откликнулась дама с собачкой.
— Девочки, детское время десять вечера. Я вас доведу и приведу обратно, как в пионерлагере парами построимся и пойдём.
После слов Арнольда наступила тишина. Женщины обдумывали предложение, а я таращилась в пустоту. Какие угли ночью? У меня сил не было даже для умывания.
— Там много мужчин?
Арнольд задумчиво почесал лысину.
— Человек пятнадцать, а может и меньше. Вы всё равно с ними познакомитесь. Вам три дня бок о бок жить. Там будет великолепное зрелище. Парни первый раз по углям пойдут!
— А вы будете с нами, Арнольд Анатольевич? — прочирикала Ирочка.
— Ох, ну, конечно же. Мне самому хочется посмотреть, а может и поучаствовать. Это же незабываемые ощущения на всю жизнь!
Арнольдик ударил в ладоши, залился визгливым смехом, предвкушая ночное развлечение. По мне он, скорее всего, хотел накатить. Не сомневаюсь, мужики сейчас пьют водку под шашлык.
— Выходите, ласточки мои. Жду около корпуса. Имейте в виду, немного похолодало.
За ним хлопнула дверь. Ирочка подошла к окну, всматриваясь в сумерки за пределами комнаты.
— Что-то я очкую…, — раздался тихий голос Вики.
Галина Ивановна вдруг поднялась с кровати.
— У меня всё равно бессонница. Пойду, гляну на миллионеров.
Она зашуршала в сумке, наверное, разыскивая тёплую кофту. Рядом чуть слышно пробурчала соседка Жанна.
— Думает кого-нибудь присмотреть вместо итальянского принца.
Я не сдержалась и хихикнула.
— Девочки, — от окна обернулась Ирочка. — Главное держаться вместе. Вон и фонари загорелись, дорожки освещаются.
— Э… знаешь, береженого бог бережёт. Я точно не пойду, — ответила Лиза, практиковавшая по росе босиком.
— Уходит капитан в далёкий путь, он любит девушку из Нагасаки! — вдруг пропела Софья. — Слышали? Песня у мужиков играла, когда мы сюда шли.
— А я группу «Звери» обожала, — откликнулась Вика, — в восьмом классе мы хором с девчонками пели. Помните? Районы, кварталы, жилые массивы, я ухожу, ухожу красиво. Недавно их концерт в Олимпийском был. Юбилей группы.
— Я тоже эту песню любила, — смущённо ответила Лиза.
С кроватей друг за другом стали подниматься женщины, надевая, кто куртку, кто толстовку.
— Эх, жизнь тебя душит, а ты возбуждаешься, — сказала Софья, чем заслужила одобрительные возгласы.
Повернувшись лицом к женщинам, я наблюдала, как они собираются. Только Лиза, ссутулившись, скорбно сложив руки на коленях, неподвижно сидела на кровати. Её унылая поза наводила тоску. В беспросветной темноте я завязла давно. Зачем было тащиться сюда? Сидеть в компании с Лизой? От взгляда на мученицу в балахоне на меня накатило раздражение. Наедине с Лизой с её подозрениями и страхами мне станет гораздо хуже, чем есть сейчас. Сумбурные злые чувства словно придали мне сил. Поднявшись, надев ветровку, я пошла к выходу.
— Ты уходишь? — встрепенулась Лиза. — Я здесь одна не останусь, — она подскочила на ноги.
И мне не весело, душа моя
Наша группа в полном составе вышла из корпуса. Арнольд радостно потёр руки.
— Становиться парами будем? Чтобы я вас пересчитал.
Ему ответил нестройный хор женских голосов.
— Нет.
— Бросьте!
— Что за чушь!
— Тогда вперёд, за мной!
Дорожки освещали небольшие светильники — шары на солнечных батареях. Их неяркий тёплый свет погружал окрестности в непередаваемую таинственную атмосферу. Мы словно оказались внутри стеклянного шара, в волшебном лесу, за пределами которого только весёлые мужские голоса нарушали наш маленький заколдованный мирок.
