— Миша? — мужской голос похолодел. — С какой стати он приходит к нам в дом, когда меня там не было?
— Это к тебе вопрос, Леш, не ко мне.
Наде не верилось, что она говорила с мужем в таком тоне, но она была вся на нервах, ее продолжало лихорадить, а температура всё не опускалась, так что в данный момент у нее складывалось ощущение, что ей под кожу загнали занозу, которую она всё никак не могла вытащить.
— Надя, — даже предостерегающий голос мужа, который не любил, когда она говорила с ним в таком тоне, не подействовал.
Ею руководил страх.
— Съезди пожалуйста к Мире.
— Мы уже говорили об этом, Надя, — сразу же принял агрессивную позицию. — Пусть делает аборт.
Его слова звучали чересчур жестоко.
— Как ты можешь так говорить? — всхлипнула и сделала то, к чему никогда не прибегала за годы брака. Боялась его обидеть. — Я не хочу, чтобы Миру постигла моя судьба.
Договорить не смогла. Это была ошибка, о которой она жалела и будет жалеть всю свою жизнь. Тогда они с Лешей были молоды, только начали встречаться. После бурной половой жизни она естественно забеременела, но Леша решил, что они не потянут по финансам, да и квартиры своей на тот момент у них не было. Это уже потом они в браке взяли ипотеку, его повысили, и жизнь устаканилась, но если бы Надя знала, к каким проблемам приведет аборт — никогда бы не послушала Лешу.
— Надь, не надо, — голос его захрипел.
В трубке воцарилась тишина. За все пять лет они никогда не говорили об этом. Эта тема была табу. Гдальской не нужно было слышать слов, чтобы понять, что Леша считал себя виноватым, она это и без того знала.
— Просто привези ей сегодня лекарства и продукты, пожалуйста, ради меня, Леш, — зная, что он захочет отказаться, решила его успокоить. — Не переживай, она уже нашла семью, которая усыновит ребенка. Так что я больше не буду мучить тебя своими просьбами.
Снова возникла странная тишина. Муж закашлялся.
— К-как это нашла? И что это за люди? Она в своем уме? А если какие-то мошенники, не дай бог, на органы ребенка заберут?
Надя напряглась, такие мысли не приходили ей в голову.
— Ох, Леш, тем более, съезди, пожалуйста, узнай всё.
Она ожидала, что он откажется, но на удивление он сразу же согласился. Даже с каким-то рвением.
— Хорошо, отпрошусь с работы и прямо сейчас рвану. Заодно и тебе лекарства привезу. Прости меня, малыш, я вчера сам не свой был. Обещаю, такого больше не повторится.
Сердце Нади немного растаяло, и она снова потекла лужицей.
За Миру она теперь была спокойна Леша поможет, а вот ей срочно нужно было взяться за себя. Раз муж придет ночевать домой, то нужно привести в порядок дом и себя, наготовить ему вкусностей. Он ведь раскаялся, а теперь тратит время на беременную Миру, которую терпеть не может. Ради Нади помогал, это дорогого стоило.
Когда она почти закончила с уборкой, неожиданно позвонила свекровь. Женщина стиснула челюсти и сделала пару глубоких вдохов.
— Добрый день, Надежда, — прозвучал надменный голос свекрови. — Я звоню узнать, как у вас дела.
— Здравствуйте, Галина Никадимовна, — вежливо произнесла и, не давая матери Леши напасть первой, пошла на передовую. — У нас всё хорошо, вы не обращайте внимания, что Леша у вас ночевал, это просто я его попросила, я болею и не хотела, чтобы он заразился.
— Леша у меня ночевал? — спросила будто полувопросительно, затем закашлялась. — А да, да, но я не по этому поводу звоню.
— А по какому?
Надя растерялась, ведь тогда совсем не понимала, чем на этот раз была недовольна ее свекровь. Галина Никадимовна невзлюбила ее сразу же, как только сын привел девушку на знакомство. Вслух претензий не выказала, но одного взгляда и недовольно поджатых губ хватало, чтобы Надя поняла, что она не пришлась ко двору.
— Леша сказал, что ты хочешь усыновить ребенка.
— А. Да.
— Ты хотя бы понимаешь, как это опасно? Неизвестно, кто там отец ребенка, и какие гены будут у него. А вдруг наркоман или потомственный алкоголик? Шизофреник, не дай бог? Неизвестно от кого нагулянный.
