что-то вырвало меня из сонных объятий, заставив настороженно прислушаться к тишине собственной квартиры.
Насторожив слух, я отчетливо разобрала, как проворачивается ключ в дверном замке. Внутренне напряглась, не понимая, чего ожидать и зачем ОН пришёл снова.
И как на этот раз лучше поступить? Просто попросить его уйти или сделать вид, что я его не замечаю и его присутствие для меня ничего не значит…
Первым делом он проходит в спальню, мгновенно впиваясь уверенным взглядом в моё лицо. И всё же я бы предпочла сейчас хорошенько вздремнуть, чем вновь выяснять отношения, которых между нами уже нет и не будет.
Приподнимаюсь и как можно плотнее запахиваю длинный тонкий халат, не сумев подавить зевок. Представляю, как я выгляжу со стороны. Заспанная, взъерошенная...
— Я разбудил тебя?
— Да, в сон очень клонит. Решила немного вздремнуть, пока время позволяет. Миша, разве нам есть, что ещё обсуждать?
Мужчина, приблизившись, со вздохом устало опускается на пол прямо возле меня, вытягивая ноги и опираясь спиной о кровать. Взгляд его устремлён в никуда. Как будто в пустоту.
Что ещё он хочет сказать? У него сейчас такой потерянный вид, что мне с трудом верится в его намерение вновь выражать своё недовольство. Он вызывает желание погладить его по голове, как маленького ребёнка, и защитить от всех невзгод.
— Присядь рядом...
В полнейшей растерянности я всё же выполняю его просьбу, приземлившись возле него на некотором расстоянии.
— Миш. Мне очень сложно было найти подходящие слова, но я правда не хотела…
— Прости.
Я поражённо замолчала, проглотив окончание своей фразы. И да. Наверное, только что я услышала единственное слово, которое действительно могло меня шокировать в сложившейся ситуации.
В ошеломлении обернулась и столкнулась с горьким сожалением в голубых глазах. Что он делает?
Мужчина дотянулся до меня рукой, мягко обхватив за талию, и аккуратно притянул к себе, повернувшись ко мне лицом. Он прислонился своим лбом к моему.
— Саша, я сказал про аборт сгоряча, просто на эмоциях, а теперь готов язык себе откусить. Злость неудержимой волной застелила глаза. На самом деле я так не думаю и не считаю, ты что! — он мягко поглаживает моё лицо, а я слишком поздно успеваю ошарашенно отвернуться. — Я бы никогда не позволил тебе, даже если в гневе заявил подобное...
Я, кажется, не ослышалась... Дотронулась до своего подбородка на всякий случай. Но челюсть вроде на месте. Я просто не верю, что он действительно может относиться ко мне вот так… после всего, что узнал.
Миша взял мою руку в свою и нежно дотронулся губами до запястья, не сводя с меня извиняющегося взгляда.
— Я понимаю, как для тебя это важно. Ребёнок… это ведь не игрушка, это очень большая ответственность. И я готов разделить её с тобой, Саша. А одной тебе будет очень тяжело.
Сказать, что я растерялась… пожалуй, это не отразит разрозненной картины полнейшего смятения в моей душе.
— Миш, ты хоть понимаешь, что именно ты предлагаешь?
— Абсолютно. Давай считать, что биологический отец — это я, — от потрясения мне даже сказать нечего, не могу совладать с собой и издать ни звука. Разумеется, НЕТ! — Саша, я всегда буду тебя поддерживать и помогать. И принимать участие в воспитании. Даже если этот ребёнок не от меня. Подумай хорошенько. Разве я когда-то заставлял в себе сомневаться?
— Ты хочешь растить ещё одного чужого ребёнка?
— Ты ведь знаешь, Лиза для меня как родная. И я её люблю, как свою кровь. И твоего ребёнка я тоже приму, как своего.
Я отказываюсь верить в то, что сейчас услышала. Это нереально. Этого не может быть! А я ведь была уверена, что он в мою сторону больше не посмотрит.
— Как много, оказывается, места в твоём сердце...
— Немного. Но не для тебя.
— Миша, как ты можешь так рвать душу на привязанность ко всем сразу? Так же не бывает. И это неправильно. Мы оба будем тебе чужими. И так будет всегда.
— Вы уже не чужие. Саша. Ты уже выбрала врача? Давай я запишу тебя к хорошему специалисту? Чтобы всё отслеживал, все анализы и твоё самочувствие, и…
— Миша, послушай...
Мужчина положил широкую ладонь мне на живот и легонько погладил, не сдержав слабую искреннюю улыбку.
— Он ещё совсем маленький, а потом начнёт толкаться. И я хочу через всё это пройти с тобой.
Почувствовала, как его чуть шершавая ладонь спустилась ниже, а скользящая ткань халата открыла мужскому взору всю длину моей полусогнутой ноги. Миша медленно притягивает к себе.
Вовремя опомнившись, я плавно, но довольно уверенно встаю на ноги и отдаляюсь на достаточное расстояние.
— Ещё есть время передумать. Со мной ведь тебе будет легче. К чему эти опрометчивые шаги? Давай будем считать, что это мой ребёнок. Ты не пожалеешь, обещаю…
— Миша, я не хочу так жить, — печально качаю головой, пытаясь отстраниться и от бывшего любовника, и от неожиданно откровенного разговора.
Хочется зажать уши ладонями, чтобы ничего этого не слышать. Всё-таки проще отстраниться, ни в чём не разбираться и ничего не замечать.
— А как ты хочешь? Ты думаешь, лучше быть одной? Ты пойми, что будешь также гробить себя на работе. Уезжать в командировки и оставлять малыша на абсолютно постороннего человека. И что? Наймёшь няню? Я знаю, как ты хочешь подержать маленькое сокровище на руках, но теперь ты должна думать не только о своих хочу — не хочу. Ребёнку всегда будет лучше с мамой. И никакая няня её не заменит. Саша, для кого-то этот ребёнок — это обычная ошибка. Но для нас с тобой он может ею не быть.
Ошибка. Пожалуй, это клеймо можно дать всему, что душа пожелает. И как же легко назвать нерождённого малыша ошибкой, но... только не для меня. Для меня это оказалось настоящим благословлением. Даже если Аристарх после шокирующей новости неожиданно передумает и пропадёт. Я приму любой его выбор.
— Раньше я значил для тебя намного больше, чем сейчас. Почему?
Этот вопрос каждый раз остаётся без ответа. Наверное, что-то внутри меня
