Наверное, мне не следовало так легкомысленно позволять дочери пялиться на мужчину намного старше ее, но тогда и мне придется перестать на него пялиться. Этому не бывать. Мне нужно впитать это зрелище. К тому же, моя дочь была самым послушным подростком на планете Земля. Не знаю, как такое возможно, имея меня в качестве матери, но по субботним вечерам она была счастлива, читая книгу или слушая музыку, а, не развлекаясь, на вечеринке, полной тупиц из футбольной команды. Она была единорогом среди подростков. Я думала, такие существа — это миф, но она была из плоти и крови. И я ее родила.
Внезапно, будто почувствовав взгляды шестнадцатилетней единорожки и ее матери-вуайеристки, глаза мужчины метнулись к нам. Как по отрепетированному, мы с Лекси синхронно юркнули вниз и спрятались под подоконником.
— Думаешь, он нас видел? — прошептала я.
Не знаю, зачем я спрашивала; трепет, который я ощутила от встречи с яростным взглядом, сказал мне, что он нас видел. Ия не знала, зачем шепчу, но мне казалось, что у него нереальные способности горячего парня, в том числе, суперслух.
Лекси взглянула на меня.
— Не знаю. Проверь.
Я еще сильнее вжалась в стену, округлив глаза от такого возмутительного предложения.
— Не собираюсь я ничего проверять. Просто останусь здесь до конца своей жизни. Или, по крайней мере, пока он не уйдет, — заявила я.
— Как ты узнаешь, что он ушел, если не проверишь?
Я закатила глаза.
— А ты для чего? Ты живешь со мной не за красивые глазки.
Лекси покачала головой и улыбнулась. Однако не той милой невинной улыбкой. Это была улыбка злого гения, вынашивающего некий план.
— Отлично. Я проверю, но стирка на тебе следующие две недели.
Я посмотрела на нее.
— Ты, маленькая злодейка.
Она подмигнула мне.
— Я тоже люблю тебя, мам.
Она медленно поднялась прямо перед окном.
— Что ты делаешь? — прошипела я. — Не вставай перед окном, выгляни из-за стены! Так совершенно очевидно, что ты спряталась под подоконником, когда он поймал тебя за извращенством, — прошептала я, все еще не понимая необходимости заглушать свой голос.
Но мои исступленные команды улетели в никуда. Лекси уже выпрямилась и стояла перед окном, так обыденно, будто наблюдала за птичками или типа того.
Я покачала головой.
— Вычеркни шпионку из своего списка потенциальных профессий, — с разочарованием сказала я ей.
Она проигнорировала меня и отошла от окна к дивану, чтобы подобрать мой брошенный журнал.
— Он ушел? — спросила я со своего места на полу, чувствуя себя теперь немного нелепо.
— Ага, — рассеянно ответила она, читая журнал.
Вздохнув с облегчением, я поднялась. Чуть потянулась, затем снова посмотрела в окно. И вскрикнула, когда мои глаза встретились с линзами зеркальных очков. Я быстро отскочила от окна и, выхватив у Лекси журнал, шлепнула ее им по плечу.
— Разве тебе никто не говорил, что от лжи появляются язвы и растет нос? — рявкнула я.
— Мама говорила. Но еще она говорила, что под моей кроватью живет маленький человечек, который придет и съест меня, если я когда-нибудь заговорю с незнакомцами, — ответила она, потирая плечо.
Я уперла руки в бедра.
— Это было сказано для твоей же безопасности. — Много ли она знала.
— Да, вот только я не чувствовала себя в безопасности, лежа ночью в постели и ожидая, что какой-то человечек придет и съест меня, — парировала она.
— Видимо, ты разговаривала с незнакомцами, иначе, чего тебе бояться.
Я плюхнулась на диван рядом с ней.
— И что теперь нам делать? Наш горячий сосед думает, что мы психованные извращенки, — простонала я.
Лекси посмотрела на меня.
— Не мы. Я — всего лишь впечатлительный подросток с матерью-вуайеристкой, — поддразнила она с огоньком в глазах.
Я снова шлепнула ее журналом.
Она отползла от меня с фальшивой болью в глазах.
— Прекрати! Ты меня покалечишь! — драматично воскликнула она.
Я швырнула в нее журнал, и она с ухмылкой поймала его.
Я покачала головой. Моя дочь была совершенно чокнутой. Однако я была в абсолютно здравом уме.
