— Оставь, — сама дотянулась Зои до раны.
— Я держу, держу, не дёргайся.
— Я сказала оставь! — рявкнула она и спрыгнула с кровати. Развернулась ко мне, сверкая глазами. — Ника? Значит, Ника? Ну и чего же ты стоишь?
— Зои, я…
— Иди ты к чёрту, Алан! — увернулась она, едва сдерживая слёзы. — Иди к чёрту! А лучше беги! Беги за своей Никой! Беги, чёртов урод! Ты хотя бы представляешь, что ты наделал? Ты представляешь, что сделает со мной Федэ, когда увидит твой фирменный, крест на крест разрез? Я же…
Я с трудом попал в штанину под её вопли. Рубашку натягивал уже на ходу.
Мне в спину полетел туфель, что я не успел надеть. Потом другой. Но я не стал останавливаться. С Зои я поговорю потом, сейчас мне куда важнее была Ника.
— Ника! — бежал я по дому, не зная, где её искать. — Ника!
Это было словно наитие, куда я поворачивал и в какие коридоры спешил.
Не знаю был ли я когда-нибудь в этой комнате раньше. Что это за комната. Но именно в ней, неубранной и пыльной, я и нашёл дрожащую в углу Нику.
— Ник! — сел я рядом на пол, с трудом переводя дыхание. На эту гонку я потратил последние силы, но плевать.
— Кто ты? — посмотрела она на меня с ужасом и отползла.
Проклятье!
— Кто ты, Алан?! — заорала она. — Ты весь в крови, — показала она на мои руки.
— Я же говорил. Я совсем не тот, кто ты думаешь, — устало выдохнул я. — Не тот благородный рыцарь, что ты рисовала в своих мечтах.
— Ты пьёшь кровь? — дрожали её губы. — Так ты пьёшь кровь?
Я закрыл глаза и сглотнул, представив, как это выглядело со стороны. Разрез, кровь, дрожащая от возбуждения Зои. Я, голый и зажимающий её между ног.
— Да, — кивнул я и посмотрел на Нику. — Именно так я и пью кровь. Я трахаю своих доноров и в это время делаю разрез.
— Зачем? — её руки ходили ходуном. Её всю трясло.
И больше всего на свете мне хотелось сейчас её обнять и успокоить.
Но именно сейчас этого делать и не стоило.
— Потому что так кровь вкуснее, — выдохнул я, понимая, что уже даже не яму себе рою, что уже зарываю в ней себя с головой.
— Вкуснее? — она уставилась на меня, в ужасе округлив глаза. — Вкуснее?! Я думала ты болен. Думала, это жажда, которую нельзя контролировать. Думала, что ты можешь умереть без крови. А ты… — она упёрлась руками в пол и отодвинулась. Отползла ещё дальше, качая головой. — Ты… просто чёртов извращенец. Кровопийца, которому так вкуснее?
— Ника, — я повесил голову на грудь, уже даже не пытаясь ничего объяснять. — Да, я сраный кровопийца. Долбанный кровосос. Проклятый урод, пьющий человеческую кровь. Это всё я. Ты права, — я поднял голову, потому что она уже встала. И сейчас стояла надо мной, готовая пнуть, а, может, плюнуть.
Но я был согласен с любым её решением:
— Хочешь ещё что-нибудь сказать? Скажи!
— Нет, — покачала она головой. — Не хочу. Я вернулась отдать тебе вот это. И я сделаю то, что собиралась и просто уйду. Двадцать шестая минута.
Она швырнула в меня коробочку. Я не поймал, и пластмаска покатилась по полу. Но я и не хотел ловить предмет, я хотел поймать ту, что его бросила. И я схватил её за руку, уронил на себя и впился в губы. Впился как истинный вампир. Жадно. Смело. Неистово.
Удар, что хлестанул по моей щеке был таким же. Со всей силы. Наотмашь. С душой.
Она отвесила мне звонкую пощёчину, вырвалась и отбежала.
Её грудь ходила ходуном. Глаза сверкали. Но от гнева она ничего даже не смогла сказать. Только круто развернулась.
— Что это? — крикнул я ей в след. — Что ты в меня кинула?
— То, что ты точно захочешь увидеть, — хлопнула она дверью.
Я сжал в ладони пластиковый прямоугольник, медленно сполз и, вытянувшись на грязном полу, закрыл глаза.
Я испортил всё, что только можно.
И если я всё это заслужил, то пусть я просто умру, господи.
