– Естественно! Только дураки станут гнуть спины за просто так. Любая работа должна приносить прибыль. И завязывай уже критиковать своего начальника! – беззлобно хлопнул его Артем по плечу.
Нравился ему этот гигант – немногословный и честный, редко в ком сейчас встретишь подобные качества. Большинство стараются угодить любыми способами и только и делают, что льстят. А лесть Артем терпеть не мог едва ли не сильнее всего остального.
– Слушай, я бы перекусил, а потом прогулялся по поселку, поприсматривался, – продолжил Артем. – Как думаешь, пустит нас кто-нибудь на постой? И еще… твоя невеста не открутит тебе голову, если мы заночуем тут? Не строгая она у тебя?
– Еще какая строгая, как все женщины, – серьезно отозвался Виктор. – Но я позвоню ей и все объясню. Она мне верит.
Верит, – незаметно хмыкнул Артем, но вслух ничего не сказал. Всё это розовые замки или очки… Букетно-конфетный период, словом. А закончится он, начнутся будни, вот тогда и проявится характер девушки Виктора во всей красе. А то его послушать, так она идеальная. А таких не бывает. Не бывает и все тут. Все женщины коварные и хитрые, мужиками любят вертеть и пользоваться. И все они любят власть, чтобы всегда по их выходило. Куда как лучше одному.
Найти дом, куда их пустят постоловаться и переночевать, оказалось парой пустяков. Первый же попавшийся гостеприимно распахнул для них двери за щедрое вознаграждение. Хозяйкой оказалась вдова лет пятидесяти, которая жила в доме одна. Дом так себе, как отметил Артем, требует капитального ремонта. Но именно этот его не интересовал. Экскурсию после ужина он наметил в овражную часть поселка, в окрестность озера. Вот это место – самое то для элитной застройки. Он уже представлял себе, как раскинутся коттеджи вдоль берега озера, как у каждого из них будет свой спуск к воде… Пожалуй, этот проект принесет ему солидную прибыль, на такое жилье и цены можно взвинтить по полной. Ну а первым делом он проложит дорогу до трассы, а то ж кто сюда поедет жить, по колдобинам-то.
* * *
– Видели бы вы, как он посмотрел на меня, когда заговорила про его родную деревню! С такой тоской во взгляде… И его жена, представляете! Она же дитя асфальта. У нее никого из родственников в деревне нет. Ни дачи, ни огорода… А как она обрадовалась, когда узнала, что мы им можем помочь… В общем, всё супер! – я буквально захлебывалась от восторга, рассказывая Кире Юрьевне в подробностях, как прошла встреча с Василием Гавриловым и его женой.
От них я не сразу поехала в фонд, а сначала зашла в супермаркет и накупила всякой всячины с первой зарплаты. Тортик, фрукты, соки… Потапычу – его любимого пива на вечер пару бутылочек. Кире Юрьевне – ее любимые конфеты с коньячком. Бухгалтеру Ире – слоеные палочки, уж больно она одобряла их с чаем.
– Леся, ты что же, всю зарплату потратила? – всплеснула руками Кира Юрьевна.
– Не всю! – важно отозвалась я. – На карманные расходы осталось. Да и зачем мне деньги! – беспечно добавила.
Сказала и тут же устыдилась. На самом деле, деньги мне нужны были и очень. Пора было и честь знать – сколько можно пользоваться добротой Киры Юрьевны и занимать под жилье казенную площадь? За месяц я так и не подыскала ничего другого. И никто меня не гнал из фонда, но я понимала, что так продолжаться не может долго.
– Со следующей зарплаты начну откладывать, – серьезно пообещала я. – А сегодня давайте устроим маленький праздник.
– Праздник устроим, а потом вы с Потапычем отправитесь на задание, – кивнула Кира Юрьевна.
– В Нагорно-овражный? – догадалась я.
– Туда… Нужно посмотреть дом Гаврилова, требуется ли ремонт, пригоден ли для житья… С соседями пообщаться. Ну ты знаешь, в общем.
