Ознакомительная версия.
Яков остался жить в коммуналке, где был так счастлив со своей Фаиной. И как ни упрашивала его Клара переехать хотя бы на время к ним в дом, не соглашался.
Два раза в неделю с маленькой Фаинкой сидела Клара. Она души не чаяла во внучке. Конечно, в пятьдесят шесть лет она продолжала работать, но свои дежурства с малышкой она называла «праздником». Так и говорила мужу:
– Сегодня вечером иду на праздник.
Света звонила раз в неделю, но все, что могла Клара сделать для дочери, – это посылать ей деньги.
Нина после бессонной ночи, так как у Фаинки лезли зубы, сидела на лекции и боролась с дремотой. Вдруг дверь аудитории открылась, и вошедшая лаборантка, вглядываясь в сидящих студентов, сказала:
– Есть здесь Нина Кудрявцева? Ее срочно вызывают домой.
Нина даже не поняла, что она обращалась к ней. Ребята переглянулись. Нина собрала тетрадки и вышла. Она даже не успела спросить: почему? куда? Лаборантка исчезла из виду.
Нина, Юра и Фаина жили отдельно, но молодая мать взяла такси и поехала домой не к себе, а к родителям. Поднималась по лестнице, а ноги не слушались ее. Когда она увидела открытые настежь двери, Нина сердцем почувствовала – умер отец.
Клара обняла дочь, и они долго молчали. Было очень страшно ждать агента из похоронного бюро. Когда он появился, Нина тихо застонала... Вечером соседки, помогавшие обмыть покойника, ушли, а Нина, Клара и приехавший дедушка Яков сидели уже без слез по обе стороны гроба. Клара сказала:
– Света не успеет приехать, ей не с кем Юлечку оставить. Вот как страшно. В этом году мы маму похоронили, Гарика, а теперь Гришу. Как несправедливо! Он такой молодой! И шестидесяти нет! Не успела я его долюбить, все некогда было: то учеба, то его служба, то мои дежурства, то внуки. Он меня просил не уходить вчера вечером, но я не могла не прийти к Фаиночке...
Слезы вновь стали катиться по щекам Клары. Нина тоже не сдерживала себя, а хуже всех было Якову Семеновичу:
– Это мой пятый сынок ушел...
После похорон Нина предложила Кларе:
– Поживи с нами, мамочка!
– Нет, доченька, у каждого свой дом! Я ведь договорилась с отцом, что он будет жить со мной, не волнуйся за нас, родная! – Она шла, выпрямив спину. Гордая осанка говорила о силе воли этой необыкновенной женщины.
Но сверху Всевышний вершит все сам. Началась полоса страшных событий, которым не было объяснений...
После родов Нина стала мучиться болями в спине. Клара отвела ее к знакомому ортопеду. Сделали рентгеновский снимок. Ортопед долго смотрел на него и сказал:
– У нее тяжелейший сколиоз, а сейчас растет реберный горб. Необходима сложнейшая операция.
– Какие последствия в случае неудачи?
– Паралич конечностей.
Нина остолбенела. Ей казалось, что говорят о каком-то постороннем пациенте. Мозг отказывался воспринимать информацию.
– Почему это произошло после родов?
– Это я объяснить не могу. Есть теория, что во время беременности кости размягчаются под воздействием гормонов. А плод был крупный?
– Очень.
Клара взяла сигарету и закурила.
– Кто может ее оперировать?
– Есть один профессор в Военной академии, но к нему большая очередь.
– Сколько у нас времени?
– Чем раньше прооперируем, тем легче это пройдет.
Клара погрузилась в свои печальные мысли. Горбатая дочь!
«Это мне за убийство Игоря Степановича! Господи!»
Она прикрыла заплаканные глаза.
Несколько дней спустя она через знакомых вышла на профессора Приходько из Военной академии и договорилась о консультации.
Нина после осмотра профессором спросила:
– У меня через два месяца экзамены. Можно на этот срок отложить?
– Можно, но тебе, деточка, придется ходить в корсете.
Клара очень волновалась за Нину и, чтобы она не поднимала Фаинку, даже переехала к ним жить. Юру перевели служить в Мурманск. Нина засобиралась к мужу.
– Нет, доченька, сначала операция!
Клара все взвалила на себя: уход после операции за дочкой, Фаиночку забрала к себе. Прадедушка в свои восемьдесят семь лет с удовольствием играл с правнучкой, которую называл на идиш «а шейне мейделе» (красивая девочка).
Сидя в больнице у кровати дочери, Клара продолжала свои уроки:
– Всевышний дает женщине силы на все. Вот смотри, я, похоронив мужа, маму и внука, несмотря ни на что, не иссякла. У меня есть цель – поднять тебя после операции!
Нина взглянула на маму и вдруг сказала:
– Ты ведь никогда не умрешь, мамочка?
– Умру. Все умирают. Все боятся смерти, но я еще многому должна вас со Светой научить. Я хочу передать знания китайской медицины, тебе, доченька, они пригодятся. Вот сейчас закрой глаза и представь, как синий целебный воздух заходит в позвоночник, и выдохни позвоночником. Дыши так, пока боль не уйдет...
– Правда легче, мамочка!
– Профессор сказал, что тебе придется всю жизнь жить с болью... – Клара помолчала, дав дочери время осмыслить услышанное. А та, вспомнив отца, вдруг сказала:
– Боль... У каждого своя боль. И все живут с ней. А в силах ли я помочь себе? Помогла ли я отцу? Надо было мне выбрать кардиологию, мама! Если бы я имела тогда побольше знаний, может, спасла бы папу. Я до сих пор не понимаю, раз – и инфаркт.
– Я видела признаки сердечной недостаточности, но не знала, насколько все серьезно. Но его спасти нельзя было, не вини себя, доченька! Кардиологом, будучи женой военного? Судьба занесет в такие края, где и кардиограмму снять не сможешь – нечем будет. Хорошо, что пошла в терапию, – везде пригодишься.
Нина пыталась научиться жить по-новому: садиться, вставать, ходить. Она провела в больницах почти год. Юра приезжал в отпуск, целовал ее и быстро прощался. Он постепенно становился чужим. Клара, имея богатый жизненный опыт, понимала, что Юра уйдет. Многие мужчины не готовы к трудностям, а жить с больной женщиной хватает мужества у единиц. Когда Нина выписалась, Юра не приехал ее забирать. У женщины началась депрессия. Поэтому, как только дочь подходила к окну, Клара сразу оказывалась рядом.
Малышка Фаина уже легко бегала и довольно сносно лепетала. Она заглядывала в грустные глаза Нины, призывно улыбалась, показывая молочные зубки. Но даже ребенок не мог отвлечь Нину от мыслей о муже, который не появлялся. Нина понимала, что Юра боится реальности. Боится ответственности и тех трудностей, которые неизбежно падут на его плечи.
Прошел месяц.
Нина приспособилась физически к своему состоянию после операции, но, к сожалению, только физически. Осознать его она по-прежнему не могла.
Однажды вечером раздался звонок в дверь: на пороге стоял Юрий. Фаинка вышла из детской и громко воскликнула:
Ознакомительная версия.