— Галина Никадимовна, — попыталась возразить, но ей не хватало силы характера, чтобы противостоять такой властной женщине. Надя и не решалась, боясь, что Леша узнает и обидится, что она не уважает его мать.
— И не спорь. Так и знай, я категорически против.
— Не переживайте. Мы не планируем усыновлять ребенка Миры. Мы…
— Вот и правильно. Нечего благотворительностью страдать. Пытайтесь сами. А если не можешь родить, так лечись. Не пудри мозги моему Леше, он мужчина в полном расцвете сил, а я не молодею, внуков хочу.
Слова свекрови резали ее без ножа. От них рубцевалось сердце и хотелось плакать от обиды. Надя прикусила губу, чтобы не разрыдаться и не впасть в истерику. Если она расскажет Галине Никадимовне о причине сложностей с беременностью, Леша никогда ее не простит.
— Я поняла вас, — глухо прошептала в трубку и молча выслушала кучу наставлений, чем лучше кормить мужа, чтобы он уделял ей больше внимания.
— В общем, завтра ждите меня в гости. Накрой на стол, как полагается, ты знаешь, что я люблю. Совсем без меня глупостями страдаете.
Не слушая возражений Нади и не обращая внимания на то, что она болеет, свекровь просто поставила ее перед фактом и бросила трубку.
Весь оставшийся день Надя ходила сама не своя. А вечером, когда в квартире прозвучал скрежет ключа, ее ждал сюрприз. На пороге топталась счастливая Мира, а рядом мрачной глыбой стоял Леша, держа в руке огромную сумку.
Глава 5
После ужина Мира легла спать, утомленная переездом, а Гдальские лежали в постели и обсуждали произошедшее.
— Ты ведь не хотел усыновлять его, что изменилось?
Надя даже дышать боялась, чтобы не спугнуть свое счастье. Мира будет жить у них под боком, и она сможет наблюдать, как малыш зреет у нее в животике. Да и присмотр за ней не помешает, ведь Алена в больнице, и неизвестно, когда придет в себя. А лишние нервы мамочке ни к чему.
Надя мысленно прикусила язык. Мамочкой станет она, не Мира, нужно свыкаться с этой мыслью.
— Ты ведь хотела этого, Надь, — протянул Алексей и прижал голову жены к груди.
Ему не хотелось, чтобы она сейчас видела его лицо. В кромешной темноте этого и так не произошло бы, но лишний раз рисковать он не хотел. Как и усыновлять ребенка.
Вот только что-то внутри него свербело, и он помчался в родной городок жены к ее племяннице отнюдь не из-за ее просьбы. Не услышь он слова про другую семью, в которую Мира собиралась продать его ребенка, не сорвался бы и не отпрашивался ради этого с работы.
— Леш, ты приехал к нам, я так и знала, вкусностей наготовила, — встретила его на пороге совершенно здоровая Мира, засияв и улыбнувшись при виде него.
Он и не сомневался, что это был разыгранный по нотам спектакль, чтобы заманить его на свою территорию. Опустил глаза к невыдающемуся животу и сморщился. Вся эта ситуация была ему неприятна, и если бы можно было повернуть время вспять, он бы не пошел на поводу у жены и не связался бы с этой вертихвосткой.
— Сколько ты хочешь? Назови сумму, — шагнул в квартиру, закрывая за собой дверь.
Со всех сторон жили любопытные соседи, которые знали и его, и Надю, и он не желал, чтобы до нее дошли гнусные слухи.
— О чем ты, Леш? Я хочу только одного, чтобы наш малыш рос со своим папой, в полной семье, — выпятила живот и погладила его, словно перевешивающий ее тело арбуз.
— Не неси чушь, я тебе сразу сказал, чтобы ты сделала аборт, курица, — зарычал, хватая суку за горло и пришпандоривая к стене. Держал ее на расстоянии, не желая соприкасаться с ней ничем, кроме пальцев. — Если Надя узнает обо всем, твоя жизнь превратится в ад. Ты меня знаешь, Мира, ты же хочешь, чтобы мамочка твоя вернулась с того света? От меня зависит, какое лечение она получит. Или не получит.
Лицо девчонки побледнело, и она вцепилась ногтями в его кисть, царапая кожу и пытаясь освободиться. В ее глазах мелькнул страх, впрочем, быстро сменившийся восхищением.
