но принял участие в заезде сегодня впервые. – Он включил радио, неотрывно глядя на дорогу.
– И как ощущения?
Миша сделал резкий поворот, даже не думая сбавлять скорость. Я поправила ремень безопасности – похоже, водитель решил продемонстрировать всю мощь лошадиных сил, спрятанных под капотом. Затаив дыхание, неотрывно наблюдала за стрелкой спидометра, перевалившей отметку в полторы сотни километров.
– Притормози! – вцепилась в ручку над головой.
– Моя машина – мои правила, – спокойно парировал близнец, приближаясь к цифре двести.
Сердце бешено колотилось, а бедра стали влажными от пота, пока я в ужасе ерзала по сиденью, молясь, чтобы этот придурок куда-нибудь не влетел.
– Миша… – сглотнула, – сбавь скорость!
Но он будто меня не слышал.
Страх склизкой змеей забрался под ребра, грудную клетку сдавило. Прикусив губу, я прерывисто дышала, уже ни различая ничего вокруг. Вдруг парень резко ударил по тормозам, отчего зад автомобиля начало заносить.
– Боже-е… – прохрипела, до хруста стиснув влажные пальцы.
Однако автомобиль выровнялся, а водитель как ни в чем не бывало рассмеялся.
– Лев говорит, это ни с чем не сравнимое чувство, – посмотрев на меня в упор, он задержал взгляд на вырезе платья.
– Придурок! Ты нас чуть не угробил! – воскликнула в сердцах.
– Вики. Я полностью контролировал ситуацию.
– Но я просила ехать медленнее! – все внутри клокотало от гнева. – Знала бы – вызвала бы такси…
– Думал, ты не робкого десятка, раз встречаешься с моим братом!
Фыркнула, встретившись взглядом с его широко распахнутыми зелеными глазами, усыпанными коричневыми вкраплениями. Мой пульс все еще скакал, и даже глубокое дыхание не помогало успокоить его.
– Причем тут это? – парировала холодно.
– Все знают: Лев – адреналиновый наркоман. Он чувствует себя как рыба в воде там, где запредельные риски. И что я вижу?! Его девчонка – трусиха, каких поискать! – прикусив губу, нахал явно прятал улыбку.
– Я не трусиха! И вообще, это не твое дело!
– Вики, – я опустила голову, снова ощущая на себе его пристальный взгляд, – расслабься. Ничего страшного не случилось. Я дал слово брату, что доставлю тебя в целости и сохранности, и собираюсь его сдержать.
На некоторое время в машине установилась неловкая тишина, даже музыка, тихо лившаяся из динамика, не спасала ситуацию. Дорога была пуста, лишь деревья, растущие на обочинах, нависали над нами. Дождь продолжал разрисовывать запотевшие стекла.
– И все же меня цепляют другие вещи… – низкий хрипловатый звук его голоса пробрал до мурашек.
– Какие? – кашлянула в кулак.
– Искусство, путешествия… секс, – добавил, беззаботно улыбаясь. – А что цепляет тебя, трусиха?
Из-за его игривого тона я чувствовала неловкость. Захотелось возвести глухую стену, ведь я встречаюсь со Львом и не обязана любезничать с его братом!
– Вики?! – повторил громче. – Ты не ответила. – Миша припечатал меня к сиденью пронизывающим, как эта прохладная летняя ночь, взглядом.
Да что ж такое?! Дыши, глупая, просто дыши.
– Я занимаюсь фотосъемкой. Фотография – моя самая большая страсть. Ну после твоего брата, конечно, – добавила поспешно.
Полных губ близнеца коснулась еле уловимая озорная улыбка. Глубоко вздохнув, он сжимал и разжимал пальцы на руле.
– Открою секрет – ты первая, с кем Лёвка съехался. Рад, что брат тебя встретил.
Натянуто улыбнувшись, я пожала плечами:
– Ну а как у тебя с личной жизнью? – осмелилась задать встречный вопрос.
– Мне нравится японская фраза koi no yokan, – подмигнув, он сделал музыку громче.
От моего взора не укрылось, как напряглись мышцы рук, не скрытые под футболкой.
– И что это значит? – едко усмехнулась.
Вместо ответа водитель посмотрел на меня с нескрываемой насмешкой.
– Koi no yokan, – повторил, словно попугай.
– Я не учила японский…
Миша больше ничего не сказал, и оставшаяся часть пути до дома прошла под безликую болтовню радио. Поднявшись на лифте на нужный этаж, он открыл дверь своим ключом. Обменявшись дежурными фразами, мы разошлись по комнатам. На автопилоте приняв душ и переодевшись в сорочку, я слонялась из одного угла спальни в другой.
