Ознакомительная версия.
– Я ничего не соображаю, – одними губами сказала Катя. Голоса не было. Пересохшее горло сдавило тугой петлей.
– Ясно. Косметика твоя?
– Да, – вяло подтвердила она, чувствуя, что еще немного – и сознание улетит в заоблачные дали.
– Вещи вывозит, – громко объявил кто-то, и народ зашумел. Квартиранты немедленно поделились на лагерь сочувствующих и возмущенных.
– Свое берем, – рявкнула Лиза. – И вообще, это частная жизнь, дверь закрыли!
– Еще чего, – завопил тоненький дискант из толпы. – Ты кто такая? Покажь прописку. Вот мы сейчас участкового вызовем!
– Я тебе вызову, у тебя самогонка еще не вся прокапала!
– Сейчас за это не сажают!
– Вот и проверим! Одуреть! Как ты жила в этом курятнике? – прошептала Кротова.
Одеяло зашевелилось, и Катя поняла, что сейчас упадет в обморок. Пульс стучал как швейная машинка в руках опытной портнихи.
– О-па! – неожиданно заржала Елизавета. – Картина Репина «Не ждали». Катька, это не любовница, это – любовник!
Сквозь застилающие глаза злые слезы Катерина увидела взъерошенного Шныря.
– О, девки, – икнул сосед и широко улыбнулся. – Прошу к столу.
– Чего уж, – презрительно хмыкнула Лиза. – Тут, как у Винни-Пуха после дня рождения, ничего не осталось.
– А мы пошлем гонца за добавкой, – подумав, сообщил Шнырь. – Кто идет за «Клинским»? Самый устойчивый. Девки, вам идти за пивом!
– Уже летим, – Лиза распахнула шкаф и поторопила Катю. – Давай шевелись, бери, что тут твое. Потом будешь плеваться. Видишь, нас молодые люди за пивом посылают, надо оправдать высокое доверие.
– Меня тошнит, – простонал Саша.
– Вот, пациента от нас уже тошнит, – Кротова больно ущипнула остолбеневшую подругу за руку. – Чувство, как я понимаю, взаимное. Во всяком случае, у меня. Кстати, ты сумку взяла?
Никакую сумку Катя не брала. Сейчас она с недоумением посмотрела на свои пустые руки, вдруг поняв всю степень собственного шока: это ж надо – поехать за вещами и не взять даже пакет! Наверное, Сашино предательство произвело на нее более сильное впечатление, чем хотелось бы думать.
– У меня есть, – влез в разговор бывший физкультурник. – За чирик уступлю.
– Тащи, – распорядилась Лиза.
Катерина никак не могла собраться с силами. Она понимала, что надо срочно взять себя в руки и как-то более адекватно реагировать и вести себя, хотя бы чтобы не позориться перед бывшими соседями, но внутреннее бурление, как в заснувшем вулкане, никак не могло прорваться наружу. Девушка заторможенно разглядывала Сашу, ужасаясь собственной слепоте. На смятом белье сидело всклокоченное чучело с осовелыми глазами, землистым цветом лица и дохлым, как зимняя муха между стекол, внутренним миром.
– О, Катюха! – Саша вдруг сфокусировал оловянный взгляд на девушке и вытер нос. – А мы тут…
– Плюшками балуемся, – влезла Лиза.
И тут у Катерины словно щелкнул выключатель. Она очнулась от ступора и повернулась к Елизавете:
– Я сама. Так, сумка чистая?
– Чистая, – обрадовалась Лиза.
– Давай аккуратно, чтобы не помялись. Что еще? А, тапки, халат…
Елизавета воспряла духом и осмелела:
– Давай греби все.
Саша с тупым любопытством наблюдал за сборами.
– Чего ищете? – снова икнул Шнырь. – За пивом-то когда пойдете?
– Тьфу, – с чувством сообщила Лиза, выходя следом за сосредоточенно молчащей подругой.
– Леня, какие планы? – Юра с удовольствием смотрел в окно – весна.
Крягин задумчиво молчал. Планов не было. В отличие от Юры, настроение у него было отнюдь не весеннее.
– Ты хоть дышишь? – заботливо поинтересовался Иванов.
– Дышу.
– Чувствуешь, весной пахнет.
– У меня стеклопакеты, – лениво выдавил Крягин. Ему хотелось сока, но лень было лезть в холодильник за фруктами.
– Сочувствую. Так что? В теннис играть поедем?
– Пузо сгонять?
– Леня, ты сегодня какой-то квелый. Случилось что?
– А у тебя? – с легкой агрессией в голосе съехидничал Крягин.
– У меня? – искренне не понял Юра. – Намекаешь на что-то?
– Прямо говорю.
– А еще прямее? – искренне рассмеялся Иванов. – Я чист, как младенец.
– Как у вас с Дианой? Она тоже в теннис играет?
– Кто такая? А, эта…
– Да, эта! – внезапно сорвался Крягин.
– Ты чего орешь-то? Ничего у меня с ней…
– Вы вместе уехали!
– Леня, включи мозги. По-твоему – я кролик, который совокупляется со всеми в зоне досягаемости? В моем «Лексусе» кто только не побывал, и ты в том числе, между прочим. У нас с тобой что-то было?
– При чем здесь это? – Крягин был зол. На себя – за то, что сорвался, на Иванова – за то, что тот теоретически мог врать, и на Диану – за то, что она создала прецедент, села в чужую машину. Раньше он всегда возил ее сам. Да, вчера не смог, но это же не повод прыгать в Юркин катафалк!
– При том. Ты на меня орешь из-за бабы!
– Она не баба.
– Не баба? – недоуменно переспросил Юра. – Ого, какие заявочки. Это меняет дело. Извини. Не обсуждается.
– Так что у вас?
– Леня. Ни-че-го! Совсем. Мы разные люди. Мы планеты с разными орбитами, мы два полюса, мы как пингвин и жираф, как лед и пламень…
– Ты с ней спал?
– Ты достал. Смотри-ка, стих получился. Поехали на корт, закроем тему. Я уже договорился.
– Да или нет? – уперся Крягин. Ему было важно убедиться именно сейчас, сию секунду. Он вдруг удивился своей настырности и тому, насколько это оказалось важно. Даже важнее многолетней дружбы с Юркой.
– Нет. Большими буквами – нет!
– Тогда поехали на корт.
Крягин не успокоился, он затаился. Крохотное подозрение, как прожорливый червяк, легко может испортить большое и крепкое яблоко любви. «Хотя нет. Конечно же, это никакая не любовь! – Леонид Викторович даже ухмыльнулся своему отражению в зеркале, призывая в свидетели абсурдности подобного подозрения. – Просто… они не пара. Ничего личного».
Диана была слишком гордой, слишком независимой и слишком острой на язык. Это был ядовитый кактус на шпильках и роза в хрустале одновременно. К ней невозможно было подступиться, словно девушка была ракитовым кустом посреди минного поля. Крягин холодел при мысли, что она его неправильно поймет, поэтому изо всех сил забирался в кокон упертого бизнесмена, для которого все женщины – либо секретарши, либо партнеры по бизнесу. Проще было облобызать юриста или преподнести кольцо главбуху, чем ей. На почве переизбытка эмоций и чувств у Леонида Викторовича уже развился невроз. Но идти с этой ерундой к психоаналитику Крягин не собирался. Он вообще не доверял врачам, особенно тем, которые дорого брали за прием и норовили навязать длительный курс посещений.
– К атюха, с понедельника начинаем новую жизнь, – объявила Кротова. – Ищем нового мужика.
Ознакомительная версия.
