Глава 5
Дарина
Уставившись в небо, я благодарила бога за то, что всё обошлось малой кровью. И не думала вставать. Мне и на дороге было неплохо. До тех пор, пока не появились они.
— С вами всё хорошо? — прозвучал знакомый голос.
Слегка приподнявшись, я уставилась на мужчину, возвышавшегося надо мной. Если точнее, то на мужчин, ведь их было двое. Егор и ещё какой-то неизвестный.
— Д-да, — заикаясь, произнесла в ответ.
«Не думала, что увижу этого человека снова. Получается, мы попали под колёса его машины?» — подумала я, пока он помогал мне сесть. Маринка затихла у меня на коленях, испуганно глазея по сторонам.
— Может, стоит вызвать скорую или подвезти вас? — спросил Егор.
— Нет, не надо. С нами всё хорошо. Просто испугались немного.
— Папа! Это та драчливая девчонка! — пожаловался чей-то детский голос, и я подняла голову.
В нескольких шагах от нас стоял Муратов, держа за ручку мальчика, бывшего примерно ровесником Маринки. «Может, тот самый, что любит обижать мою принцессу? Это его сын?» — задумалась я, поначалу нахмурившись, а потом вспомнила о том, что малышка была со мной, и испугалась. Мужчина вполне мог понять, что она его. Впрочем, то, что дочь сделала дальше, повергло меня в настоящий шок.
— Папа!
Она рванула вперёд и, подбежав к Захару, обняла того за колени. Застыв на месте, я буквально потеряла дар речи. «И откуда только знает, что он её отец? Быть может, всё из-за того, что ей не хватает мужского внимания? Она ведь грустила, что не такая, как её подруги из сада. У всех есть отцы, но только не у неё», — мелькнула у меня мысль, полная горечи.
— Марина, иди сюда. Нельзя же так делать с незнакомцами.
Волнуясь, я избегала смотреть в сторону Муратова. Девочка уже успела испачкать ему брюки, но выглядела невероятно довольной. Я совсем и забыла, что у неё было мороженое, которое теперь столь успешно оказалось на её руках и одежде.
— Извините, Захар Юрьевич. Она ещё маленькая, поэтому спутала вас, — промямлила я, еле ворочая языком.
— Дарина Алексеевна, вы побледнели. Точно не надо в больницу? — вмешался Егор.
— Точно, — отозвалась в ответ, слабо улыбнувшись и вдруг вспоминая, что сумка осталась валяться на земле. — Извините, мы виноваты. Моя дочка выскочила к дороге…
— Стоит лучше приглядывать за ней, — прервал меня жёстким голосом Захар.
Мне всё же пришлось взглянуть на того, стойко выдержав его бешеный взгляд.
— Признаю, что виновата, — в тон ответила ему. — Извините, если создала проблему. Не думала, что она побежит к дороге и потом испачкает ваши брюки.
Я и не заметила, как водитель Муратова сходил за моей сумкой, но была благодарна.
— Спасибо, — поблагодарив его, повернулась обратно к бывшему. — Позвольте оплатить химчистку. Или давайте я лучше отдам деньгами.
Мужчины за моей спиной засмеялись, но Захар удержал лицо.
— Не стоит, — процедил он, однако я уже не слушала.
Вытащив из сумки кошелёк и собрав всю наличку, что имелась, отдала ему.
— Если не хватит, то дайте знать. А теперь извините, мне нужно заниматься дочкой.
Отведя Маринку в сторону, я помогла той сесть на лавочку и, вытащив влажные салфетки, начала оттирать с неё пятна.
— Мамочка, почему у меня нет папы? У всех есть, а у меня нет, — сказала она жалобным голоском, заставляя меня замереть и временно перестать дышать. — Он что, больше никогда не вернётся с неба?
Тяжело вздохнув, я на миг прикрыла глаза. Мне пришлось солгать ей и сказать, что её отец герой и живёт в другом мире. Это случилось два года назад, когда малышка впервые поинтересовалась насчёт него. Тогда я сдуру и ляпнула что-то, первым пришедшее в голову. И пусть я знала, что со временем она начнёт о нём спрашивать, но всё равно оказалась к этому не готова. Подобная тема всегда оставалась излишне болезненной для меня.
— Так, — пробормотала я и, задрав голову к небу, несколько раз моргнула, чтобы не заплакать, а потом притворно весёлым голосом продолжила: — С мороженым на сегодня хватит. Смотри, ты вся испачкалась. Вместо него могу сделать котлеты, как тебе нравится.
Маринка быстро забыла о своём вопросе, переключившись на другую тему, и я облегчённо выдохнула. Собравшись, мы как-то незаметно дошли до дома, скоротав дорогу за разговорами. Дочь всё говорила о каком-то Никите, а я думала о Захаре и том, что увидела.
«Знаю, так неправильно. Так нельзя. Мы же чужие друг другу люди! У него давно своя жизнь. Вон, сын… А если имеются дети, то есть и их мать. Да и живётся ему хорошо. Вроде бы он директор какого-то клуба и обзавёлся своим офисом в центре города. Ещё и машина явно из дорогих. Шесть лет назад у него не было ничего подобного», — рассуждала про себя, стараясь выбросить бывшего из головы. Воспоминания всё не отпускали меня, захлёстывая с головой и вновь возвращая в момент, когда Муратов стал моим соседом…
В тот вечер я едва легла в постель, как услышала за спиной стук. Последний повторился три раза, чередуя один слабый удар и два посильнее. Такое оказалось сложно проигнорировать, и я поняла, что уснуть пораньше точно не выйдет. Мне стало ясно, кто это был. Захар. С тех пор, как он появился в моей жизни, прошло не так много времени, но… Я начала замечать, что часто улыбаюсь, застывая на одном месте и думая о нём.
Сев на кровати, я подтянула колени к груди и тоже три раза стукнула по стене. В ответ послышался новый стук, невольно вызывая у меня смех. В какой-то момент пискнул телефон, и я улыбнулась, зная отправителя наверняка. Было неизвестно, как Муратову удалось провернуть такое, но он нашёл мой номер и страничку в соцсети. Конечно, подобное не являлось вселенской секретом, но он стал первым, кто проявлял такую настойчивость. Чего уж душой кривить, Захар нравился мне, как мужчина. И совсем не походил на моего отца.
«Что делаешь, красотка?» — гласило прочитанное мной сообщение, вызывая у меня одновременно улыбку и лёгкую злость.
«Собиралась уже ложиться спать, как один придурок помешал моим планам», — фыркнув, набрала ответ я, не желая идти у него на поводу.
«Тогда можешь прийти, ведь мне тоже что-то не спится. Точнее, не даёт одна рыжая бестия», — быстро нашёлся парень и отправил фото, где он лежал на кровати, обнажив накачанный торс и нисколько не скрывая своей эрекции, пусть и прикрытой слегка одеялом.
Захлебнувшись от возмущения, я вспыхнула до кончиков волос. Щёки пылали,