Комната Льва представляла собой жилище типичного холостяка. Она изобиловала приглушенными темно-серыми оттенками и грубыми фактурами. Массивные подвесные полки ломились от многочисленных кубков и наград. С хромированных рамок на меня смотрел дерзкий темноволосый парень, излучающий неповторимый магнетизм. Аура мужчины на фотографии подавляла. Получите-распишитесь. В этом весь Лев Царев.
Неожиданно мое внимание привлек небольшой оловянный солдатик на прикроватной тумбе Льва. Не удержавшись, я взяла фигурку и почувствовала необъяснимую тревогу, стоило заглянуть в ее пустые глазницы. Поморщившись, вернула игрушку на место.
Забравшись на кровать, я набрала Льва: хотела узнать, стоит ли его ждать. Однако ответа не последовало. Мечтала скорее унестись в безмятежную негу на хрустящих бамбуковых простынях, но сон как рукой сняло.
Телефон уже привычно скрасил одиночество: исключительно из праздного любопытства я воспользовалась голосовым поисковиком.
– Ok Google, что значит японская фраза Koinoyokan?
Спустя миг роботизированный голос выдал:
– Это не означает любовь с первого взгляда. Это ближе к любви со второго взгляда, когда ты встречаешь кого-то особенного и чувствуешь, что влюбишься в него. Возможно, не сразу, но это неизбежно.
– Неизбежно… – задумчиво повторила, вздрогнув от звука шагов в холле.
Ожидала увидеть Льва, но меня вновь ждало разочарование. Миша, в одних спортивных штанах и босой, лениво зевнул, прислонившись к дверному косяку:
– Снова свет глючит, – он спрятал руки в карманы, глядя на меня из-под полуприкрытых густых ресниц. – Пойду проверю пульт управления.
Проводив рассеянным взглядом близнеца, скрывшегося на лестничной площадке, я потуже затянула пояс халата и направилась в кухню. Выпив стакан воды, поспешила обратно в спальню, правда, перед тем решила узнать, все ли в порядке. Вдруг какая-то из систем «Умного дома» и впрямь вышла из строя!
Я встала на цыпочки, осторожно заглянула в «глазок», однако от сцены, развернувшейся на площадке, чуть не лишилась дара речи…
В тусклом свете, льющемся из приоткрытой соседской двери, секретничали двое. Парень и девушка. Их носы и губы разделяли считанные миллиметры. Ноги и руки переплелись. Первая мысль – Лев обжимается с какой-то девицей прямо у меня под носом! Затаив дыхание, я пыталась разобрать силуэты, разглядеть черты лица… Правда, спустя миг дымка, окутавшая воспалённый мозг, рассеялась.
Это был Миша.
И теперь я самым отвратительным образом сталкерила за близнецом! Нет уж. Увольте. После всего, что произошло, подглядывать точно не входило в мои планы. Попятившись, я вздрогнула от звука приторного женского смеха, разорвавшего тишину. Да какого…
Святые небеса!
Оказалось, я случайно задела локтем один из многочисленных тумблеров, коими была нашпигована панель управления, и теперь в квартире было слышно все, что происходит за дверью.
Блин-блин-блин.
– …Мишань, может, все-таки заглянешь на лимончелло? М-м?
– Извини, Валь. Я уже выжат. До последней капли, – рокот его низкого вибрирующего смеха прокатился по позвоночнику.
Да как тебя вырубить?!
Я взволнованно дергала маленькие рычаги, однако систему неспроста назвали «умной», и, увы, человеческий разум сейчас явно проигрывал в схватке с роботом.
– Думаю, у меня получится нацедить еще чуть-чуть… – девица шумно сглотнула, очевидно, пытаясь пробраться под пояс домашних штанов близнеца, однако попытка вторжения оказалась пресечена.
– В другой раз, Валь, – произнес дружелюбно, но в то же время твердо.
– Какой вредный, Мишань! Раньше ты был сговорчивее…
Я еле-еле сдержалась, чтобы не скорчить покерное лицо. Она так отвратительно лепетала, будто говорит с ребенком, хотя Мишей Царевым самим можно пугать детей.
– Кстати, я ее видела… – соседка ехидно рассмеялась, отчего у меня по хребту прокатился липкий холодок.
– Ты о ком? – Миша отстранился, делая шаг к двери.
– О новой девушке Льва. Агата кинула пару фоток в «телегу» – вся тусовка в шоке! – она снова хмыкнула. – Не понимаю, зачем ему эта противозачаточная? Или она сосет, как пылесос?!
От таких «комплиментов» я просто разинула рот, тупо пялясь на два расплывчатых силуэта на экране видеодомофона.
– Не твой, Валь, вот ты и бесишься! – от насмешливых ноток в голосе близнеца меня окатила волной жара. Ткань сорочки под халатом прилипла к спине, лоб и виски покрылись потом.
– Ты же знаешь, меня
