талию, не позволили сдвинуться даже с места.
- Не убегай, пропустишь все самое интересное, - заговорщицки прошептал он мне прямо на ухо. При этом Григорьев пресекал или никак не реагировал на мои попытки освободиться.
Вовремя убрал свою ногу, когда я попробовала ему на нее наступить шпилькой. Словно не обращал внимание на мои ногти, яростно впивавшиеся ему в кожу.
Ему было все ни по чем. Это меркло на фоне того, что разворачивалось вокруг.
А разыгранное представление уже не просто набирало обороты, оно шло полным ходом.
Одни кадры сменялись другими.
- Отпусти, - меня уже начало лихорадить от злости.
- Сейчас начнется мое самое любимое, - произнесено это было на столько ровно и бесчувственно, от чего стало поистине не по себе.
Мне ничего не оставалось, кроме как замереть в ожидании. Пока что показывали наш университет, компанию друзей, но постепенно кадры стали более точечными.
Я и моя лучшая подруга Алина. Алина и ее парень Леша. Леша и я в одной компании...
До меня начала доходить суть происходящего, когда я увидела кадр того, как я и Леша целовались...
Словно воздух из легких выбили. Взгляд от этого нельзя было оторвать. Но я смогла, перевела его на стоящую недалеко подругу, которая в полном шоке смотрела то на своего парня, то оборачивалась на меня.
Сил у меня хватило только на то, чтобы помахать головой. Но она мне не поверила.
Правильно и неправильно одновременно. Да, это глупо оправдывать фотомонтажом. Это не выдуманная картинка. Это было. Да, мы с Лешей целовались. Два года назад, еще на третьем курсе... когда у нас была вечеринка Экватор.
А после того, как поняли, что у нас ничего не получится, я познакомила его с Алиной. Но в подробности вдаваться не стала. Зато сейчас эти подробности вспыли и в глазах всех я была последней сволочью.
Но настоящая гад-то стояла позади меня. Козел.
А дальше только больше. Нарезки из кадров, где я разговаривала с преподавателями. И один точный фрагмент, где мужик полез мне под юбку. Я ему тогда в нос заехала, но этого, естественно, там никто не увидел.
Я и рядом со мной лежит пачка сигарет. Я с бокалом... вроде бы ничего такого. Наверное, многие так делают хотя бы однажды... но не я. Я попробовать даже не успела, как зашлась в приступе кашля. Мне не понравилось, только нигде этого не видно. Снимки и видео склеены так, что выставляют меня в отвратительном свете. И даже сейчас я понимаю, что это не все.
По тому, как парень вальяжно менял позу. По тому, как уже не так сильно удерживал .. я ждала трагедию.
И она настала тогда, когда на записи мелькнула знакомая обстановка. Этот дом.
Мне ничего не оставалось кроме как зажмуриться. Сжаться внутренне до микроскопических размеров, пока его пальцы в обманчивом утешении начали поглаживать кожу через платье.
Ему ничего не стоило выставить всю мою жизнь на показ. Скрывать произошедшее между нами было исключительно моим желанием. Как это все и прекратить.
Теперь он показывал мне на сколько был не согласен. Не на словах. Не скандаля, как раньше. Он отвечал действием на действие.
Он разрушал все, что я так долго создавала. И сейчас в мой социальный гробик вбивались острые гвоздики его мести.
Внезапно все прекратилось. Просто оборвалось на том моменте. Экран застыл, а в огромной гостиной зажегся свет.
В тот момент я пребывала в таком оцепенении, что не сразу поняла, что происходило. Скорее доверившись стадному инстинкту, повернула голову направо. К входной двери, куда смотрели все. Из-за чего начали перешептывания.
- Полиция, - по толпе начал разлетаться гул, - полиция. Пошли. Побежали.
Наступила легкая суета и суматоха. Кто-то действительно, как последняя крыса, сматывался, кто-то поражённо стоял, не веря в происходящее.
Почему-то именно сейчас подумала, что больше никогда ко мне не придет тот, кто трусливо бежал при виде гос органов. Просто так люди не поступают...
- Абрамова Катарина? - обратился ко мне мужчина.
- Кто вас вызвал? - старалась, чтобы мое лицо выглядело как можно более непроницаемо. Вдохнула. Выдохнула. Стряхнула с себя руки Григорвьева, хотя он и не удерживал. И пошла на встречу представителями закона на правах хозяйки.
- Мы, - неожиданно откуда-то позади раздался знакомый голос.
Я не видела отчима из-за спин полицейских каких-то несколько секунд, но по интонации поняла, что вечеринка окончена. При чем до конца мой долгой жизни.
- Вы приехали, - натянуто улыбнулась, изображая радость и гостеприимство. В их собственном доме.
Значит, этот гаденыш еще и своего отца и мою мать выдернул с отдыха. Молодец, паразит, хорошо подготовился. Даже я не смогла предугадать такого поворота.
- И, видимо, не зря, - раздался голос матери. Как пощёчина. Вынудил меня закусить щеку изнутри, чтобы не взвыть, а продолжить улыбаться, как и прежде.
- О чем вы? Все под контролем, - но меня никто даже слушать не стал.
Отчим, не глядя в мою сторону, прошел мимо, едва не задев меня плечом. Мама же осталась стоять на месте, плотно поджав губы.
- Мам, - я призвала всю свою выдержку, - я не знаю откуда тут эти клоуны, но я все решу.
Сглотнула и ждала ее ответа. А сама думала, как я медленно буду откручивать Святу голову и приговарвать.
- Не знаешь откуда? - она неестественно изогнула бровь и медленно повернулась в мою сторону. Пронзила испепеляющим взглядом, - тогда скажи мне, что это такое?
Резко занесла руку вверх и возле моего лица оказались какие-то бумаги.
- А ну все пошли вон отсюда! - за спиной взревел отчим так громко и неожиданно, что я дернулась на месте, - чтобы через минуту тут никого не было.
Я не могла просто так стоять и ничего не делать. Это был мой День рождения и моя вечеринка. Мои друзья и моя репутация.
- Я же сказала, что все улажу, - я попыталась как-то повлиять на решение отца Свята.
Мужчина прищурился и посмотрел на меня с пренебрежением.
В
