— Ну если так, то ладно. Только зачем вам санаторий? Оставайтесь у меня, дом огромный, ты же знаешь, Туся, там роту солдат можно поселить.
— Нет, бабушка, мы приехали в санаторий, у нас там специальный курс лечения, сегодня так уж и быть пропустим, ну а завтра ринемся в бой.
— Ой, какие все больные нынче стали, вот в мое время такого не было. Ладно, так уж и быть, но сегодня остаетесь с ночёвкой и не спорь! — забавно, не могу объяснить почему от всего этого у меня появляется дебильная улыбка на лице? Вместо того, чтобы огорчаться разрушенным планам, я открываю дверь женщине и закидываю пакеты на заднее сиденье. Меня точно кто-то сглазил или все же полнолуние, хотя есть еще третий вариант — мне просто интересно, что выкинет Наташина родственница. Сажусь за руль, и мы отправляемся по указанному адресу.
— Лидия Степановна, до дома-то не так уж и близко. Такси бы вызвали, если машины нет.
— Нет, движение — жизнь. Ноги совсем перестанут работать, я могла бы и зятька попросить, но пока этот рукожопый соберет мангал, я с голода помру. Так что лучше все самой.
— Бабушка, прекрати.
— Ну если он рукожопый.
— Даже если так и есть, нельзя так говорить. И вообще я не поняла, мама с папой у тебя что ли?
— Да. Я ж говорю почти вся семья в сборе. Леська, правда, только на часик заедет.
— Ясно, — Наташа смотрит на меня, закатывая глаза.
— Максим, а у вас серьезные намерения в отношении моей внучки? Моя дочь так и не смогла ответить мне на этот вопрос.
— Очень серьезные.
— Это хорошо, вы мне нравитесь. А жениться не собираетесь?
— Бабушка, мы поженились несколько месяцев назад и опережая твой вопрос, никого на свадьбу не звали. Ты первая кто об этом узнал. Не обижайся, — чего угодно ожидал, но точно не спокойной реакции бабки.
— Не обижаюсь, терпеть не могу все эти свадьбы, еще на подарок надо тратиться и притворяться какой вкусный майонезный салат. Лучше дома отпраздновать, ой зятька обрадую. Прям не терпится.
— Бабушка, мы сами.
— Максим, а вам нравится ваш свекор? — не унимается бабулька.
— Не очень, — ответил, а сам кошусь на Наташу, смотря на ее реакцию.
— Ой, как хорошо, я нашла сородича. Когда я налетаю на него одна, меня никто не поддерживает, внучки боятся, дочь, к сожалению, заступается. Одна я цербер получается. А вам он что сделал?
— Ничего особенного. А вам чем не угодил?
— Так зять же. Как они могут нравиться? — риторический вопрос. Ясно, балом правит бабуля.
— Приехали, Лидия Степановна. А у вас красивый дом, — выхожу из машины и открываю женщине дверь.
— Хотелось бы сказать, что это зять построил, но он его только купил. Максим, а вот вы умеете строить?
— Боюсь, что я примкну к рукожопым и встану на стороне вашего зятя.
— Вы шутник, и все-таки мне нравитесь. Натуля славный кусочек отхватила, — подмигивает то ли мне, то ли Наташе, открывает калитку и заходит во двор.
— Стой, — Наташа хватает меня за руку. — Давай не пойдем? Ты не представляешь, что сейчас может случиться.
— Ничего не случится, когда-то же придется встретиться со всеми родственниками. Пойдем.
— Лучше бы я ела кашу и мои мышцы мял извращенец-массажист. Помоги мне, Господи.
***
Вот уж не подумал бы, что сей день окажется таким прекрасным, бабулька стала моим несравненным фаворитом. Ай да красава, так тонко подстебывать своего зятя еще надо уметь.
— Что вы на меня так смотрите, Екатерина, — переворачивая шашлык, интересуюсь я, глядя на свою тещу.
— Как думаешь, сегодня мой муж выживет или моя мать доконает его, и он скончается в местной больнице от инфаркта миокарда?
— Он крепкий орешек, наверняка, за столько лет привык.
— Не привык. Разве можно к этому привыкнуть? — обводит рукой дом.
— Думаю, да, вы же ее полная копия. За тридцать лет ваш муж просто обязан адаптироваться.
— Ты хрен-то с пальцем не сравнивай, я улучшенная версия.
— Вам виднее. Чего вы такая грустная сегодня?
