Зажужжал интерком.
– Мисс Мур здесь, сэр.
– Проведите ее в кабинет, Глэдис, – сказал Джеральд, надеясь, что вкус Стюарта с возрастом улучшился.
Когда Сара вошла в кабинет, Джеральду пришлось признать, что это действительно так. Одетая в строгий темно-серый костюм, Сара Мур – несмотря на явное напряжение и усталость – была очаровательна. Ее зеленые лучистые глаза загипнотизировали Джеральда. Высоко держа голову, молодая женщина грациозно подошла и протянула ему руку.
– Рад познакомиться с вами, – сказал Джеральд, кивая на кресло.
Синтия даже не подняла глаз и заметила, будто продолжая разговор:
– Да, вы правы, Джеральд. Похороны были замечательные. Все было точно так, как хотел бы Стюарт.
Сара молча заняла свое место. Дни, прошедшие после смерти Стюарта, были сплошным кошмаром. Она не могла присутствовать на похоронах. После ужасной сцены в больнице эта страшная женщина не постеснялась бы устроить скандал и у могилы мужа.
Снова Сара не смогла попрощаться с дорогим ей человеком. Только Кейти и Джун знали, как сильно она страдает. Газетные заголовки, выражающие горе нации, и соболезнования «скорбящей» вдове не могли принести утешения, и Саре хотелось визжать от несправедливости происходящего.
– Мисс Мур, позвольте выразить вам соболезнования по поводу вашей печальной утраты. Я знаю, как высоко ценил Стюарт вашу дружбу.
Сара вынула из кармана скомканный платочек, делая над собой огромное усилие, чтобы не расплакаться при Синтии.
– Благодарю вас, мистер Скотт. Его смерть оставила в моей жизни невосполнимую пустоту.
Синтия свирепо посмотрела на Сару.
– Полно, Джеральд, делайте свое дело. Скажите мисс Мур, во сколько ее тело обошлось моему слабоумному мужу.
Сара закрыла глаза и вцепилась в подлокотники кресла.
Поверенный, чувствуя приближение приступа, достал карманный ингалятор и вдохнул дозу лекарства.
– Мы собрались здесь сегодня по очень печальному поводу, и я понимаю, как велик накал страстей, но попытаемся вести себя с достоинством.
Свои последние слова Джеральд адресовал Синтии.
Синтия фыркнула и выпустила дым через ноздри.
– Легко вам говорить, Джеральд. Не вас обчистила какая-то шлюха.
Сара не сводила глаз с окна, надеясь, что Стюарт сейчас находится в лучшем месте. По ее щеке скатилась одинокая слеза.
Джеральд откашлялся.
– Последняя воля и распоряжение Стюарта Леонарда Харгривса. Я, Стюарт Леонард…
Синтия ударила кулаком по столу.
– Бога ради, опустите эту чушь и просто скажите шлюхе, за сколько она раздвигала ноги.
Джеральд побагровел.
– Нет нужды в подобных выражениях, миссис Хар…
– Пожалуйста, продолжайте, мистер Скотт, – как можно спокойнее попросила Сара. – Давайте поскорее покончим с этим.
– Во-первых, Стюарт завещал мисс Мур все деньги от ликвидации своих акций корпорации «Геральд», что, как я полагаю, составляет в данный момент двадцать два процента.
Сара изумленно раскрыла рот.
– Но я не понимаю…
– О, не строй святую невинность! – фыркнула Синтия, с трудом сдерживая ярость. – Теперь можешь уйти. Ты получила свое вознаграждение. – Даже сейчас Синтия не могла поверить, что, в конце концов, Стюарт посмеялся последним. Он не только оставил свое состояние любовнице, но и поставил под угрозу ее контроль над корпорацией.
Сара поднялась как в тумане, но Джеральд жестом попросил ее снова сесть.
– Я еще не закончил, мисс Мур.
– Дайте сюда это завещание! – взвизгнула Синтия, бросаясь на поверенного.
Джеральд вскочил, прижался к стене, пряча за спиной завещание и дрожа в ожидании удара, но Синтия села и нервно разорвала целлофан новой пачки сигарет.
– Мадам, держите себя в руках! – Джеральд ослабил галстук, жалея о том, что неделю назад струсил и не все сказал Синтии. – Мистер Харгривс… э… – поверенный снова откашлялся, – оставил мисс Мур контрольный пакет акций – если быть точными, пятьдесят один процент – в футбольном клубе «Камден юнайтед».
Воцарившуюся мертвую тишину нарушало лишь тиканье часов. Прошло несколько минут прежде, чем Синтия заговорила.
– Футбольный клуб? Это шутка?
– Никаких шуток. Судя по имеющимся у меня документам, именно Стюарт, а не Питер Баррет, – владелец контрольного пакета. Я уверен, у него были причины сохранять анонимность, но…
– Почему он оставил это мне? – изумленно спросила Сара.
– Вероятно, он считал тебя способной обслужить одиннадцать мужчин.
Сара с болью подумала, что такое могла бы сказать Мэгги, и вдруг она увидела Синтию в новом свете: жалкая одинокая женщина.
– Вы неправильно судите обо мне, миссис Харгривс. Ваш муж был мне очень дорог, и я любила его. Но я любила его как отца, не иначе.
– Трахать моего мужа – еще не значит любить его. Половина рыжих лондонских шлюх могла бы этим похвастаться. Не обманывайся: в вашей отвратительной связи не было ничего особенного. Просто ты удачно выбрала время.
Сара больше не могла слушать и встала. Смысл слов Синтии и завещания Стюарта плохо доходил до ее сознания.
– Миссис Харгривс, надеюсь, в вас говорит ваше горе. – Сара взглянула на Джеральда, думая, что он поможет ей, но голова поверенного ушла в плечи, как у черепахи – в панцирь. – Пожалуй, сейчас мне лучше уйти.
Поверенный вышел из-за стола, чтобы проводить ее, украдкой сунул ей свою визитную карточку и прошептал:
– Я свяжусь с вами.
Сара как в тумане вошла в ближайший паб, заказала двойной виски и залпом осушила стакан.
– Еще виски и мелочь для сигаретного автомата, – сказала она бармену.
После некоторого сопротивления автомат все-таки выдал ей пачку сигарет. Не успела Сара сунуть в рот сигарету, как какой-то парень поднес ей зажженную спичку и получил в награду облако дыма, когда Сара попыталась затянуться и закашлялась.
Парень отступил.
– Полегче, красотка. Похоже, ты никогда раньше не курила.
– Не курила, – пробормотала Сара, задыхаясь и ничего не различая сквозь слезы. – Но в кинофильмах люди всегда закуривают, когда хотят успокоиться.
Парень улыбнулся.
– Может, стоило попробовать что-нибудь полегче.
Сара снова затянулась, но с тем же успехом, и, сдавшись, протянула рабочему пачку. Затем медленно, стараясь собраться с мыслями, она выпила вторую порцию виски.
За последнюю неделю она потеряла лучшего друга и работу, а теперь, похоже, приобрела половину футбольной команды и, один Бог знает, сколько денег. Все казалось нереальным. Она не могла понять, почему Стюарт ничего не говорил ей. Она бы не боялась, что Синтия уволит ее, и больше времени провела бы с ним.
