Клим взял меня за руку и, почувствовав его тепло, я перестала дрожать. И осознала, что у меня ничего не болит. Что все как обычно. Не было никаких посторонних ощущений, которые я бы не могла определить. Все привычно и спокойно. Кроме больничной палаты.
- И давно я здесь?
- С утра. Ты упала в обморок, тебя привели в сознание, сделали укол, и ты проспала до вечера. Сейчас шесть.
Было так необычно и страшно слышать все это. Вот я собираюсь на работу, а вот лежу в больнице.
- Не бойся, Ваниль. Хочешь я буду с тобой?
- Лучше скажи, где Мия?
- Она с бабушкой и дедушкой.
Клим еще долго сидел со мной, а потом я отпустила его домой. Оставаться одна я не хотела, но понимала, что мне все равно придется провести здесь какое-то время и вряд ли Клим или кто еще смогут находиться со мной двадцать четыре на семь.
Меня выписали через неделю. После тщательного обследования и обещания, что я буду себя беречь, меня все же отпустили домой, попросив зайти на крайнее узи.
Клим изъявил желание пойти со мной.
Я никогда не видела его таким довольным и счастливым. Пол нам не сказали, но зато сделали фотографию на память.
- Ах да, Яна! – уже перед самым уходом воскликнула врач. – Я забыла вам сказать. Низкое расположение плода и предлежание плаценты – это не смертельный диагноз, но во время беременности лучше воздержаться от секса.
- Как воздержаться от секса? – нахмурился Горячев. – Совсем?
- Да. Это чревато кровотечением и отслойкой плаценты. Нужно поберечься, чтобы доходить до срока, и чтобы малыш родился здоровым. Ну, и естественно, чем чаще вы будете заглядывать к нам, тем легче пройдет ваша беременность.
От таких новостей я потеряла дар речи. И не смогла произнести ни слова даже тогда, когда мы сели в машину.
Этот едкий страх за здоровье малыша выворачивал мне всю душу наизнанку. И я была уверена, что с поддержкой Клима и родных мы вместе все переживем. Но только не теперь.
- Ты расстроился? – мой голос дрожал.
- Конечно!
- И из-за секса тоже?
- И из-за него тоже.
- Почему?
- Почему расстроился из-за секса? – Клим повернулся ко мне и уставился на меня как на дурочку. – Потому что хочу тебя так, что дым из ушей валит. Я как бы слишком много пропустил и намеревался не выпускать тебя из кровати подольше. А тут такое! Всю беременность к тебе не дотрагиваться! Да я не смогу!
Это был выстрел прямо в сердце. Я уговаривала себя не рубить с плеча, но понимала, что это конец. Я не переживу, если Клим мне будет изменять. А он будет. Слишком долго без секса – он не выдержит! Да ни один мужик не выдержит! Я на собственном опыте знала!
- Я передумала к тебе переезжать, – мой голос стал пустым и холодным, и до жути хотелось плакать. Но я держалась. – И со свадьбой нам надо повременить.
- Ваниль! ТЫ ЧЕГО?
- Так будет лучше!
- Кому? Ты чего навыдумывала там? Ну-ка, объясни!
А я не могла сказать ни слова. Не было сил признаться Климу в самом большом своем страхе.
- Я не экстрасенс, – повторил Клим, осторожно хватая меня за подбородок и заглядывая в мои глаза.
- Я не смогу это пережить…
Сердце колотилось как бешеное, а кровь в венах побежала быстрее.
- Пережить что?
- Твои измены.
- Мои измены?
Клим, кажется, немного опешил от моего признания.
- Да. Твои измены.
- А я собираюсь тебе изменять?
- Да. Ты можешь обещать мне все, что угодно, но пройдет пару месяцев, и ты найдешь себе кого-то. А я не смогу так. – В уголках глаз начали собираться слезы.
- Ян! Это такой бред! Я тебя хочу, да блин! Я только тебя хочу! Больше никого! Вообще никак! Даже смотреть не могу на других!
- Знаешь, я уже через это прошла один раз. Я отказывала Ваньке до самой свадьбы. Неопытная была, верила ему, думала, что он и правда может полгода потерпеть. Ведь он клялся в любви. А на самом деле он все это время кувыркался со Смирновой. Провожал меня, целовал и ехал к ней. Если бы я тогда узнала об этом, я бы умерла. Мне повезло. Правда всплыла тогда, когда я уже четко понимала, что Ванька не может быть мне никем, кроме как другом. И все равно мне было больно. А с тобой так не прокатит. Я люблю тебя, Клим. Очень! И мое сердце больше не выдержит. И отговорки, что я не права – это просто отговорки. Ты же сам все знаешь!