Вслед за Арнольдом мы добрели до поляны перед корпусом миллионеров. Сразу же бросились в глаза разукрашенные лица и обнажённые торсы разгорячённых мужчин, что, пританцовывая, ходили вокруг костра, словно исполняли какой-то ритуал.
— Мамочки, — простонала Лиза, хватаясь за мою руку, — они голые.
Наклонившись к её уху, я произнесла.
— Ничего страшного, готовятся.
— Они лица размалевали.
— В индейцев играют.
Нас усадили на бревно неподалёку от костра. Чуть в стороне стоял большой мангал с пустыми решетками для гриля. На раскладном столике теснились тарелки с кусками жареного мяса, крупно порезанными огурцами, дольками помидор и зеленью. Неожиданно захотелось есть. Я с вожделением посмотрела на стол, заметив такой же взгляд у Лизы, примостившейся бок о бок со мной.
В лесу не было ветра, дым от костра вился вверх. Он не выедал глаза, не раздражал, наоборот, наоборот, забирал мои печали и уносил в поднебесье.
Нам предложили шашлык и коньяк. От мяса и выпивки почти все отказались, кроме Арнольдика, Галины Ивановны и… меня. Я вдруг неожиданно осмелилась попросить шашлык у весёлых парней. Галя же, как мне показалось, одобрительно поглядела на меня, поставив «отлично» за хорошее поведение. Вообще Галина Ивановна, на мой взгляд, выглядела довольно возбуждённой, словно кровь забурлила в её жилах в преддверие зрелища.
Тарелка с прожаренными кусками холодного мяса приземлилась мне на колени. Сказав спасибо, я легонько пододвинула бумажную тарелочку к Лизе.
— Бери, тут много.
Лиза аккуратно взяла кусочек и быстро, словно воровка, положила его в рот. Она жевала торопливо почти со слезами на глазах.
— Муж часто не разрешает скоромное, а так хочется.
— Бери ещё.
Лиза съела почти всё мясо с тарелки, но попросить добавки я не решилась. Смелость покинула меня прежде, чем я наелась. Неприятное чувство неправильности царапнуло меня острыми коготками. Впервые за две недели я почувствовала голод, но тут же отдала свою порцию Лизе.
Веселье набирало обороты. Мужчины придумали прыгать через костёр, пока тот не догорел. Музыкальный трек сменился, из колонок грянул танцевальный хит и началось….
Парни, словно только и ждали сигнала, чтобы показать себя во всей красе. Один из них — самый симпатичный, на мой взгляд, почти без разбега легко перепрыгнул костёр. Следом за ним один из голышей, как я их про себя назвала, прыгнул и перекувыркнулся. Мы захлопали. Один из парней выдал нижний брейк перед костром, а потом боком сделал сальто над огнём.
Не миллионеры, а циркачи какие-то! Мой симпатяга, которого я приметила, встал на руки, постоял немного, упал на мостик, легко перебежал ногами по кругу, перевернулся в обратную сторону, опять на мостик, вскочил с него и прыгнул через полыхающий костёр. Проделал всё очень быстро, выказав недюжинную силу и гибкость. С нашего бревна раздались восхищённые возгласы. Интересно, как его зовут?
Мужики прыгали друг за другом, будто вводя себя в боевой транс. Наконец костёр догорел. Прыжки и чудачества прекратились, как и повизгивание, и радостные крики нашей группы поддержки. Музыку выключили. Из темноты материализовался бородатый мужик с лопатой и стал раскидывать и разбивать тлеющие угли. Зрелище казалось завораживающим. Красные угли, чуть присыпанные золой, крепкие мужские руки, готовящие место действия. Не хватало только шамана с бубном для камлания.
Миллионеры умело совместили