— Моя мать третирует моего мужа, пусть гадкого, но любимого, а младшая дочь не только не пригласила на свадьбу, но даже о ней не сказала. Чему мне радоваться, Максим?
— Думаю, вам нужно подлить немного вина, у вас бокал пустой.
— Боюсь, что если я еще подолью себе вина, то до вечера мне не хватит, а мне еще здесь ночевать. Фотографии есть хотя бы со свадьбы?
— И фотографии и видео.
— На самом деле я вам завидую, — с грустью выдает Екатерина, присаживаясь на скамейку рядом с мангалом. — На вашем месте я бы поступила так же, океан и только вы вдвоем. На кой черт эти родственники. Так что вы молодцы, хоть мне и чуточку обидно.
— Так действительно лучше. Считайте, что мы поберегли нервы вашего мужа, ему одной тещи хватит.
— Тебе так кажется, разве ты не заметил, что он встретил вас вполне лояльно?
— Нет. Просто в это время у него был другой раздражитель.
— Ты ошибаешься, не поверишь, но он почти смирился с мыслью, что вы вместе.
— Катя, тебя там салат зовут заправить и помоги накрыть стол. И, пожалуйста, расставь тарелки как надо, — а вот и глава семейства. Интересно, он держится из последних сил, чтобы не двинуть мне в морду или действительно спокоен?
— Сашенька, я не буду плевать ей в тарелку, во-первых, так нельзя, а во-вторых, я не знаю куда она сядет. Вас точно можно оставить вдвоем? — умоляюще смотрит на супруга.
— Иди делай домашний безвредный майонез, — копируя писклявую речь бабульки, произносит Александр.
— Пожалуйста, не деритесь, иначе я посажу вас за стол туда, куда поставлю грязные тарелки, — неподражаемое женское семейство.
Вместо того, чтобы начать разговор, попугать меня или на крайняк действительно дать мне в морду, Наташин отец становится напротив меня и начинает рассматривать шашлык. Или он смотрит не острый ли шампур? Черт, это семейство на меня отрицательно влияет.
— Знаешь, если сюда придет эта мымра и увидит, как ты готовишь шашлык, ты перестанешь ей нравиться.
— Тогда я скажу, что его готовите вы. И даже, если вы приведете ей обратные доводы, она все равно обвинит вас. Тут уж даже слепой узрит, что вы ее «любимчик».
— Наверное, так и будет. Ты мне все равно не нравишься, — присаживается на скамейку, сложив руки в карман. — Но не могу не признать, что я ошибался. Нормальный ты бизнесмен. В твои годы я имел даже меньше, хотя в то время все было даже проще. Я верну тебе тот проект, теперь это уже даже как-то несолидно, отжимать что-то у собственного зятя.
— Мне он не нужен.
— Мне и подавно. Я сделал это только для того, чтобы вы разбежались в разные стороны. И ведь разбежались же, но все пошло все равно через одно место.
— Честно говоря, до сих пор не понимаю, чем я вам так не приглянулся? Неужели я настолько плох?
— Ты разрушил все мои планы. Наташа была единственным ребенком, на которого у меня были возложены надежды, раз с двумя другими не вышло. Вот на кого? На кого я оставлю теперь весь свой бизнес? На унитазного короля? Или на подкаблучника старшей дочери? С такой тещей я не доживу до внуков, хотя и там могут внучки родиться.
— Неужели все упирается в бизнес? Так продайте его, живите как хотите, не волнуясь ни о чем. В чем проблема?
— Не могу. Это дело моей жизни.
— Тогда ждите внуков или передайте дело сыну, он не так уж и плох.
— Кто сказал, что он плох? Он просто слишком мягкий. Как красивая выпечка — снаружи красиво, а внутри мягко. Его сожрут в большом бизнесе, он слишком добрый, непонятно в кого такой, — приподнимается со скамейки и подходит ко мне.
— Мне кажется или вы сейчас сделаете мне предложение руки и сердца?
— Не паясничай. Если уж так получилось, что ты вошел в мою семью, я не могу упустить этот момент. Постепенно войдешь в курс дела, объединим наши финансовые возможности.
— А не боитесь, что я оставлю вас ни с чем?
— Как ни странно, нет. Я почти уверен, что ты любишь мою дочь, поэтому и за бизнес можно не волноваться. А если брать в расчет, что ты неплохой бизнесмен, то в совокупности все выходит не так уж и плохо.
