раскраснелось.
— Риск, — она облизала губы. — Прошлая ночь была для меня первой за долгое время. Мы делали это так много раз… Мне больно.
Мои брови поползли вверх.
— Но на кухне… ты говорила, что вела активную сексуальную жизнь.
— Я сказала это потому, что знала: у тебя был секс с огромным количеством женщин, — пробормотала она. — У меня только с двумя парнями. Хотелось понять, смогу ли иметь физические отношения с другим мужчиной. Не смогла. Последний раз был пять лет назад.
— Два парня?
— Два.
Это всё равно было слишком много для меня. Но счастье зашкаливало.
— Не нужно выглядеть таким счастливым из-за этого.
— Я счастлив. Знаю, время, проведённое врозь, означало, что мы могли делать всё, что хотели, но, чёрт возьми, детка, я так счастлив.
— Хотела бы я сказать то же самое о тебе. — Вишенка нахмурилась.
Это был удар ниже пояса, но я его заслужил.
— Знаешь, ты единственная женщина, с которой у меня был секс, когда я трезв? Единственная женщина, с которой я помню себя?
— Что? — Фрэнки моргнула.
— Я принимал наркотики или напивался до чёртиков, чтобы быть с другими. Их лица размыты. Их волосы не были рыжими, а глаза зелёными. Перед глазами всегда видел тебя и твой взгляд. Прошлой ночью я впервые был с обнаженной женщиной, будучи абсолютно трезвым. Знаешь почему?
— Потому что сейчас трезвый?
— Я трезв уже шесть месяцев и всё ещё не занимался сексом, хотя получал предложения. Причина в тебе, Фрэнки. Секс с другими женщинами — это небытие… Я помню только тебя. Хочу помнить только тебя.
Мы прижались лицами друг к другу. Потом я обхватил её тело руками и сильно притянул к себе.
— Теперь я хотела бы, чтоб мне не было так больно.
Удивлённый смех вырвался из меня.
— Всегда можно немного поиграть. — Я скользнул рукой вниз по её попке. — Знаешь, у меня озорной язык.
— Попридержи коней, здоровяк, — она выпрямилась. — Я здесь не просто так.
— Знаю. — Тяжело вздохнул.
— Ты знаешь?
— Перед твоим приходом узнал о видео… и притворился, что сплю, потому что там, внизу, ты была очень зла.
Фрэнки пыталась казаться сердитой, но её губы слишком сильно подрагивали, чтобы попытка удалась.
— Ты такой милый, — сказала она.
Я попытался поцеловать её, но она отодвинулась и села. Как итог, который меня вполне устраивал, оказалась сидящей на мне. Я устроился под ней поудобней, одну руку положил за голову, а другой — полез под её футболку, чтобы держаться за голую кожу талии. У неё была тончайшая талия. Широкие бедра и круглая, пышная попка, но всё остальное было крошечным, за исключением рта.
— Собираешься кричать на меня? — спросил я, поглаживая её кожу большим пальцем. — Потому что если да, то я голосую за то, чтобы ты всегда садилась на меня, когда делаешь это.
Фрэнки закатила глаза.
— Я не собираюсь кричать, это не твоя вина, но я схожу с ума.
— Знаю. — кивнул ей в ответ. — Понимаю, это первый раз, когда на тебя обращено внимание. Ты боишься, но, честно, это нормально.
— Я просто не понимаю, как мы, целующиеся на пирсе, заслуживаем большего внимания прессы, чем Мэй и Анна, занимающиеся сексом на автостоянке закусочной.
— Потому что всё, что показывает видео с Мэем: машину, которая качается целую вечность… На нашем видео понятно, что мы делаем. Любому ясно, что я испытываю к тебе слабость. — Засмеялся Риск.
Я хотел помочь ей. Фрэнки действительно выглядела напряжённой из-за всего этого, но ничего уже нельзя было сделать. Как только что-то становилось достоянием общественности, вернуть всё назад — невозможно.
— Это очень важно, Риск. — Заявила Фрэнки. — Ты бы видел ужасные комментарии обо мне под этим видео на YouTube. Так много людей считают меня толстой, уродливой и…
— Прекрати. — Прервал я её заявление. — Слушай, в интернете есть тролли. Эти люди несчастны, не могут сказать ни о ком хорошего слова, потому что внутри они больны. Ты можешь быть самой безупречной, добросердечной женщиной на свете, но тебя всё равно протащат через ад и обратно, потому что я тебя поцеловал.
Фрэнки нахмурилась, глядя на меня сверху вниз.
— Я просто… Зачем злость? — Её плечи поникли. — В мире достаточно ненависти. Почему нельзя быть добрым?
— Дорогая. — Улыбнулся я ей. — Ты милая, другие люди злые. Так уж сложилось. Лучшее, что ты можешь сделать — никогда не читать раздел комментариев. Никогда. Твоё психика скажет тебе спасибо.
Кивнув, малышка спросила: — Значит, я должна просто игнорировать это?
— Я так и делаю.
Повторно кивнув, она уточнила:
— Ещё один вопрос? Когда я читала эти комментарии, имя одной женщины часто всплывало. Просто хочу убедиться, что вы не состоите с ней в каких-либо отношениях, потому что если это так, то всё, что происходит между нами, закончилось.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Нора.
Одно слово. Это всё, что ей нужно было сказать, чтобы я вздохнул.
— Нет, у нас с Норой нет никаких отношений и никогда не было. Я не видел её несколько месяцев, детка. Клянусь. СМИ… они всё перекручивают.
— Я верю тебе.
Её доверие заставило моё сердце воспарить. Фрэнки выдохнула, затем посмотрела вниз и замерла.
— Ты… голый?
— Нет, на мне нижнее бельё. — Ухмыльнулся я.
Она откинулась назад и убедилась, что это правда. Я только молча улыбался. Затем пальцами провела по мышцам живота, по тёмным волоскам, которые тянулись от нижней части живота до трусов. Её глаза скользнули вверх по моему телу. Медленно и милостивый Иисус… Она выглядела так, будто хотела меня съесть и я был очень рад этому.
— Ты выглядишь так, словно выточен из камня.
Я сдвинул бедра так, чтоб моя эрекция прижалась к её киске. Она тихо зашипела.
— У меня есть кое-что ещё, что очень похоже на камень.
— Мне ещё больно, — напомнила Фрэнки.
— А я хорошо владею языком.
Её губы дрогнули.
— Ты смотришь так, как будто хочешь увидеть меня голым, Вишенка.
Маленькие ручки дрогнули на моем теле.
— Нет, не хочу.
— Ложь.
— Откуда ты знаешь, что лгу?
— Вижу в твоих глазах. — Я запустив руку под её футболку и провёл большим пальцем по соску через кружево лифчика. — Знаю, как ты выглядишь, когда хочешь трахнуть меня, Фрэнки.
Глаза моей девочки закрылись и она пошевелила бедрами, потираясь об меня. Мне хотелось только одного: опуститься ниже, освободить член, а затем сдвинуть её трусики в сторону, чтобы она могла опуститься на меня. Но комфорт Вишенки все для меня. Я кончал только после неё. Всегда.
— Ты слишком самоуверен. — Она облизала губы. — Я не хочу заниматься
