— Пошли уже, партеечка, — шиплю, утягивая «любимого» из банкетного зала.
Поступью Тора пересекаю вестибюль и выкатываюсь вместе с лже-Олегом в московские сумерки…
— Ну, и что за концерт ты устроил? Зачем был нужен весь этот цирк с пародиями и песнями? — в порыве сдержать эмоции раздуваю ноздри как конь Наполеона, только разве копытом не бью. — Надо было всего-то посидеть тихонько и прикинуться моим парнем. Всё! — обречённо вздыхаю и машу рукой. — Ладно, извини, сама виновата, надо было сказать, что Олег глухонемой.
— Да брось ты, по-моему я всем понравился. То есть, Оливер понравился.
— Прекрати коверкать его имя! Тебя зовут Олег! Вернее, его зовут Олег. Вернее… Господи, это сумасшедший дом какой-то, — прислоняюсь спиной к шершавой стене ресторана и с раздражением стягиваю с волос заколку усыпанную полудрагоценными камнями.
Подарок Олега на месяц наших отношений. Хотела ему угодить, эту безвкусицу нацепила…
— Ульяна, ну правда — ничего криминального же не произошло, — Курт засовывает руки в карманы джинсов и мостится рядом, касаясь моего плеча рукавом куртки. — По-моему, было весело.
— Ну это кому как. Ты мог бы вести себя немного… ну не знаю, скромнее, что ли. Теперь все считают, что мой парень — клоун из бродячего цирка. Думаешь, кто-то поверил, что ты адвокат?
— Ну извини, надо было предупредить, что Оливер — унылый сноб. Ты просила подыграть — я подыграл.
И как бы мне не не хотелось с этим соглашаться, но ведь он прав. Он благородно мне помог, а я…
— А зачем было напрашиваться на шашлыки? — вскидываю взгляд и тону в карамельном мокко с пышной шапкой янтарной пены. — Они же… будут теперь ждать… — опускаю глаза на пыльные носки своих лаковых лодочек, уже в который раз растеряв отчего-то всю решительность.
— Не знаю. Подумал, что почему бы и нет. Люблю мясо. Ты против моего присутствия?
— Однозначно! Спасибо, конечно, за помощь, но хорошего по немного. Так можно и свадьбу потом сымитировать, и детей, и внуков. Скажу всем, что Олега вызвал важный клиент и ему пришлось срочно уехать в Марьино. Буду давиться пережаренной бараниной в гордом одиночестве, ведь, как ты понимаешь, настоящего Олега я ещё долго не смогу им представить.
— Он сейчас там, да? — серьёзно спрашивает Курт, и мокко темнеет, превращаясь в жгучий эспрессо.
— Ты это о чём?
— Ну, твой Оливер, он кинул тебя и укатил в Марьино?
— Да будет тебе известно, никто меня не кидал! Олег умный, надёжный, воспитанный, он… невероятный трудоголик, — перечисляю, попутно убеждая себя, что это действительно так и есть, и что меня это абсолютно устраивает.
— Но мистер идеальный генофонд всё-таки тебя кинул и тебя это обидело.
— Ничего, переживу, я тоже его много раз кидала, задерживаясь на работе, — на манер девиц из рекламы лошадиного шампуня гордо встряхиваю волосами и цепляю на лицо привычную маску сильной и уверенной в себе леди. — В общем, спасибо, что не отказал. Мне пора, — не прощаясь уверенно чеканю шаг на проспект Патриотов.
— А как быть с воскресеньем? Дядя Яша ждёт, — раздаётся за спиной и я не оборачиваясь прожимаю плечами:
— Ничего, он двадцать шесть лет ждал, когда победит наша сборная по хоккею, так что терпения ему не занимать.
— Ульяна? Ты тут? — слышу позади голос Дианы и непроизвольно замедляюсь у светофора, навострив локаторы. — О, это ты! А где именинница?
— Мы только что расстались. Глупая история — год отношений коту под хвост.
— Ой, да брось ты мне заливать, а то я Олега не знаю. Ульяна мне всё про тебя рассказала… — елейным голоском щебечет Диана, и я понимаю, что первый мяч в немецкие ворота противника заброшен.
Сфетофор с красного предательски меняется на зелёного человечка, и толпа уносит меня на другую сторону улицы.
Вижу, как Диана хохочет, а мистер Неотразимость и рад стараться — размахивает клешнями, словно имитирует греблю на каноэ. Ну точно клоун!
Фыркаю, но зачем-то продолжаю еле плестись по другой стороне проспекта, делая вид, что совсем не смотрю в их сторону.
