Может быть, они не настолько злонамеренны? Может быть, они верят во всю эту чушь насчет нового мессии и думают, что поступают так во благо человечества. Но это неважно. Они собираются убить Люка.
И ей надо решить, намерена ли она сделать что-то, дабы это остановить.
— Рэчел? Можно войти? — Голос прозвучал тихо, неуверенно. Она вскинула удивленно голову и увидела милое, симпатичное лицо Бобби Рея. Он не Старейшина, поэтому, возможно, не участвует в их заговоре. А может, и участвует. Но ведь он предостерегал ее раньше. Осмелится ли она довериться ему снова? Рэчел не знала.
Она выдавила слабую, не слишком приветливую улыбку, чтобы потянуть время.
— Я ужасно устала, Бобби Рей. Может, поговорим завтра?
Он открыл дверь и все равно вошел, тихо притворив ее за собой. Такой юный, такой невинный. Что там Альфред говорил про его мать?
— Я не могу ждать, Рэчел, — серьезно проговорил он другим, более высоким голосом. И глаза у него были другие — ясные и совершенно пустые. — Мне надо с кем-нибудь поговорить, а ты единственная, кому я могу довериться.
— О чем ты хочешь мне рассказать? Что-нибудь про Люка? Ему грозит какая-то опасность?
К ее удивлению, он покачал головой.
— С ним все в порядке. Никто не желает ему зла. Все верят в него, считают его богом. С чего бы кому-то хотеть причинить ему вред?
— Тогда что ты хотел мне рассказать?
— Я узнал правду, — сказал он и поежился. — Правду о больных раком, правду о твоей матери. Они убивают людей. Говорят им, что у них рак, дают им наркотики и облучают до тех пор, пока они не умрут, а они вовсе и не были больны. Мы были правы.
Рэчел не пошевелилась.
— Я знаю, — проговорила она безжизненным голосом.
Он ошарашенно уставился на нее.
— Откуда?
— Подслушала разговор Альфреда и Кэтрин. Случайно оказалась на складе, когда они пришли туда. Они не сказали ничего конкретного, я поняла, о чем идет речь.
На лице Бобби Рея появилось какое-то странное выражение.
— И что мы будем делать?
— Не знаю.
— Ты не можешь просто так это оставить. Они сделали это с твоей матерью. Мне уже тогда показалось странным, что она так быстро заболела. А потом взяла и умерла. Лиф — мой друг, и я рассказал ей о своих подозрениях. Она проверила записи, и все подтвердилось. Это все правда. Они постоянно убивают людей, и никто не может их остановить. А теперь и Лиф исчезла. Думаю, они знают, что мы докопались. Я должен был рассказать кому-нибудь до того, как они избавятся и от меня тоже.
Она смотрела на него в немом ужасе, страстно желая, чтобы все оказалось ночным кошмаром, чтобы ей не пришлось верить ему. Это ужасно — мысль, что здоровых мужчин и женщин систематически уничтожают ради лжи и кучи денег.
— А Люк знает? — наконец спросила она. — Он участвует в этом?
Бобби Рей поднял голову; по его нежному лицу струилась слезы.
— Это то, что тебя останавливает, верно? Ты подпала под его чары, как и все остальные, и не имеет значения, что он закрывал глаза на убийство. Даже на убийство твоей матери. Конечно же знает. Идея в первую очередь принадлежала ему. Доктор Уотерстоун просто делает грязную работу. Он готов на все для Люка. Для «Фонда Бытия». Мы должны остановить их. Убить.
В животе у нее творилось что-то неладное. Плохо было так, что хотелось кричать, чем-нибудь швыряться. Но она сидела в оцепенении.
— И Кэтрин?
Бобби Рей рассеянно протянул руку и дотронулся до своей шеи. Там была глубокая царапина, и его палец перепачкался кровью.
— Она тоже замешана в этом. И заслуживает наказания.
— Нам нужна помощь, — прошептала Рэчел, с трудом шевеля онемевшими губами.
— Никто не поверит.
— Неважно. Я должна пойти в полицию, привести их сюда и…
— Это еще не все, Рэчел.
Она не хотела ничего больше слышать. Но Бобби Рей смотрел на нее так выжидающе, как маленькая собачонка, что она не могла пошевелиться.
— Что еще?
— Нам надо поспешить. Они собираются убить всех.
— Не говори чепухи!
— Кэтрин планирует подсыпать яд в систему водоснабжения. Цианид. Все умрут, а они и те Старейшины, которые замешаны в этом, скроются с деньгами. И никто никогда не найдет их.
— Я в это не верю. Она не могла…
— Ей помогают. У нее есть любовник, который сделает все, что она ему скажет.
С минуту Рэчел молчала. В комнате внезапно завоняло потом и страхом, болезнью и злом. Она была права насчет «Фонда». Чутье не обмануло ее.
И она не ошиблась насчет Люка Бардела. Он еще большее чудовище, чем ей представлялось, еще большее зло, чем она в состоянии постичь. А он притрагивался к ней. Мало того, она снова этого хочет.
— Я отправляюсь за помощью. Меня они не заподозрят.
Бобби Рей одобрительно кивнул.
— Если пойдешь прямо сейчас, то еще можешь успеть. До города семь миль, но, думаю, за пару часов доберешься. Выйдешь через сад и перелезешь через стену. Там никто не ходит, никто не заметит, пока уже не будет поздно.
— Может, и тебе пойти со мной?
— За мной строго следят. Я уже пробыл здесь слишком долго. Будь осторожна, — добавил он, направляясь к двери. — Здесь живут очень плохие люди. Люди, которым нравится причинять боль.
Рэчел заглянула в печальное лицо Бобби Рея.
— Ты тоже будь осторожен, — сказала она и коснулась пальцами его щеки.
Бобби Рея трясло так сильно, что он уже не знал, сможет ли остановиться. Кэтрин не давала разрешения разделаться с девчонкой, но ждать он не мог. Все решило то прикосновение. Он выскользнул в сад и взглянул вверх на желтый рожок луны, висящий над головой. Не полнолуние, и все же он чувствовал себя как оборотень. Сегодня при нем нет ножа, но ему и не нужно никакое оружие. У него есть руки, ногти, зубы. И он спляшет голышом в луже ее крови.
Люк откинулся назад, не сводя глаз с телемониторов. Он отвел Рэчел в ее прежнюю комнату намеренно. Следить за всеми спальнями центра слишком дорого и скучно. Камерами слежения было оборудовано лишь несколько, и ему хотелось, чтобы Рэчел всегда оставалась под наблюдением. Он намеревался доставить себе небольшое удовольствие: посмотреть, как она раздевается. Но никак не ожидал, что к ней в гости пожалует Бобби Рей Шатни.
Ему бы следовало оснастить центр еще и системой прослушки, но он поленился. До сих пор ни у кого в центре медитации не было от него секретов, и если он хотел что-то узнать, то просто спрашивал.
Однако сейчас, сидя в темной комнате и видя ужас на лице Рэчел, Люк понял, что события развиваются слишком быстро.
Объяснение могло быть самым простым. Бобби Рея поддерживают в состоянии покоя и покорности при помощи транквилизаторов, но это не значит, что он все забыл. Возможно, парнишка рассказывает Рэчел о той ночи, когда он методично, зверски убил всю свою семью, исполняя приказ самого дьявола. Когда Бобби Рей излагал эту историю — мягким голосом, слегка заплетающимся языком, с невинным, мечтательным и умиротворенным лицом, — даже Люк, гордившийся тем, что повидал на своем веку всякое, остолбенел от изумления и ужаса.