Просто отпусти уже меня и всё.
Таким уродам как я не стоит жить.
Зачем я пытался что-то изменить, зачем старался быть нормальным, если всё равно в глазах других людей всегда буду сраным кровососом и всё.
Я пытался бороться. Я пытался найти выход.
Но всё было напрасно. И стало бессмысленно.
Бесполезно. Нелепо. Самонадеянно. И адски, чудовищно бессмысленно.
Я лежал на грязном полу и ждал, прислушиваясь к себе.
Чего? Смерти, а, может быть, озарения.
И получил.
Эта чёртова девчонка сейчас же обязательно натворит каких-нибудь глупостей!
Меня словно прострелило.
Я открыл глаза и резко сел.
Дьявол! Ведь она обязательно вляпается в какие-нибудь неприятности.
Я обречённо выдохнул, опёрся руками о пол и встал.
А кто, если не я?
Глава 54. Ника
Сангвинары. Кровососы. Вампиры.
Истинные. Медицинские. Хуецинские.
Я прочитала про них в сети всё, что нашла. И мне казалось, что я была готова. Казалось приму, научусь уважать его недуг, пойму. Но это было так ужасно, так грязно, пошло и отвратительно, что меня мутило от отвращения.
Очередной раз торопясь по длинной подземной галерее, я то и дело останавливалась, чтобы перевести дыхание. И в этот раз остановилась на развилке. Куда? Направо к Владу или налево к Ярику? Кого из них выпустить? Кому дать второй шанс?
А я дам! И пусть эта сволочь побесится.
Этот гад ещё посмел меня поцеловать!
Губы до сих пор горели от его грубой ласки. Я согнулась пополам, прижав руки к правому боку, в котором резко закололо. И очередной раз подумала, что мечтаю это развидеть: как сплелись их обнажённые тела, как…
Сука! Я разогнулась. Нет, меня мутило не от вида разреза и стекающей по спине Зои крови. Меня выворачивало от того, что он её трахал. Вот что кислотой въелось в сетчатку глаз и душило, не давая вздохнуть.
Он её трахал! Он…
Нет, он не клялся мне в верности. Не говорил, что любит. Не обещал, что будет только со мной. Так почему же я видела в этом предательство? Почему мне так больно? И невыносимо знать, что он так легко от меня отказался и уже воткнул свой чёртов член между ног этой…
Я закусила губу и побежала, чтобы заглушить боль в груди.
Налево. Всё же Ярик пытался мне помочь. Он раскаялся. Он сожалеет. И он меня убедил, что имеет право начать всё сначала.
Я ворвалась в комнату со стеклянной камерой. И то, с какой скоростью её узник поднялся мне навстречу приятно удивило. Даже поразило, что он был так рад меня видеть. Что он ждал. Значит, я не ошиблась.
— Ника! Слава богу! — затряслись его губы. — Слава богу, что ты вернулась!
Всё в том же чёрном костюме с иголочки и слегка мятой белоснежной рубашке, он выглядел безупречно и… обречённо. И слёзы отчаяния на его лице, и красные глаза… я не знала, что и думать.
— Что с тобой? — нахмурилась я.
— Спаси меня, Ник! Спаси, пожалуйста! Умоляю! — опустился он на колени и пополз ко мне, пока не упёрся в стекло. — Спаси!
Сорвал с себя пиджак, потом закатал рукав рубашки. Свежие бинты украшали браслетами оба запястья. Дрожащими пальцами он размотал одну повязку и протянул мне руку.
Тонкий разрез уже схватился корочкой и подсох.
— Это Алан? — тяжело выдохнула я.
— Это Феликс. Или Федэ, как они все его зовут.
— Кто? — не поняла я.
— Глава Семьи. Их Семьи. Семьи истинных вампиров, к которой они все принадлежат. Меня возили на встречу с ним.
— Зачем?! — вытаращила я глаза.
— Затем, чтобы я стал одним из них. Донором. А он будет трахать меня и пить кровь, — скривился Ярик и заплакал, свесив голову между колен. — Старый пидор, вот кто глава их семьи. А я должен стать его тёлкой, понимаешь?
— Понимаю, — кивнула я сухо. Ещё как понимаю. А ещё знаю, что не все они такие. Что большинство их них несчастные больные люди, страдающие от своего недуга, а только эти из Семьи такие, сраные гурманы. И я только что видела, как один из них это делал. Я оглянулась по сторонам. Ключ. Я знала: Алан держит его где-то здесь.
