динамики оживают под песню Here I Go Again группы «Вайтснейк».
Мы неуклюже идем к катку, и парень берет меня за руку, когда мы выходим на скользкую поверхность.
— Я могу это сделать. — Я не каталась на роликах уже много лет, но у меня есть опыт катания. Это одна из единственных вещей из моего детства, которые я помню с любовью.
Он не дает мне стряхнуть его руку.
— Я знаю. Мне просто нравится прикасаться к тебе.
Я удивлена, что Итан может кататься на коньках, поскольку он не отстает от меня.
— Ты умеешь кататься на роликах?
— Я из Мичигана. Вырос на ледовых коньках.
— Хоккейные или фигурные?
— Смешно. Хотя из меня получился бы отличный фигурист. — Он пытается сделать несколько причудливых движений ногами и терпит неудачу, чуть не падая. — А может, и нет.
— Хотя в трико ты выглядел бы отлично, — говорю я сквозь улыбку.
Он обходит меня так, что катится спиной вперед, держа меня за руки.
— Теперь ты просто выпендриваешься!
— Это работает? — Он подмигивает.
Работает. Еще как.
— Может быть. Почему ты решил стать музыкантом, а не пойти в НХЛ?
Итан разворачивается и едет рядом со мной.
— В музыке я был лучше, чем в хоккее. Мой старший брат мог бы стать профессионалом, но он пошел в ВВС, как только ему исполнилось восемнадцать.
— У тебя есть брат?
— Джеймс. Он полярная противоположность мне. Единственное, что у нас есть общего, это то, что мы оба не могли дождаться, когда уедем из нашего дома. Я переехал в Лос-Анджелес сразу после окончания школы.
— Плохая домашняя жизнь?
— Мои родители ненавидели друг друга. Они развелись после моего переезда. — Он усмехается. — Сказали, что оставались вместе только ради меня. Насколько это хреново? Мой отец был козлом по отношению к моей маме. Он снова женился, но у нас нет никаких отношений. Он общается с моим братом, а я получаю от него новости. — Парень катается по кругу вокруг меня и снова пристраивается рядом со мной, напевая слова песни.
— И он умеет петь… — Я ускоряюсь, и Итан догоняет меня. — Есть ли что-нибудь, в чем ты не силен?
Парень берет минуту на размышление, затем качает головой.
— Нет.
— Какой самонадеянный! — смеюсь я.
— Ладно, хорошо. — Он стонет. — Я в этом не силен. — Итан машет рукой между нами. — Обычно я не встречаюсь с женщинами.
Я хватаю его за руку и улыбаюсь.
— Ты лучше, чем думаешь.
Мы катаемся вокруг под музыку восьмидесятых и дважды участвуем в гонках. В первой я проигрываю, а во втором заезде, готова поставить деньги, что Итан позволяет мне выиграть.
— Ты голодна? — Он тяжело дышит, но не так тяжело, как я.
Я упираюсь руками в бедра.
— Я бы убила… за хот-дог.
— Как, черт возьми, тебе удается заставить это звучать сексуально?
— Ты думаешь о сексе двадцать четыре часа в сутки? — Я встаю, наконец-то чувствуя, что не потеряю сознание.
— Нет, не двадцать четыре.
— А сколько часов в день?
Он изучает меня в течение минуты.
— Столько, сколько часов мы вместе. — Он берет меня за руку, и мы идем к торговой палатке. — Пойдем, я тебя покормлю.
Я следую за ним за прилавок, где мы накладываем себе четыре хот-дога, огромную тарелку начос, коробку арахисовых M&M's, два вишневых коктейля и воду в бутылках. Нам удается донести всю еду до стола, где мы садимся.
— О человеке можно многое сказать по тому, что он ест, — говорит Итан, откупоривая крышку от бутылки с водой.
— Да? — Я засовываю в рот чипсы, покрытые расплавленным сыром. — И что эта еда говорит обо мне?
— Ты авантюристка. Всегда готова хорошо провести время.
— Или… я веду себя по-детски и безответственно, возможно, меня ждет сердечный приступ.
— Ты не производишь впечатления безответственной. — Он бросает в рот несколько M&M's. — Может быть, иногда ведешь себя по-детски, но не… — Он уворачивается от летящей в него сосиски. — Ты только что бросила в меня хот-дог!
— Ты назвал меня ребенком! — Я усмехаюсь, не особо расстраиваясь. Наверное, я и правда немного незрелая.
— Ничто так не говорит о незрелости, как драка едой. — Он бросает горсть M&M's мне в лицо. — Ну вот, мы квиты.
— О, я люблю эту песню!
Песня More than Words группы «Экстрим» звучит через динамики, и я использую свой хот-дог как микрофон, подпевая.
Итан опирается локтями на стол и наблюдает за мной с довольной улыбкой.
От его пристального взгляда я начинаю стесняться.
— Перестань пялиться на меня.
— У тебя тоже хороший голос.
Я пью свой вишневый коктейль в надежде, что он охладит мои внутренности, раскаленные от смущения.
— Это песня для поцелуев. — Итан встает и протягивает мне руку. — Нам нужно попасть на каток, чтобы я мог кататься, держа руки на твоей заднице. — Парень со смехом поднимает меня на ноги и ведет на каток.
С его руками на моей заднице, катаясь задом наперед, мы движемся по катку, пока Итан тихонько поет мне на ухо. Его голос глубокий и гладкий, как бархат, и с каждым прикосновением его губ к раковине моего уха я все глубже погружаюсь в его чары.
Боже, я жалкая, когда нахожусь рядом с ним. Полностью пропадаю. Если бы он попытался заняться со мной сексом прямо сейчас, я бы с радостью отдала свою девственность прямо здесь, на грязном полу катка.
— Я бы хотел, чтобы мы были не одни. — Его горячее дыхание на моей коже заставляет меня дрожать и таять одновременно. Но неужели я ослышалась? Он хочет, чтобы мы были не одни? — Я бы хотел, чтобы здесь было много людей, чтобы я мог показать тебя.
Его слова вызывают во мне трепет. Что бы сказали люди, если бы увидели нас вместе? Они будут удивляться, почему Итан с такой обычной женщиной, как я,
