлось, кроме него — воображаемого любимого мужчины рядом.
Райна прикрыла глаза, улыбнулась — мягко, нежно.
— Я знаю, что ты больше любишь торты. Но я могу сделать вафли с кремом… или сгущенкой.
Ее рука ласково поглаживала не матрас — его невидимые пальцы.
— Кури… Я не против. Мне дым не мешает.
Ничего не мешает.
И он курил. Лежал рядом и курил. А еще смотрел на нее с любовью в серых глазах — смотрел, не отрываясь. Тепло, с глубоким, самым нужным в мире чувством. Ее Ааарон…
В эти минуты по ее щекам текли слезы, но Райна не видела их — не чувствовала.
— Ты ведь будешь сегодня спать со мной, да?
Тишина; мягкие кивки цветка Медеи справа.
— Всю ночь? И не отпускай, ладно? Прижми, как вчера…
И я буду спать. Буду спать всю ночь.
Если воображаемый любимый что‑то и говорил, то его никто не слышал.
— До самого утра, ладно? Мне так тепло с тобой. Не уходи. Не уходи.
Никогда не уходи.
Только рядом с ним она отогревалась, расслаблялась, делалась мирной.
— Мы переплетем пальцы… Так люблю, как пахнет твоя кожа.
Ее затылок, совсем как тогда — в зимнюю ночь, — гладили невидимые теплые мужские пальцы.
— Как хорошо, когда ты рядом. Хорошо…
В эти странные моменты, лежа в одиночку на террасе под ясным ночным небом, Райна чувствовала, что кому‑то нужна в этом мире.
Быть кому‑то нужной —
Нет мечты прекрасней.
Слабой, безоружной
Стать пред этим счастьем.
Не железной леди
В латах и с забралом.
Я такой, поверьте,
Быть уже устала.
Нужной быть кому — то
Не корысти ради.
Просыпаясь утром,
По щеке погладить.
Быть кому‑то нужной,
Разве это прихоть?
Приготовить ужин,
Сесть напротив тихо.
Ласковым котёнком
На груди пригреться.
Засмеяться звонко,
Разморозить сердце.
Чувствовать заботу,
Быть необходимой.
Знать, что для кого — то
Больше всех любима.
Быть ежеминутно,
(Поделюсь секретом),
Нужной не кому‑то,
А тебе конкретно.
(Автор: Марина Яныкина)
Ее мозг оплетал паутиной непонимания тот факт, что Джокер то применял силу, то вдруг становился мягким, полностью человечным — интересовался ее мнением, даже прислушивался к нему, кивал. А иногда будто срывался с цепи — приезжал в три часа ночи, требовал открыть ему дверь и даже грозил вырезать по одному соседей, если Райна не послушается.
Райна открывала, потому что боялась. И тогда ее называли «хорошей».
Он начал следить за ней с их первой встречи: если шла в спортзал, присылал смс «откручу твоему тренеру голову», если в магазин — «не забудь купить шампанского и на меня тоже. Люблю Грандо», если на работу — «не вздумай флиртовать с начальником». Казалось, что чертов Джокер везде — за спиной, за каждым углом — разлит, как окись азота, в воздухе. И куда бы ни поворачивалась голова, Райне мерещилась выезжающая из‑за поворота белая Лунди.
Она стала ненавидеть белые машины.
В один из приездов он нагло заявил:
— Сниму тебе квартиру, будешь жить в ней. Ждать моего звонка, быть «готовой».
Что означало «быть готовой» не пояснил — мастурбировать в его отсутствие двадцать четыре часа в сутки, чтобы мочь принять мужской член тогда, когда он вздумает скользнуть внутрь?
Требование напрягало.
— А почему ты не хочешь, чтобы я просто жила с тобой?
Спросила не потому что хотела жить вместе — из любопытства.
— Потому что я уже живу с женщиной на постоянной основе.
Райна только в этот момент заметила на его пальце тонкий ободок золотого кольца.
Женщина? Вторая половина? А она тогда кто — любовница?
— А ее ты тоже, прежде чем поиметь, ставишь на колени и зовешь шлюхой?
Знала, что любопытство — не всегда безопасная штука, но не сдержалась.
И в ответ получила полный злости предостерегающий взгляд.
*****
Аарон Канн. Человек, при первой встрече которому она выстрелила в живот. Человек, которому располосовала лицо — оставила на виске кривой и некрасивый шрам, человек — которого она спустя какое‑то время полюбила.
Почему так случилось?
Потому что Барни — парень, с которым она жила на Восьмом, прежде чем испариться, оставил именно его — Канна — номер телефона?
«Он поможет тебе, если со мной что‑то случится».
Кто он? Почему он?
Почему не кто‑то другой, но именно угрюмый коренастый тип — жилистый и сильный, как медведь, и немногословный, как великая статуя Унтая на гористых холмах островов Оно? Что за отношения связывали вместе ее безалаберного дружка — как оказалось, торговца наркотиками, — и волка — одиночку — мужчину с военной выправкой?
Сие так и осталось для Райны загадкой. Как и причина, по которой ей потом нравилось жить у него дома, печь торты, убираться в квартире, мечтать о нем же — о хозяине приземистого домика — по ночам.
А ведь в ту зиму вместе они прожили совсем недолго.
Ей часто вспоминалась их первая встреча — нет, не на улице, когда, будучи под кайфом, Райна выстрелила с разворота, как она предполагала, по мусорному баку и попала в человека, — а та, другая, когда после ее отловили для того, чтобы отомстить.
— Хочешь, я переломаю тебе руки и ноги? Хочешь? Или, может, искалечу всех, кто тебе дорог? А, может, просто, как и ты, мне выстрелить тебе в живот? Что ты скажешь на это, Райна Вильяни?
Она ничего не сказала попросту потому, что от страха в тот момент напрочь разучилась говорить. Знала, что поймают, знала, что пожелают отомстить, но не знала, как именно, а потому, будучи запихнутой в чужую машину, едва не поседела от ужаса.
А жертва ее пари с Барни оказалась человеком не просто суровым, но жестким, как окаменелые сгустки лавы, некогда извергшиеся из недр вулкана.
Ознакомительная версия.
