И все же… Адам взволнованно перевел дыхание, вспомнив кокетливый наклон головы Евы, ее лукавый взгляд из-под полуопущенных ресниц, когда он надел ей на шею цепочку. Ее губительное неотразимое очарование вошло в легенду. Оно заставило Хейнсворта бросить вызов сопернику.
Неужели это всего лишь случайность, что Хейнсворт именно теперь приехал в Пеннироял-Грин?
Что на самом деле связывало этих двоих? Возможно, в истории виконта была доля истины?
Адам внезапно пожалел, что недостаточно труслив или слеп. Ему понадобилась вся его воля, чтобы отбросить сомнения.
Он с такой силой сжал шляпу в руке, что побелели костяшки пальцев.
– Спасибо, что поделились со мной своими мыслями, миссис Снит. Вы обсудили с графиней то, что вас тревожит?
– Думаю, довольно скоро она сама все поймет.
Весьма уклончиво. Адам почувствовал, что дамы готовятся нанести удар – объявить графиню парией.
Его вдруг охватило странное ощущение нереальности происходящего. Он угодил в западню. Оказался во власти кучки твердолобых, самодовольных любительниц вышивания. Адаму показалось, что стены сдвигаются, угрожая его раздавить. Задыхаясь, он жадно схватил ртом воздух.
Открыто встав на защиту Евы, пастор лишь усилил бы подозрения этих гарпий, дал новую пищу для сплетен и пересудов. Вдобавок он не был убежден в невиновности графини. Адам задыхался от отвращения. Он ненавидел этих кумушек, разжигавших в нем сомнения и осквернявших его воспоминания.
– Зная вас как самых великодушных и милосердных из женщин, я верю, что вы тщательно обдумаете свое решение.
Миссис Снит победно улыбнулась, уклонившись от ответа.
– Мы хотели вручить вам подарок, преподобный, прежде чем вы уйдете.
Она протянула Адаму очередную никчемную безделушку – маленькую подушечку, изящно расшитую розами и плющом. Посередине, выведенная тонкими стежками, красовалась надпись: «Не пожелай красоты ее в сердце твоем, и да не увлечет она тебя ресницами своими. Книга Притчей Соломоновых. Глава 6, стих 25».
Шестая глава Книги Притчей изобиловала предостережениями против блуда.
Адам поднял голову и медленно обвел взглядом комнату. Женщины внезапно задвигались, засуетились, словно муравьи под увеличительным стеклом.
Проклятая наглая свора.
Он сочетал их браком, держал на руках их младенцев, соборовал и провожал в последний путь их близких, выслушивал их исповеди и отпускал им грехи. Он видел их лица в церкви каждое воскресенье, обедал в их домах, утешал их в скорби и помогал им советом. С ним они связывали свои надежды и мечты, что и облегчало, и усложняло его труды.
От этих женщин зависело его будущее. Адаму показалось, что все они вцепились ему в горло и держат мертвой хваткой.
Однако… возможно, они искренне верили, что пытаются спасти его от Евы. Может быть, он действительно нуждался в спасении. Возможно, единственный в этом городке, он не замечал очевидного.
При мысли об этом Адам ощутил во рту кислый металлический вкус. Ему хотелось разорвать подушку в клочья и швырнуть в этих гусынь. Но он поборол гнев.
– Благодарю вас. – В его голосе слышалась едкая ирония. – Я чрезвычайно высоко ценю ваши дары. Я всегда считал подушки сокровищницей духовных наставлений, источником мудрости, почти таким же надежным, как Библия. Быть может, кто-нибудь из ваших талантливых дам окажет мне любезность, пополнив мою коллекцию? Кажется, в ней не хватает одного из моих любимейших изречений: «Кто из вас без греха, первый брось на нее камень». Евангелие от Иоанна. Глава восьмая, стих седьмой. – Дамы вновь беспокойно заерзали. – Или вам захочется повторить слова святого Матфея: «Есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного». Глава девятнадцатая, стих двенадцатый. – По тому, как вытянулись лица женщин, Адам понял, кто из них знаком с текстом Писания. – Племянница миссис Снит любезно подарила мне подушку с надписью «Возлюби ближнего своего». – Он замолчал, не проговорив вслух: «И посмотрите, что из этого вышло».
Глаза миссис Снит тревожно забегали.
Адам почувствовал, что следует уйти, прежде чем он произнесет то, о чем впоследствии горько пожалеет.
– Я попробую вышить изречение святого Матфея, преподобный! – пискнула мисс Чаринг, не уловив сарказма.
Посмотрев на нее, Адам открыл было рот, чтобы ответить, но передумал.
– Спасибо, дамы, за вашу заботу о бедных и за горячее усердие, с которым вы оберегаете души обитателей Суссекса от греха, безжалостно стирая малейшее пятнышко порока. – Похоже, отныне ирония стала его вечной спутницей.
– Мы с радостью вносим свой скромный вклад в общее дело, преподобный, – с искренним чувством отозвалась миссис Снит.
– Надеюсь увидеть всех вас на балу. – Дамы закивали без особого воодушевления. – Мисс Питни, – произнес Адам так резко, что все невольно вздрогнули. Эми надменно выпрямилась и вскинула голову, приняв позу благочестивого достоинства. Ее лицо густо покраснело. Должно быть, она чувствовала себя виноватой. – Спросите лорда Хейнсворта, знаком ли он с джентльменом по имени мистер Бартоломью Толливер.
Вежливо поклонившись, Адам вышел так быстро, что от движения воздуха затрепетали ленты на шляпках дам.
Два часа спустя лорд Хейнсворт предложил Эми прогуляться, галантно подав ей руку. От его теплой улыбки и нежного взгляда мисс Питни покраснела до корней волос.
С каждым разом она все менее робко брала виконта под локоть во время прогулки. Ее очаровывала его мужественная красота. Ей нравилось касаться его руки, чувствовать крепость мышц под тканью сюртука. От этого незнакомого, волнующего, немного пугающего ощущения сердце мисс Питни восторженно замирало.
Они побрели по подъездной аллее мимо фонтана в сторону небольшой рощицы, знакомой Эми с детства.
– Мне не верится, что до зимнего бала осталось всего два дня, – проговорила она.
Возможно, к тому времени она будет уже помолвлена. При мысли об этом у нее перехватило дыхание. На мгновение все поплыло у Эми перед глазами, кусты и деревья превратились в туманные зеленые пятна.
Интересно, сколько требуется времени, чтобы мужчина убедился в ответных чувствах женщины и решился сделать ей предложение? Эми казалось, что она участвует в своеобразном ритуале, каждый этап которого все ближе подводит ее к неизбежному решению. Это выглядело куда менее романтично, чем она себе представляла. И чем-то напоминало игру в нарды.
Эми всегда считалась некрасивой, но умной. Возможно, поэтому она так и не смогла избавиться от привычки думать. Горькие раздумья и тайные мучения – все, к чему сводились ее отношения с мужчинами.
