кусков, вторая на восемь. И тебе предлагают съесть или три кусочка от первой пиццы, или четыре от второй. Что выберешь?
— Три, конечно.
— Почему?
— Ну я за фигурой слежу, чё я жиробасина — есть четыре куска пиццы? И три-то много, но если выбирать…
— А-а-а… твою мать… — Лёшка хлопнул себя по лбу. — Уверен был, что это постанова…
— Ты про что?
— Да там девушка с видео также ответила…
— Ну да.. Правильно всё. Вы не понимаете, что те, кто следит за фигурой, не будут есть четыре куска пиццы!
— Молчи, а? А то я сейчас сдохну…
Я даже понять не смогла, ржал Лёшка или плакал? Или всё вместе.
— Барби, всё, свободна. Я с тобой не спорю. Это как конфетку забрать у младенца.
— Сам ты младенец! Вот увидишь, я ещё выйду за Сашу Сухожарова замуж!
Вот увидишь…
Глава 4. Героизм Андреаса
Сегодня выходной, а значит — мама с Андреасом будут бухать. Это очень грустно, правда, но я понимаю, что маме надо немного отдохнуть и, как она говорит “прийти в себя”. Как мне кажется, это не прийти, а выйти напрочь из нормального человеческого состояния, поэтому я для себя решила, что сильно бухать никогда не буду. Мне нужен трезвый мозг, чтобы сделать своим мужем парня моей мечты.
Кое-что произошло сегодня — между мной и Лёшей. Ну… между нами всё время что-нибудь происходит, но то, что он сказал мне, когда я от них выходила, это уже перебор.
А дело было так…
— Серьёзно, Барби, тебе так приспичило замуж?
Надо признаться, Лёха тоже сегодня слегка подбухивает. Родители на даче, и он ходит по квартире с пивасом, слушает какую-то муру и смотрит всякую хрень. Я даже не помню, зачем зашла? Наверное, уточнить кое-что про Сашу. Я ещё раз решила наведаться в универ. И в понедельник должна быть во всеоружии. А тут этот чёртов умник мне высказывает…
— Приспичило!? Да! Да, Лёша, да! Хочу замуж за нормального парня! Что в этом такого? Объясни мне — что? Я не имею права замуж выйти за того, за кого хочу?
— И чтобы он обязательно был сыном банкира? Ну ты хоть по всем банкирским сынкам пройдись. Ещё депутатские есть, министерские, селебрити…
— Меня вполне устраивает Саша Сухожаров. Мне за ним удобнее следить! Он хоть под боком!
— Зачем тебе это надо? Решила продаться так, чтоб не совсем задешево и наверняка? — Лёшка сильно подпил. Обычно он ко мне не лезет.
— Это ты согласен в этой дыре всю жизнь прожить! А я так не хочу, Мартынов!
— Ты хочешь прожить всю жизнь не здесь, а через дорогу?
— Там хотя бы перспективы открываются! — я почти выдохлась. — Иди на хрен, а? Я, может, мозгами не блещу. Но тело такое у меня не просто так. Я красивая, и это мой шанс. Я тут всю жизнь прожить не хочу! Ясно тебе! — я внимательно взглянула на соседа. — Вот Лёша, давай дойдём до тебя! Пошли! — я втолкнула его обратно в квартиру. — Смотри! Видишь этот ковёр?
— А что с ним не так? — не понял Лёшка.
— А то, Лёшечка! Теперь ко мне пошли! — я потащила Мартынова к нам. На кухне сидел Андреас с собутыльником, моя мама уже завалилась пьяная на диван, а я показала Лёшке пальцем на старый палас в гостиной.
— Видишь?
— И что?
— Мы с тобой здесь в детстве играли. Ползали тут… И знаешь что? Я не хочу, чтобы мои дети здесь же, на этом паласе ползали! Ну или на похожем! Не хочу, понял!
— Ты хочешь, чтоб они в особняке напротив ползали?
— У Саши наверняка скоро будет свой собственный особняк! А где он будет — напротив или в другом городе, в другой стране — это уже не важно!
— То есть это ты о будущих детях думаешь? — Мартынов отхлебнул пива.
— Представь себе, да! Я не хочу, чтоб они тут в этой дыре ютились! Или в аналогичной дыре! — я посмотрела на Лёшку с его бутылкой. — Это ты согласен всю жизнь здесь проторчать и сгнить здесь, а я нет — я другая, понятно тебе? Я отсюда вырвусь, — взглянула на бухающего с каким-то левым мужиком Андреаса. — Из этой черной дыры вырвусь…
— Да пошла ты, — выплюнул слова мне в лицо Лёша, отхлебнул ещё пива и ушёл к себе, хлопнув дверью.
— Сам пошёл… — прошептала я.
— А кто тут такая краля? — вдруг зашевелилось тело за столом. — Что не садится с нами?
— Э-э… алкашня! — возмутилась я. — За языком следи! Или лучше выметайся. Устроили тут. Что смотришь на меня? Выметайся!
— А что это барышня изволит грубить-с? — пьяное тело встало и пошло на меня, дыша перегаром. — Я те говорю, с нами сядь!
— Свалил из моего дома, урод! — я отступила на шаг.
— А чё мы тут строим из себя? Мы недотрога-с? — он подошёл ближе. — Чистенькая такая!
Я мало ругаюсь, но тут я прям выдала много и сразу в его пьяную харю. Но особо не помогло. Взвизгнув, я хотела проскочить в коридор, но туловище преградило дорогу, перекрыв выход с кухни. Кто тебе виноват, Женя? Не надо было вообще сюда заходить... Я метнулась к столу, взяла пустую бутылку, разбила, направила импровизированное оружие на пьяного алкаша.
— Отойди, порежу на хрен!
— Ой какие мы страшные! — он на меня навалился, заламывая руку, я заорала не своим голосом, и тут Андреас гаркнул:
— А ну отошёл от неё, кусок г-на! — и дальше он очень крепко выразился. Собутыльник развернулся к маминому сожителю. Началась пьяная не-то драка, не-то перепалка, замахали руками. Я проскочила к выходу и спряталась у себя. Когда всё затихло, вышла. На кухне за столом сидел одинокий Андреас, я сразу к нему.
— Андреас, да ты мой герой!
— Прости, Женя,
