Ознакомительная версия.
Иванка тем временем скрылась в хибаре.
Эмиль поднялся на крыльцо, подергал дверь – заперлась, хулиганка. Обошел дом – нет, просто так туда не залезешь.
– Иванка… Иванка! – позвал он. – Пусти меня.
Она не отзывалась, сидела в своей избушке тихо.
– Ты ведь так ничего не добьешься. Давай дружить, а? Я тебя не обижу. Открой. Открой, пожалуйста! Знаешь что? А ведь я люблю тебя. Я тебе все отдам, что у меня есть. Я не жадный. Нам весело вместе будет! Мы созданы друг для друга, Иванка!
Эмиль замер, прислушался. Звук двигателя. Кто-то ехал сюда на снегоходе.
Мужчина спрятался за дерево, вгляделся. К поляне подъезжал этот… Гагарин. Соперник. Эмиль – человек, легкий на подъем и не склонный к глупым рефлексиям, даже не раздумывая – прицелился, выстрелил. Попал с первого раза.
– Уноси готовенького… Рисую мысленно еще звездочку… Иванка! – в восторге произнес Эмиль. – Все, вот теперь ты только моя. Иванка, девочка моя…
Ноги мерзли в пижонских лаковых ботиночках. Эх, кабы знал, что по лесу столько бегать придется! Нет, надо с этим кончать…
Эмиль поднялся на крыльцо, собрался с силами и ринулся на дверь, намереваясь вышибить ее плечом. Но… дверь почему-то оказалась не запертой. Эмиль не рассчитал сил, запнулся, пролетел внутрь, и… тут у него искры из глаз посыпались. Он потерял сознание от сильного удара по голове.
…Очнулся не сразу. «Блин, опять. Бедная моя головушка!» – с тоской подумал он, ощупывая очередную шишку на затылке. Сильно девушка его приложила. И тут Эмиль уже разозлился. Не слишком ли далеко Иванка решила зайти? Этак и убить может!
Шатаясь, он вывалился из дома. Увидел прелестную картинку – двое у снегохода. А этот-то, князь – жив… Что теперь, стирать звездочку? Ну уж нет…
Мужчина прицелился, выстрелил. Мимо. Голова кружилась, взгляд фокусировался плохо, рука не слушалась. Сейчас уедут… Эмиль кое-как спустился с крыльца, заставил себя бежать. Но снегоход, управляемый Иванкой, плавно скользил прочь. Эмиль еще выстрелил. Попал или нет?
– Врешь, не уйдешь… – Он нажал на спусковой крючок в очередной раз, но… Выстрела не произошло. Пусто. В магазине – пусто. Фраза – почти из добрых советских времен. Патроны кончились!
Тем не менее Эмиль решил не сдаваться, кинулся следом. Сейчас эти двое либо в дерево врежутся, либо Иванка опрокинется… «Вот тогда расквитаемся!»
Он бежал по снегу минут пять, потом выдохся.
– Уходят… Вот гадина! – со слезой пожаловался Эмиль неизвестно кому. – Я ради нее на все готов, а она…
Он постоял, прислонившись к дереву, отдышался.
Хруст снега где-то рядом.
Эмиль оглянулся – вроде чья-то тень мелькнула за деревьями. Оглянулся в другую сторону – еще тень. Широколобые морды с острыми ушами, поджатые хвосты, длинные лапы. Санитары леса – явились, не запылились. Гребаная экология! Устроили тут заповедник…
– Кыш! – с ненавистью заорал Эмиль и захлопал в ладоши. – Пошли отсюда, пошли! Твари!
Тени заметались, но никуда не исчезли. Сумерки опускались на лес, и в полутьме были хорошо видны желтые, немигающие, холодные глаза тех, кто следил сейчас за Эмилем.
Вот затявкали, словно собаки. Переговариваются. Договариваются между собой.
– Пошли отсюда! Оп, оп, оп! – Он опять оглушительно захлопал в ладоши. Надо бы отступать к домику лесника, но как дойдешь туда, если с той стороны эти твари дорогу отрезали?..
Эмиль затопал уже ногами – но толку-то, не на паркете пляшет. Страха он не чувствовал – лишь ненависть. Осмотрелся – нет ли какой ветки подходящей, чтобы отогнать тварей? Вроде дубинки… Кажется, нашел. Вон там.
Один из волков – самый крупный – вдруг завыл, словно подавая сигнал своим сородичам.
Стараясь не терять время, Эмиль потянулся за веткой и в этот момент почувствовал, как сзади на него обрушилась, сбивая с ног, тяжелая туша… Клацанье зубов. Острая боль в шее… Одновременно острая боль и в ногах.
Голодные звери рвали Эмиля на части…
* * *
Праздники давным-давно закончились, наступили февральские будни.
Алиса в отдельном кабинете готовила свой проект, Егор, тоже в собственном рабочем кабинете, готовил свой. Они – прекрасная пара, они отлично устроились здесь, за городом. Их дом – их крепость. Все замечательно. Впереди – долгая, спокойная, счастливая жизнь.
В принципе, самое время для того, чтобы заводить детей. Мальчика и девочку. «Но это вечером», – улыбнулась Алиса. А что сейчас?
«Сколько там? Половина второго? – посмотрела она на часы. – Надо обед готовить…» Девушка спустилась со своего, второго этажа – на кухню. Алиса умела и любила готовить. Она – хорошая жена. Спасибо маме. А Егор, кстати, – примерный муж, тоже четко знает свои обязанности – золотые руки, светлая голова, не ленится и не пьет. Спасибо его родителям…
Алиса быстро и ловко нажарила котлет, соорудила легкий салат, позвала мужа. Они пообедали, поболтали, посмеялись, потом Егор опять ушел к себе. Вот такой он, трудолюбивый!
Алиса принялась складывать грязные тарелки в посудомоечную машину, но ей вдруг стало как-то не по себе. Раз – и сделались нестерпимо противны эти серые зимние сумерки за окном. Почему? Откуда эта тоска навалилась? Все же хорошо… Ведь только что смеялась!
Надо было в себе разобраться, понять, откуда эта неуверенность и сомнения, и избавиться от них. Алиса всегда прибегала к самоанализу, неустанно размышляла над жизнью – чтобы устранить проблему в самом ее зародыше…
«Что меня беспокоит? Егор что-то не то сказал? Я не то сделала?» Алиса сидела и перебирала в голове ближайшее прошлое… Дни. События. И что? А ничего. Все хорошо. Все правильно. Хотя…
– Иванка… – прошептала Алиса. Стоило ей вспомнить бывшую подругу, как зимний сумрак в сердце сгустился еще больше. Ага, поймала хандру за хвост! Вот в чем причина внезапной тоски… Она, Алиса, – не сделала, не договорила, не объяснилась как следует с подругой.
В принципе, Алиса не сомневалась в том, что поступает правильно – когда они с Егором придумали план с их исчезновением. Это было сделано ради блага Иванки. Пусть подруга живет в добром, хорошем мире, не зная, что существуют неверные мужья и коварные лучшие подруги. Да, Алиса знала, что Иванка будет переживать из-за ее исчезновения – но эти переживания – гораздо легче других переживаний. Когда жить не хочется от ненависти и разочарования.
«Это не ты! Как ты могла! Это не ты!» – кричала Иванка. Наверное, она и сейчас мучается. Корчится от ненависти, от разочарования, от тех самых других переживаний, от которых пыталась милосердно оградить ее подруга… Бедная Иванка. Надо с ней встретиться еще раз и поговорить. Объяснить свой поступок.
Ознакомительная версия.
