него и не давая ему возможности что-то добавить.
— Но мне надо… Я хотел собрать свои вещи…
— Не сейчас. Сделаешь это, когда меня не будет дома. — И уже почти шепотом, но решительно добавляю: — Уходи… Немедленно уходи…
С трудом поднимаюсь и на ногах, которые словно налиты свинцом, ухожу в спальню. Голова чугунная. Мыслей по-прежнему минимум.
Бросившись на нашу кровать, ставшую вдруг такой огромной и холодной, я до скрежета в зубах впиваюсь в подушку, пытаясь заглушить крик отчаяния, рвущийся наружу.
Единственное, чего я хочу в данный момент, чтобы он ушел немедленно. Иначе я не смогу совладать с этой безумной болью, разрывающей сердце в клочья. А еще — не справлюсь с непреодолимым желанием озвучить тот немой крик о НАШЕМ ребенке.
Но я должна молчать.
Почему? Пока не могу объяснить себе.
Я запуталась: в моем сознании мысли о нашем будущем долгожданном малыше тесно переплелись со словами Руслана о ребенке, которого подарит ему другая женщина.
Все происходящее кажется мне жутким кошмаром. В таком состоянии я то ли проваливаюсь в бездну полуобморочного состояния, то ли забываюсь тяжелым сном…
Глава 6
Очнувшись утром, вспоминаю вчерашний разговор с мужем, теперь уже получается бывшим. С трудом приподнимаюсь на кровати. Все тело ломит, как будто по мне прошелся каток для укладки асфальта.
Я совершенно разбита. Во мне не осталось ничего живого. Как будто слова Руслана убили, разрушили до основания все мое существо. Единственное, почему я еще дышу, — это ответственность за крохотное существо, зародившееся во мне.
Первая мысль: хоть бы мое нервное напряжение не спровоцировало выкидыш. Внимательно осматриваю постельное белье и трусики. И вздыхаю с облегчением — все чисто.
Наверное, после жуткой новости, преподнесенной мне Русланом, мой организм моментально отключился не случайно. Только благодаря мгновенно охватившему меня сну, я не впала в истерику, способную спровоцировать стресс и навредить беременности.
Тем не менее, чтобы исключить всякую вероятность самопроизвольного аборта, набираю телефон клиники и записываюсь на прием к гинекологу.
Я должна встать на учет немедленно и находиться постоянно под наблюдением специалиста, чтобы с моим ребенком все было хорошо.
Я должна думать сейчас только о ребенке.
Но больно!..
Господи, как же больно узнать о предательстве мужа.
И не просто об измене, а с такими отягчающими обстоятельствами…
Да еще и в такой момент, когда я собиралась сообщить ему…
Ну, нет!
Этот мерзавец никогда не узнает, что у меня от него будет ребенок. Это будет только мой малыш. И ничей больше. Потому что предатель не достоин быть отцом моего ребенка!
Плакаться в жилетку своему бывшему и уговаривать не бросать меня в моем положении, я не собираюсь.
На этом моя решительность заканчивается.
Я медленно брожу по комнатам, так любовно обустраиваемым мной. Здесь каждая вещица подобрана с целью не только радовать глаз, но и быть полезной мне и мужу.
Однако сегодня меня не радует ничего. И это состояние усугубляется из-за того, что я замечаю отсутствие многих вещей Руслана. Получается, воспользовавшись моей слабостью, он все-таки рылся в шкафах.
Фуууууу, как противно! Словно воришка, украдкой. И это при том, что я буквально провалилась в нездоровый сон под впечатлением его убийственного сообщения.
Но что меня удивляет?! Он ведь у себя дома, поэтому может вести себя, как вздумается. Дело только в том, что при этом ему безразлично мое состояние.
Больно… Как больно…
Когда он стал таким?
Когда изменил мне первый раз?
Неужели, еще три года назад?
Нет, этого не может быть. Невозможно так долго изображать любящего мужа и в то же время спать с другой женщиной.
Хотя… как знать… Я уже ничего не понимаю и ни о чем не могу судить здраво.
Душа моя — выжженная пустыня. Сердце разорвано в клочья, разбито вдребезги. Мозг плавится от горьких мыслей. Странно, но слез нет. Правда, от сухости глаз на веках появилось жжение, и постоянно хочется почесать их, чтоб избавиться от чего-то постороннего на ресницах.
Наверное, у меня конъюнктивит. Только этого не хватает мне сейчас. Надо обязательно сходить к врачу.
Надо, надо, надо…
Никак не могу сосредоточиться на чем-то определенном. Мысли, словно взбесившись, перескакивают с одного на другое…
Надо подумать еще и о том, как жить дальше.
В этой квартире? Вряд ли.
Вряд ли я смогу оставаться здесь, где все будет напоминать мне о предателе муже.
Ну и черт с ней, с этой квартирой. Об этом я подумаю позже.
Сейчас о Руслане. Как же он мог!
Предатель! Гад! Ненавижу!
И ведь как ловко обманывал меня все это время! Кстати, а сколько времени длится их связь?
Боже мой! Как много вопросов, и ни на один из них нет ответа.
Как жаль, что я вчера не смогла поговорить с Русланом. Просто не было никаких сил. А он и рад, что я вот так просто без выяснения отпустила его…
Отпустила?!
Нет, вроде бы прогнала.
Но что бы я могла сказать ему вчера? Всё обрушилось на меня настолько неожиданно. Вот сегодня я бы высказала ему всё!
Но ведь еще не поздно! И вообще разве обязательно говорить? Я ему сейчас такое напишу!!!
Написала… Но тут же стерла.
Опять написала. В достаточно горячих выражениях, которые здесь приводить не стоит. Но опять всё стерла.
И вдруг почувствовала удивительное облегчение, как будто и впрямь высказала ему все, что я о нем думаю.
Сделав глубокий вдох-выдох, решила, что хватит жалеть себя и посылать куда подальше бывшего.
Пора подумать о том, как жить дальше. И первое, что я должна сделать, отправиться в салон. Работу ведь никто не отменял. А жить нам с малышом на что-то надо будет.
Итак, ателье, гинеколог, офтальмолог и… мама.
Она должна знать и про предательство Кузьмина, и про мою долгожданную беременность. А может, не надо так сразу ей сообщать. Решу позже.
Про Ирину вообще молчу. Представляю ее реакцию. Она, конечно же, будет в шоке.
Ну и? Разве это сейчас важно!
Важно то, что Руслан изменил мне.
И не просто изменил! А, как видно, давно изменил.
И у него будет ребенок от другой женщины…
А я и мой ребенок ему не нужны…
Вот тут я не права. Это он нам не нужен! Этот гад никогда не узнает, что я вынашиваю его ребенка.
Что я должна для этого сделать? Во-первых, как можно быстрее уехать из этой квартиры, в которой все напоминает мне о Кузьмине. Во-вторых, по мере возможности исключить вероятность наших случайных