Уже знала, и теперь я могла считать себя неквалифицированным специалистом в области благотворительности. Ну а занимался наш фонд тем, что заинтересовывал народ возвращаться жить и работать в деревни. Не всех, а тех, кто когда-то уехал в город на заработки, и ничего в итоге у них не получилось; кто и рад бы вернуться в родную деревню, да нет такой возможности. Вот им и помогал наш фонд, ну а деньги на все это жертвовали меценаты нашего города – богатенькие дяди и тети. Поиск таких меценатов тоже входил в мои обязанности, и работа эта мне безумно нравилась. А уж когда получалось кого-то сделать хоть чуточку счастливее, как вот сегодня Василия и его жену, так я вовсе от радости не знала куда деть себя.
Застолье в честь моей первой зарплаты получилось шумное и довольно продолжительное. Потапыч, конечно, повздыхал, что не может насладиться пивком, потому как ехать нам с ним… Но Кира Юрьевна и тут нашла компромисс.
– Вот что, дорогие мои! – посмотрела на нас начальница. – Время близится к вечеру. Сколько вы пробудете в Нагорно-овражном, одному богу известно. Ну и я халтуры не потерплю, вы знаете…
Почему-то строго посмотрела она на Потапыча, как будто только он у нас и халтурил. Тот смутился, как мальчишка, и потупил взгляд. Я же едва сдержала смешок. И я уже давно подметила, что наш Потапыч не ровно дышит к Кире Юрьевне. А что – они отличная пара, как ни крути. Статная дама в возрасте, одинокая, к тому же, и военный в отставке. Только вот, пока отношения у них складывались далекие от романтики, и по моему мнению, Кира Юрьевна с Потапычем иногда бывала излишне строга, как вот сейчас.
– Заночуете в селе, я так решила! И не вздумайте ослушаться моего приказа! Вот на ночь и выпьешь пивка, Потапыч, – еще строже добавила начальница.
Так и получилось, что выехали мы с Потапычем, когда уже начинало смеркаться. А в Нагорно-овражный прибыли уже по темну. К тому моменту, когда буханка замерла возле нужного нам дома, я уже не чувствовала места, на котором сидела. Особенно трудный участок был лесной, который, к тому же, не освещался. Ну и мне достаточно было одного взгляда на дом Василия, чтобы понять, почему он сюда не возвращается.
Глава 7
Перед тем как найти нужный дом, мы знатно попетляли по поселку. Оказывается, делился он на две части условно – Нагорную и Овражную. Дом Василия находился в овраге, откуда и пошло название, и пешком туда можно было спуститься минут за десять, а вот на машине мы добирались в два раза дольше, объездным путем. Но все же добрались. А когда я выбралась из машины и огляделась, то поняла, что красивее места еще не видела.
Все было старое и ветхое – сам дом, покосившейся и с прорехами повсюду забор, заброшенный сад… Но сразу за домом убегала тропинка к озеру, и имелся даже собственный пирс с привязанной к нему лодкой (дырявой, как выяснилось позже).
– Да это же рай на земле! – восторженно выдохнула я, стоя на берегу озера и вдыхая напитанный влагой вечерний воздух.
– Точно! – синхронно выдохнул Потапыч. – Но даже в раю без денег не проживешь, – развеял он тут же романтику. – И без работы. Поселок потому и загибается, что никакого хозяйства тут нет. Была бы хоть завалящая фабрика, по производству… да того же сельхоз инвентаря, все ж какая-никакая, а работа и рабочие места. А так… – махнул он рукой. – Догадываюсь, чем тут занимаются мужики, что не уехали в город.
– И чем? – с интересом посмотрела я на него.
– Квасят, чем же еще. Да самогон, поди, гонят, кто особо сноровист.
Какая-то печальная картина вырисовывалась, и думать так мне совершенно не хотелось. Но глядя на заброшенный дом Василия с заколоченными досками окнами, почему-то в слова Потапыча верилось.
– Только и в городе ему делать нечего, – снова вздохнула я.
– Ну а мы на что, красавица! – обхватил меня Потапыч за плечи и прижал к себе. – Таким мы и помогаем, как твой Василий, ведь правда?
– А то! – не менее бодро заявила я, чувствуя вдруг, как начинаю подмерзать.
Лето летом, а вечернюю прохладу никто не отменял. А у озера это особенно становилось заметно. Вот и от Потапыча не укрылось, что я подмерзла.
– Ну что, пошли искать добрую душу, что пустит нас на ночлег? – повел он меня по тропинке обратно к дому.
