моего сына. Не так ли? - я молчала. Вздохнуть едва могла. Воздух впихнуть и выпихнуть из легких, чтобы сознание не потерять.
Хотела спросить, как он узнал, но вовремя себя остановила.
- Удивлена? - Климов медленно встал из-за стола и обошел его, направляясь ко мне, - имя ты мне сказала только, что сама, а вот фамилию я сомневаюсь, что ты ему дала мою. Не Климов он, не Климов...
Я громко сглотнула, а потом мужчина продолжил:
- Но это пока что...
- Если ты не понял, - я старалась унять дрожь и звучать как можно более спокойно, - то повторю и в третий раз. Миша - не твой сын. Мой и точка...
- Его отец..., - Артем говорил очень спокойно. Такое чувство возникло, что делал это как-то специально медленно. Поэтому это раздражало до зубного скрежета. Бесило и выводило из себя.
- Не имеет к тебе никакого отношения. Ни мой ребенок. Ни его отец. Ни я! - я практически закричала от бессилия.
Руки тряслись. Дыхание сбилось. Я еле себя сдерживала от нервного напряжения и непреодолимого желания разнести здесь все вокруг от гнева. Просто рвать и метать от осознания своей беспомощности и бессилия.
А Климов как назло был непрошибаем. Я даже понять не могла, о чем он сейчас думал. Такое непроницаемое лицо. Словно он - бездушное животное без каких-либо эмоций.
Мне поздно в голову пришел простой вывод: если этих эмоций и чувств никогда не было, то откуда им взяться?!
- Ты... ты действительно не имеешь ко мне никакого отношения, если не принимать во внимание то, что ты - мать моего сына, - на этот раз его голос звучал чуть более раздраженно.
Это, наверное, мало бы кто уловил, но за проведенное время вместе, пусть это и было несколько лет назад, я тонко научилась чувствовать настроение этого мужчины.
Он медленно закипал. А я уже варилась в этом аду, и сил прекратить или остановиться, чтобы снизить градус, у меня не было.
- Да пошел ты, - когда заканчивались аргументы, эта фраза была наилучшим ответом. Да и сил, как и смысла продолжать этот нелепый спор я не видела.
Я прекрасно понимала, что с какой-то стороны был прав Климов, а с другой я.
Миша был ему сыном. Биологический. Но для меня тот факт, что Артем был просто донором семенной жидкости, не дотягивало до звания отца.
Тем более, когда он все это время не проявлял ни ко мне, ни к нему никакого внимания. Судя по всему, Климову было на столько все равно где и как я жила все это время, что он даже понятия не имел, что я сменила место жительства.
Даже так... я допускала, что ему было плевать на столько, что он перестал интересоваться мной еще до рождения Мишки. Он ведь мог попросту не знать о нем.
Но даже это не меняло сути дела.
Я - мать. Родила. Растила. Воспитывала. Прошла через первые месяцы и годы жизни, которые были одновременно и огнем и водой. А он что сейчас пытался сделать?
Просто ворваться в мою и Мишкину жизнь? Но для чего? Как раз в тот момент, когда я научилась жить без него. Перестала искать только и исключительно проблему в себе.
Я отпустила это чертово прошлое, тогда какого хрена оно вернулось и как дубина теперь дубасило меня по голове?
- Стоять! - прилетело грозное мне в след, когда я развернулась и пулей направилась к выходу. Едва различала то, что находилось на моем пути из-за подступающих слез. Едва дверь нашла, нащупала, а не врезалась в глухую стену при неудачной попытке к бегству.
И сейчас мне, честно говоря, было плевать вот на это все. Если еще каких-то пять минут назад я не хотела, чтобы обо мне и нем кто-то узнал из посторонних. То, возможно, сейчас я была бы и не против.
- Только попробуй меня тут удержать, - я прорычала и оглянулась. Посмотрела на мужчину, который из-за наполненных от слез обидой глаз, сейчас казался каким-то размытым пятном, - я не просто закричу на весь кабинет. Меня услышит весь этаж. Да куда там... я так постараюсь, что весь офис будет только о том и говорить, что их новый босс домогался свою секретаршу в первые же рабочие будни... Хочешь себе такую славу?
Я криво усмехнулась, даже не подумав так ли это эффектно выглядело со стороны, как я себе это представила. А потом бойко развернувшись, вылетела из помещения.
Не знаю - бросился ли Климов за мной следом, но как только я оказалась в приемной, а потом выбежала в коридор мне как будто дышать стало легче. Все изменилось, стоило мне сбежать из одного с ним пространства.
- Любимова! - услышала я слишком близко. Как оказалось, далеко мне убежать не удалось, потому что бас Климова разносился очень громко и отчетливо, хотя сам мужчина наверняка находился в своем кабинете.
Не в его правилах бегать за женщинами. Пусть даже за теми, которые, как он считал, были матерью его ребенка.
Я горько усмехнулась про себя.
- Быстро сюда вернулась! Я тебя никуда не отпускал...