Я его не знаю, он меня тоже, а наша первая и последняя встреча закончилась нелепо. У меня есть Олег и он не виноват в том, что гиперответственнен. И нет, он не мог всё отложить и приехать на встречу с моими родственниками в день моего рождения.
Единственный, чёрт возьми, день в году, когда он был мне необходим как никогда!
Почему? Почему он выбрал работу, а не меня?..
Так, отставить хандру, я же ни капли не расстроилась. Приеду в воскресенье на шашлыки к Григорьевым и честно во всём признаюсь. А может, и Олега с собой возьму. Да, именно так и сделаю!
Ловлю проезжающее мимо такси и радуюсь, когда жёлтый Ниссан тут же тормозит у обочины.
Воодушевившись озарившей идеей покаяться перед близкими хватаюсь за ручку двери и бросаю взгляд на вход в «Бристоль» — ни Курта, ни Дианы там уже нет, но, чуть поодаль, под светом фонаря, какая-то парочка слепилась воедино, языками изучая гланды друг друга.
Сердце встрепенулось напуганной крошкой-колибри.
— Вам куда? — выглядывает из приоткрытого окна таксист.
— Да-да, секунду… Сейчас… — отвечаю на автомате и, присмотревшись, выдыхаю — не они. Просто показалось. Как и то, что этот заграничный франт меня чем-то зацепил.
Часть 6
Выхожу из ванной, наматывая на голову чалму из полотенца. Сорокаминутный дзен в джакузи с гиромассажем и ванильной пеной — то, что доктор прописал. А, ну ещё пару бокалов Пино Граджио — кто же проводит вечер тридцатилетнего юбилея трезвой?
Заглянув на кухню, открываю холодильник и дотошно изучаю содержимое полок.
И какого чёрта меня угораздило купить двухдверного монстра с гигантской морозильной камерой, если девяносто пять процентов пространства всегда уныло пустует, а остальные пять скромно заняты бутылкой оливкового масла, упаковкой перепелиных яиц (откуда у меня яйца?) и пачкой обезжиренного творога с истёкшим сроком годности.
О, кусочек Рокфора!
Выуживаю сыр и скребу плесень ногтем, размышляя о её появлении, но храбро решаю рискнуть — была ни была.
Сунув под мышку початую бутылку вина, прихватив закуску и пузатый бокал на тонкой ножке, подхожу к окну: в чернильном небе, словно всевидящий глаз циклопа светит полная луна, отражаясь голубыми бликами в напичканных вплотную друг к другу зеркальных высотках.
Обожаю Москву, обожаю свою небольшую уютную квартирку, но как же, чёрт возьми, грустно отмечать день рождения в гордом одиночестве… Или сильные и уверенные в себе женщины так и должны его отмечать? С шашкой за пазухой на случай войны и строгим платьем от Валентино на случай экстренного совещания. Всегда готова, всегда в бой. Э-ге-гей! Я же Ульяна Кароль — и в горящую избу и коня на скаку…
Так меня воспитали и иначе жить я просто не умею. Ну а то, что в отражении стекла на меня смотрит просто женщина, обычная, со своими проблемами, комплексами и страхами — это никого не волнует и волновать не должно.
Шлепая босыми ногами по белому пушистому ковру, пересекаю гостиную и плюхаюсь на диван. На плазменном экране застыла поставленная на стоп заставка из фильма «Красотка». Кино, пересмотренное вдоль и поперёк и разобранное на заученные цитаты, вроде бы должно надоесть, но Ричард Гир… какой мужчина. Таких сейчас днём с огнём не сыщешь. Да, он достоин, чтобы свой тридцатый день рождения я отметила именно с ним. Тет-а-тет.
Вообще-то, в ванной меня посетила мысль позвонить Диане и устроить тройнячок, вернее, даже квартет, если брать в расчёт Джулию Робертс, но потом решила, что подруга там, скорее всего, окучивает Ганса, и мой звонок можно будет расценить как попытку ненавязчиво сунуть нос в их, конечно же, ванильную идиллию.
Ульяна — сводница, как это мило.
Сквозь призму проникших в кровь градусов моя сегодняшняя шалость выглядит даже забавно. Оказывается, дух авантюризма не отходит в мир иной, когда цифра твоего возраста больше не начинается с двойки. Но надо же было среди всех выбрать именно его — двухметрового рычащего фрица! Бедный отец, надо набрать ему утром и как-то успокоить. А ещё рука так и тянется к брошенному на столик телефону, чтобы настрочить Диане сообщение, ну, просто так…
