Кейт не знала, что сказать; она не представляла, как можно жить с таким жутким чувством вины.
— Так что друг из меня не получился. Я побоялся быть рядом, когда того требовали обстоятельства.
Кейт едва не разрыдалась. Ей хотелось сказать, что он напрасно себя казнит, что он вел себя с ней как настоящий, преданный друг. Потому что понимала, чего стоило ему такое признание.
Он обнажил перед ней сокровенную часть своей души в бескорыстном, самоотверженном порыве облегчить ее собственную боль и обиду. Он без страха пошел на этот удивительный обмен. Прошлой ночью Кейт рассказала ему об одном из самых постыдных и горьких эпизодов в своей жизни. И он сделал для нее то же самое.
— Спасибо, — прошептала она.
Джед сразу понял, что она имела в виду.
— Я сам хотел, чтобы ты знала.
— Черта с два! — рассмеялась она.
— Честное слово. Я действительно этого хотел. Наверное, мне все еще хочется получить прощение, вроде отпущения грехов. — Он криво улыбнулся. — А ты все равно настоящая праведница, что бы там о себе ни выдумывала. Честно говоря, я впервые вижу человека, так похожего на ангела!
— Что за ужас! — смущенно рассмеялась Кейт.
— Это то, что я… чувствую. Когда ты улыбаешься мне, то все… все в порядке.
Это были слова из сценария.
— Так Ларами разговаривал с Джейн.
— Знаю, — кивнул Джед. — Это хорошая реплика — и, по-моему, очень кстати.
Он умолк, посматривая на нее.
— Я все еще голая, — напомнила Кейт, сдерживая слезы, подступившие к глазам. — И все еще в твоей кровати. Может быть, мы могли бы заняться чем-то, кроме разговоров?
— Ты имела в виду — посвистеть и поулюлюкать?
Кейт рассмеялась.
— Я предлагаю тебе меня поцеловать. И теперь у тебя есть право выбора. Либо продолжать корчить из себя идиота, либо принять приглашение.
— Извини. Это была очень долгая ночь, и я так старательно боролся с искушением, что почти стал святым.
— Я все еще жду поцелуя.
И тогда Джед наклонился и приник к ее губам. Его рот был мягким, таким, как она его запомнила. Он приподнялся, чтобы посмотреть на нее.
— Я старался удержаться вовсе не ради этого. Прошлой ночью… я не пытался чего-то добиться.
— Знаю, — прошептала Кейт, гладя его по лицу.
Джед поймал ее руку и не спеша целовал каждый пальчик. Какое странное чувство! Он ожидал, что еще до рассвета снова захочет заняться любовью с Кейт. И сейчас он был готов. Между прочим, Джед провел в таком состоянии почти всю ночь и, наверное, поэтому чувствовал себя необыкновенно уставшим.
Конечно, это объяснение устраивало его намного больше, чем то, что он собирался заплакать.
Это было глупо, но он ничего не мог поделать с ощущением невероятного, полного счастья. Ему следовало разобраться в себе. Потому что не дай Бог ему снова все потерять. Ему не нравилось чувствовать себя таким открытым и беззащитным. Джед глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Теперь ему удалось улыбнуться Кейт вместо того, чтобы разрыдаться у нее на груди.
Джед прижал ее к себе, спрятал лицо у нее на плече и вдохнул тонкий аромат ее духов.
— Я ждал этого всю свою жизнь, — прошептал он. — Все, что я пережил, все, через что прошел, было не напрасно, потому что привело меня сюда!
Черт побери, да что же он болтает?! Джед жадно поцеловал Кейт. Ее губы были такими податливыми и мягкими, что ему сразу стало ясно, что в этот раз Кейт не требуется дикая, неистовая страсть. В этот раз она хочет, чтобы ее любили медленно и нежно.
И он сможет любить ее именно так. За эти дни Джед в совершенстве освоил искусство самоконтроля.
Он подавил нетерпение и заставил себя целовать ее не спеша. Джед потянул за край простыни, и та соскользнула на пол, словно открывая его взору совершенное произведение искусства. Но Джед позволил себе удивиться лишь на один миг. Ведь сейчас она принадлежала ему.
И он прикоснулся ладонями к ее восхитительной коже, а потом наклонился, чтобы провести языком по кончикам чутких сосков.
Кейт встрепенулась.
— Ты обещал любоваться мной не меньше тридцати минут, когда мы займемся любовью в следующий раз.
Джед заставил себя рассмеяться в ответ.
— Мне хватило прошлой ночи. Я имел в своем распоряжении часов двенадцать, не меньше. А теперь, с твоего позволения, хотел бы перейти к поцелуям и ласкам. — И он снова наклонился, стараясь двигаться в сто раз медленнее, чем ему бы хотелось. Он так поцеловал ее розовый сосок, что Кейт громко охнула.
— Нечестно, — вдруг заявила она грудным, низким от страсти голосом. — А где мои тридцать минут, чтобы полюбоваться?
Между прочим, она не шутила.
— Но… я вовсе не так приятен на вид, как ты!
— Хочешь поспорить? — лукаво улыбнулась она. — А ну-ка раздевайся, приятель! Да делай это как следует!
— Как следует? — ухмыльнулся он. — Тебе что, захотелось мужского стриптиза? Но у меня ничего не выйдет без музыки!
— Тебе нужна музыка? — И Кейт запела. Он расхохотался.
— Я не могу раздеваться под песни Гарта Брукса!
— Это почему же? Я бы смогла!
Она с невинным видом захлопала глазками, и у Джеда оборвалось сердце при мысли о том, что Кейт имела в виду. И он представил себе Кейт! Медленно раздевается ради него одного.
Трудно было поверить, что она готова на такое, зная ее прошлое.
— Ловлю тебя на слове. — Его голос совсем осип. — А сегодня нам лучше обойтись без музыки.
И он с глубоким вздохом соскользнул с кровати и выпрямился посреди комнаты спиной к своей единственной зрительнице. Подождал и спросил через плечо:
— Готова?
— Джед, — покачала головой Кейт. — Я пошутила. Я ни на чем не настаиваю. То есть, конечно… Если ты сам не захочешь…
— Еще как захочу! Мне нравится, когда ты на меня смотришь! Но запомни раз и навсегда — я делаю это только ради тебя!
Она сидела в кровати на коленях, и при виде ее божественной наготы у Джеда пересохло во рту. Не важно, что за ночь смылся и стерся весь макияж. Она была божественно прекрасна. И она принадлежала ему! Ее глаза улыбались, сверкая от радостного нетерпения.
И Джед снова обнаружил, что не в силах отвести взгляд. Каким бы прекрасным ни было ее тело, он всегда становился пленником ее глаз.
— Готова! — сказала она.
Джед на миг зажмурился и сосредоточился. Он мог устроить ей забавное представление. Он знал, что Кейт это понравится. Она любит смеяться — а он глубоко ошибался, когда воображал, что у нее не может быть чувства юмора.
Но сейчас ему не хотелось ее забавлять. Ему хотелось распалить ее до предела.
Он мог бы показать ей Ларами. Ларами такой горячий, он постоянно кипит внутри. Джеду достаточно будет лишь на миг выпустить на волю этот жар. Кейт наверняка это понравится. Она не сможет отвести от него глаз.