— Ай!
Я выругалась, споткнувшись об еще одну попавшую под ноги коробку. К счастью, мне снова удалось устоять, не оказавшись задницей на ковре, учитывая, что из-за поездки в отделение неотложной помощи я могу опоздать больше, чем уже опаздывала. Мы с Лекси почти распаковали все коробки, но оставалась еще пара негодяек, которые, казалось, решили стать причиной моей кончины.
— Лекси! Ускорься! Мы совсем опаздываем. Если не уйдем в ближайшее время, тебе придется завтракать печеньем, — пригрозила я, спускаясь по лестнице. — Поп-тартс напичканы всякими опасными вкусностями, вроде сахара и консервантов, — добавила я, почувствовав голод.
— Иду! — донесся крик из ее комнаты.
Добравшись до подножия лестницы, я осмотрела комнату в поисках пиджака. Заметила его на оттоманке и надела.
— Готова-готова. — В комнату ворвалась Лекси, пихая в сумку книги.
— Ладно, пошли, — сказала я, выходя за дверь.
— Мам, — позвала Лекси.
Повернувшись к ней, я увидела, что она не двигалась. Я махнула ей рукой.
— Пойдем, малышка, я еще не пила кофе, а мне нужно впрыснуть небольшую дозу в кровь. Срочно.
План состоял в том, чтобы отправиться в кафе, ставшее теперь нашим местным обиталищем для завтрака, быстро глотнуть кофеина и перекусить кексиком перед работой. Этим утром у меня не было времени на готовку, а Лекси проспала, что для нее нехарактерно, а значит, ни одна из нас не получила свою дозу кофеина. А девочки Спенсер без кофеина обойтись не могли.
— Ты без обуви, — сообщила мне Лекси.
Я взглянула на свои босые ноги. Зараза, я действительно забыла про обувь. Самую важную часть наряда, не меньше.
— Ненавижу понедельники, — буркнула я.
— Сегодня среда, — заметила Лекси.
С хмурым видом я сунула ей ключи от машины.
— Жди в машине. Я спущусь через секунду.
Я изо всех сил пыталась придумать какие бы туфли подошли к моей юбке-карандаш и воздушной блузке.
— Синие шпильки, — крикнула мне Лекси, выходя за дверь.
Порой меня реально пугало, насколько сильна связь между нами.
Обувшись, я вышла из дома и увидела, что Лекси стоит на подъездной дорожке и смотрит на машину.
— Вообще-то, надо сесть в машину, чтобы куда-то поехать, — объяснила я ей.
Она указала на заднее колесо. Оно было спущено.
— Да пропади оно все пропадом! — рявкнула я в воздух.
Какое-то время мы молча смотрели на спущенное колесо, которое, как мне казалось, насмехалось над нами.
— Ты знаешь, как поменять колесо? — спросила я Лекси.
— Откуда мне знать, как менять колесо? — Она недоверчиво взглянула на меня.
Я пожала плечами.
— Не знаю. Вдруг, ты решила пройти какой-нибудь курс, посмотреть онлайн-урок.
Она повернулась ко мне.
— Не думаю, что существуют курсы по замене колес. Я даже водить еще не умею — зачем мне учиться менять колесо? — Выражение ее лица изменилось с недоверчивого на говорящий, что я немного двинутая.
— Ты достаточно взрослая, чтобы водить машину, но, похоже, у тебя нет водительского гена, — заметила я, имея в виду многие попытки Лекси рискнуть моей жизнью, когда я хотела ее научить вождению. Сейчас мы взяли перерыв. — К тому же, тебе нравится учиться. У тебя может быть страсть к шинам, о которой я не знаю.
Я уставилась на колесо.
— Страсть к шинам? — повторила Лекси. Теперь мне достался взгляд «ты абсолютно двинутая».
— Я не выпила кофе, — оправдалась я в ответ.
Наступила тишина.
— Как думаешь, может, позвонить в «помощь на дороге»? — размышляла я.
— Это «помощь на дороге». Мы не на дороге. Мы дома, — заметила моя умная дочь. — Я даже не уверена, что они приезжают из-за спущенных шин.
Меня немного беспокоило, что она знала больше, чем я. Но, как уже упоминалось, я не выпила кофе. Кто знал, что мой простимулированный кофеином мозг смог бы придумать? Возможно, он даже смог бы сменить колесо. Которое явно над нами насмехалось.
