За весь вечер Ксения выпила один бокал минералки. Только покинув сцену, девушка блаженно уселась на свое место в первом ряду и расслабилась. Стрелецкий принес ей пива, и с этой минуты она больше не расставалась с пивной кружкой надолго… Так и тянула «Хейнекен» весь вечер, глядя попеременно то на «марципановых» девочек, то на танцующую молодежь, то на степенно сидящую за столиком публику.
Наверное, взяла свое усталость, смешанная с облегчением, или сказалось выпитое пиво, но Ксении все нравилось. Она сидела рядом с Егором с одной стороны и с Катенькой – с другой, наслаждаясь пивом, музыкой, состоянием покоя. Она видела, как Наталья влетела в зал и возмущенно плюхнулась на кресло, а за ней медленно, ни на кого не глядя, вплыла в зал красавица Инесса, и не одна, а под руку с Жильцовым. А еще девушка заметила, как Антон, отложив свою камеру, вьюном вьется вокруг Таты, откровенно ухаживая за ней. Наверное, все эти пожатия рук под столом и пламенные взоры разглядела не только Ксения. Во всяком случае, отец время от времени недоуменно косился на Тату, а та фыркала и делала «неприступное лицо»… Антон покорно краснел, но все равно что-то шептал ей на ухо. Тата смеялась и выглядела довольной, как сытая кошка, хотя и старалась напустить на себя безразличие.
Ксения просто смотрела на всех, никого не оценивая, не двигаясь и ни о чем не думая. Это расслабленное состояние длилось так долго, что девушка почти срослась со своим креслом, она бы так и просидела в одной позе до утра, если бы не заиграла медленная музыка.
Отняв у нее кружку с пивом и поставив ее на стол, Стрелецкий поднялся, потянул Ксению за собой и, когда они очутились в центре зала, нежно обнял ее и прижал к себе. Это был просто танец, но если бы ее партнер не остановился, Ксения так и не поняла бы, что музыка закончилась. Она бы с удовольствием так и осталась в объятиях Егора, продолжая касаться его бедром, коленом, подбородком, и ни за что бы его не отпустила. Но ритм сменился. Стрелецкий нехотя отстранил Ксению от себя, проводил на место, вручил ей недопитое пиво и заказал новое… Но все это уже было неважно.
Главное, что Ксения успела понять за одно короткое мгновение танца, – это то, что сегодняшнюю ночь она проведет с любимым человеком.
– Думаешь, ты ему нужна? Да он тебя просто использует, а потом уедет и выкинет тебя из головы! – Тата плотно прикрыла за собой дверь дамской комнаты и неспешно двинулась к раковине, не отрывая пристальных глаз от Ксении. – Ты просто дура, если влюбилась в Стрелецкого, хотя, конечно, тебя в этом винить трудно… У них все в семье такие… сердцееды. Что он, что его сестра – хищники проклятые!
В последний раз потерев мокрой рукой пыльное пятно на черной замше туфельки, Ксения выпрямилась и удивленно посмотрела на тетку, но не нашлась что сказать и просто пожала плечами. Зачем Тата затеяла этот разговор – непонятно, ведь все равно она сейчас уедет со Стрелецким, что бы там тетка ей ни плела. Хищник? Бросит ее и забудет?.. Да какое ей до этого дело, если она его любит?
Однако Тата усмехнулась и подошла к Ксении так близко, что две женщины с легкостью смогли бы коснуться друг друга губами, если бы захотели.
– А ты, наверное, не знаешь, что сделал твой ненаглядный Стрелецкий?.. Не знаешь, конечно, тебе же никто не рассказывал, как и почему расстались твои родители, правда? – От Татиного зловещего шепота у Ксении заломило затылок, если бы в эту секунду кто-нибудь вошел в туалет, громко хлопнув дверью, она бы, наверное, упала на пол и забилась в конвульсиях. Но они оказались здесь вдвоем, и теткин шепот до краев заполнил всю небольшую комнату, девушка поняла, что спастись от него невозможно. – Да ничего такого он не сделал, да… Просто свел твоего отца со своей молоденькой сестричкой, и твой папочка потерял голову и бросил твою мамочку. А еще он…
– Все, хватит с меня. Я не хочу этого слушать. – Ксения попыталась обогнуть Тату, но та прочно утвердилась между ней и дверью, даже теткина улыбка показалась девушке капканом, удерживающим ее на месте. – Все это меня не касается…
Шаг, потом еще один. Сейчас она откроет дверь и сбежит от Таты, уйдет от нее надолго, на целую ночь! Ксения уже взялась за ручку двери, но тут до нее дошли последние слова тетки, и девушка даже охрипла от внезапно подкатившего к горлу страха.
– Тата, ты сказала, что… Катя – сестра Егора?.. Пожалуйста, не ври мне… Я же знаю, отец говорил, что Катиного брата зовут Федот, понимаешь? А ты… – Почему она так испугалась? Это все не должно ее волновать, на самом деле разве это имеет значение сейчас, когда ее мужчина ждет ее, хочет увезти к себе, любить ее?.. И все-таки, если это окажется правдой, она никогда не простит ему… чего? Обмана? Но он ей ничего не говорил, а она не спрашивала ни о чем. Так почему это для нее так важно?..
– А, Федот… Федот-стрелец, удалой молодец… Это твоя мама первой его так назвала, вот и повелось. Тебе не говорили, да? – Голос Таты вдруг потерял язвительность и тихо зашелестел, как песок, так слабо и безжизненно, что оглушенной Ксении пришлось изо всех сил напрячь слух, чтобы хоть что-нибудь услышать. – Ты не понимаешь… Я его любила, я его так любила, что готова была ради него на все! И где теперь он, а где я? Ты тоже останешься без него…
Время остановилось и, треснув, разлетелось на отдельные фрагменты, пазлы, из которых никогда уже не сложится целой картинки. Все эти дни, весь месяц Стрелецкий знал, кто такая Ксения, и играл с ней, как хитрый кот – с маленькой и глупой мышкой, и, наверное, от души веселился. Она пряталась от него, выдумывая новую себя, а он – смотрел, улыбался, шутил… И все знал. Как он мог так с ней поступить?! И как она могла попасться, словно птичка в силки! Но это произошло, и что теперь делать, она не знает.
…Шатаясь от тупой пульсации в висках, Ксения медленно выползла из злосчастного туалета, и дверь за ее спиной затворилась с таким грохотом, словно кто-то ударил в медный таз молотком. Но она не услышала ни звука. Сквозь боль, осьминогом охватившую ее голову, девушка наконец вспомнила ту мелочь, которая не давала ей покоя больше месяца.
Там, в гостинице, она видела Тату. Прячась за креслом, как преступница, Ксения смотрела сквозь щель между ручкой кресла и телевизором и видела свою тетку! Это была она, ее голос звал Егора, и эти движения, этот изящный поворот головы – разве могла Ксения не узнать Тату?.. Могла. Наверное, ее сознание не в состоянии было воспринимать реальность. После ночи с Егором она не хотела, не могла от него отказаться! А признать, что какая-то женщина имеет право вот так свободно входить в номер к ее мужчине… это и есть – отречься.