Клим нервно стучал рукой по рулю и как-то растерянно смотрел на меня. К такой исповеди он явно был не готов.
- Иди сюда!
- Что?
- Сядь ко мне на колени…
- Зачем?
- Я хочу, чтобы ты слышала, как бьется мое сердце. Чувствовала мои руки, мое тепло. Давай! Иди сюда!
Я громко сглотнула, а потом все-таки выполнила его просьбу. Оказавшись так близко к нему, мне вдруг стало совсем не страшно. Его руки успокаивающе гладили мою спину, и мне на секунду показалось, что я все придумала. Что у нас все будет по-другому. Но реальность все равно просачивалась даже сквозь теплые объятия Клима.
– Давай так! – Клим взглядом удерживал мой взгляд. – Во-первых, никаких волнений из-за глупостей! Мы еще даже не отъехали от больнички, а у тебя уже губы трясутся и слезы вот-вот покатятся по щекам. Это не лучшие эмоции, которые нужны тебе сейчас. Во-вторых, я не Смоленцев. Мне плевать, что у вас было с ним и как он себя вел. Единственное, о чем я жалею во всей этой истории – так это о том, что не разрушил ваши отношения еще в самом начале. Я правда верил, что тебе с ним будет лучше. И совсем не верил, что могу стать твоим единственным, которого ты будешь любить. Я не знал, что он тебе изменял, но что-то в этом духе ожидал от него. И до безумия рад, что вы развелись, и ты теперь свободная и влюбленная в меня. В-третьих, я не романтик! Я никого никогда не любил. Никому не признавался в любви. Я вообще в нее не верил. Пока не встретил тебя. Я люблю тебя, Ваниль. Люблю так, что под всей своей напускной беспечностью, очень сильно боюсь тебя потерять. Если ты однажды… Да что однажды… если ты сейчас уйдешь, я сдохну… Потому что впервые мои чувства… Они настоящие… Они на всю вечность… Мое сердце принадлежит тебе одной! Ну, и в-четвертых, секс – неотъемлемая часть жизнь. И я не натрахался с тобой. То, что было – это ничтожно мало. И ты права, что через пару месяцев я завою. Но это совершенно не значит, что я полезу кому-то под юбку. Я уважаю свой выбор, чтобы пачкать себя и тебя ничего не значащими связями. Ну, и в конце концов есть еще несколько способов, которые помогут нам протянуть до лучших времен. И я думаю, что мы справимся. У нас же любовь, Ваниль!
Я уткнулась Климу в шею. Слишком нервничала, наверное. А услышав признание Клима, вообще не смогла сдержать слез.
- Я так боюсь, Клим…
- Я тоже боюсь, моя девочка! Но мы ведь постараемся? Доверься мне, и я обещаю, что мы будем очень-очень счастливы. Клянусь твое сердце больше никто не посмеет разбить на куски! Даже я!
- Скажи еще раз, что любишь!
- Люблю! Люблю! Люблю тебя, Ваниль! С самого первого взгляда! Просто не сразу понял, что влюбился. Был бы догадливее – мы бы давно были вместе!
- И я тебя люблю! Очень-очень люблю!
Я хлюпала носом, а Клим продолжал говорить мне о своей любви еще и еще, пока я не успокоилась и не пообещала ему, что больше по такой ерунде переживать не буду.
И я не переживала до определенного момента. Мы занимались переездом, подготовкой к свадьбе, Клим вел себя, как мечта любой девчонки. Был внимательным, заботливым и любящим.
А потом все поехало наперекосяк. Он все чаще раздражался без повода, все чаще избегал меня и все чаще задерживался на работе.
Теперь я понимала разницу между удовлетворенным мужчиной и наоборот. Смоленцев несмотря на якобы полугодичное воздержание был всегда доволен, и светился от счастья, чуть поменьше солнца. Горячев же наоборот ходил мрачнее тучи. Уезжал рано, приезжал поздно, и все, что могло его немного расслабить – так это Мия.
Для нее он всегда был в хорошем настроении. И старался как можно больше и чаще проводить с малышкой свое время, оставляя меня в стороне.
