Мы провели вместе все выходные. Пол признался: когда я в и-мейлс предупредила его, что у меня давно не было секса, он предположил, будто речь идет о четырех, от силы шести месяцах. Мне стало смешно.
– Эх ты, да шесть месяцев я на голове могу простоять! – залихватски, словно завзятый правонарушитель из «Закона и порядка», воскликнула я.
В понедельник утром, когда Пол ушел на работу, я бросилась к телефону: мне не терпелось поскорее рассказать друзьям о повороте в моей судьбе. Конечно же, они очень обрадовались. И не только за меня.
«Мне не хотелось тебе говорить, – сказала Нэнси, – но мое терпение было на пределе. Вряд ли я переживу такое снова. Передай Полу от меня спасибо».
«Только не измотай паренька, – предостерег Алан, – не пытайся в один присест наверстать то, что упустила».
Первый месяц показался мне сказкой. Мы не могли оторваться друг от друга, это походило на то, что когда-то было у меня с Алеком – только без тревожных красных флажков. Друзья боялись, как бы то, что я принимаю за любовь, на самом деле не оказалось лишь восторгом от окончания темной полосы. Но это было не так. Находились ли мы в постели или нет, я радовалась тому, что мы вместе. Все, что говорил и делал Пол, доказывало: он чувствует то же самое.
Размышляя о том, почему все завершилось так, я нахожу только одно объяснение: счастливая случайность. Большая настоящая удача. Мне повезло, что я увидела фотографию Пола, что он ответил на мой и-мейл, что пригласил меня на третье свидание, когда уже собиралась позволить ему уйти. Годы ожидания привели к успеху. Жизнь и в самом деле состоит из того, что совершаете вы, и того, что совершается с вами. Нужно быть к этому готовой. Запросто могло случиться так, что я еще четыре года просматривала бы сайт match. com, сходила бы еще на полтораста пробных свиданий – и так никого бы и не нашла. Но если бы я не искала вовсе, то никогда не встретила бы Пола.
Все шло так прекрасно, что через полтора месяца я ощутила готовность к следующему шагу: пора было познакомить Пола с моей семьей. Я просмотрела календарь семейных торжеств и остановила выбор на ужине в честь девяносто первого дня рождения бабули Ханни. Я решила, что там будет около дюжины приглашенных и приличествующая случаю суматоха, поэтому Пол не почувствует себя как подозреваемый на допросе.
До этого момента я редко рассказывала Полу о своих родных. По опыту я уже знала: сколько ни рассказывай, это все равно не подготовит парня к личной встрече с кланом Шлосбергов, так что лучше уж пренебречь всякими замечаниями и предостережениями, и будь что будет.
О том, как воспримет Пола моя семья, я особо не задумывалась. Разве можно его не полюбить? Кроме того, Пол – настоящий живой мужчина, и притом ему еще не исполнилось сорока. Этого вполне достаточно, чтобы они пришли в восторг. Однако признаюсь, раз или два я подумывала о том, не попросить ли Пола – учитывая пристрастие моего семейства к «надлежащему виду» и то, что первое впечатление производят лишь однажды, – одеться для такого случая определенным образом. С другой стороны, я не хотела напрягать его, поэтому ничего не сказала – скрестила пальцы и положилась на удачу.
Чего боялась, то и случилось. В вечер перед днем торжества Пол остался ночевать у меня. Когда наутро я увидела, в чем он идет на работу, у меня засосало под ложечкой. На нем была самая что ни на есть типичная рубашка программиста: темная клетка, короткие рукава.
Я тут же вспомнила инцидент, известный в нашей семье как Неприятность с Рубашкой. Было это несколько лет назад: муж моей кузины пришел на семейный ужин в рубашке с коротким рукавом. Дедушка, сам одетый в спортивный пиджак, так разгневался, что начал брызгать слюной.
«Каждый, у кого в голове есть хоть капля мозгов, знает, как надо одеваться для ужина!» – возопил он, и бедный парень просидел весь вечер, не смея поднять глаза и произнести хоть слово.
Понятно, что для Пола я хотела совсем не этого. Но что я могла поделать? Пол жил слишком далеко, он не успеет заехать к себе за рубашкой. Пол и так уже нервничал от предстоящего знакомства с моими родственниками, осведомлять его об их странностях было сейчас ни к чему. Вот незадача! Но не успела я принять решение или хотя бы сказать Полу, что нужно его принять, как он ушел.
После полудня мое легкое беспокойство сменилось тревогой, и мне пришло в голову посоветоваться с кузиной.
– Сейчас же поезжай в «Банановую республику», – сказала она, напомнив о Неприятности с Рубашкой, – зачем рисковать из-за такой мелочи?
Потом я позвонила Джен, которая, к счастью, уже разговаривала со мной. Поворотный момент произошел полгода назад, на семейном ужине, на хануку; им стал мамин занудный тост. Не помню точно, что она говорила, но, мы с Джен, сидевшие в разных концах комнаты, не выдержали и одновременно закричали: «Мама!» Потом мы обменялись взглядами, закатили глаза, и это положило начало примирению.
Сестра придала происходящему еще более важное значение. «Поезжай в «Банановую республику» и купи две рубашки, – посоветовала она, – так он по крайней мере сможет выбрать».
Муж сестры, Джон, был сейчас в Нью-Йорке на прослушивании. Чтобы узнать мужскую точку зрения и убедиться, что мы, женщины, не преувеличиваем опасность, я позвонила ему на мобильник. «О Господи, ну конечно, ему нужна другая рубашка! – воскликнул Джон. – И я очень рекомендую тебе поговорить с твоим отцом».
И Джон начал развивать свою теорию о том, как следует одеваться для семейных торжеств. «Сначала я выясняю, в чем будет твой отец, – объяснил он, – а потом поднимаю планку на один уровень. Например, если он в рубашке, я надеваю еще и галстук; если он надевает галстук, то я – костюм. Это необходимо делать, потому что у него одежда всегда лучше».
Я не стала впутывать во все это отца; ответ у меня уже был: я должна действовать. И побыстрее. До ужина оставалось не больше часа. Я позвонила Полу, чтобы предупредить его.
– Слушай, то, что я тебе сейчас скажу, очень смешно и не имеет к тебе лично никакого отношения. Пожалуйста, пойми, мои родные очень странные. Ничего, если я сейчас сгоняю в «Банановую республику» и куплю тебе рубашку с длинным рукавом?
Молчание.
– Нет, лучше не стоит. Я одет нормально.
– Пожалуйста, не думай, что это имеет хоть какое-то отношение лично к тебе – да ничего подобного! Это все мои родичи, я же говорю, у них свои заморочки. Честное слово, если я сейчас смотаюсь и куплю тебе рубашку с длинным рукавом, все пройдет гораздо лучше.
– Да о чем ты толкуешь? У меня хорошая рубашка. Сейчас лето. Жарко. Короткие рукава – самое оно.
Похоже, Пол не улавливал масштабов проблемы. Мы еще немного поспорили, и он неохотно уступил.
