— Тогда ты отлично это изображаешь. — Бродан проследил за моим взглядом и нахмурился. — Ой, брось. Ты ведь не позволишь этому придурку увиваться вокруг нее? Сначала Ро, теперь Слоан. Ну, уж нет.
Слоан улыбалась ублюдку так, как я ненавидел. Будто я не существовал.
— Он — лучший выбор для нее.
— Хватит изображать из себя мученика. — Раздраженный Бродан встал передо мной. — Будь честен с собой. Ты хочешь его убить, как и любого мужика, который к ней приблизится. Или я ошибаюсь, и ты действительно можешь смириться с мыслью, что Барр уложит Слоан в свою постель?
От поднявшейся во мне ярости я сильно стиснул стаканчик с кофе.
— Следи за словами, Бродан.
— Учитывая твои манипуляции мной и Ро, чтобы мы проводили время вместе, этим моим небольшим вмешательством ты еще легко отделался. — Бродан наклонился ко мне. — Ты, правда, хочешь, чтобы Слоан встречалась с Барром?
Я выглянул из-за Бродана и увидел, как Слоан смеется над чем-то, что сказал придурок.
— Я хочу разбить его ебаную рожу.
Бродан невесело усмехнулся.
— А учитывая, что тебя научили калечить и убивать человека сотней разных способов, мне почти жаль Барра. Но тебя мне будет жаль еще больше, Уок, если ты позволишь препятствию в виде гордыни встать между тобой и той, кого ты хочешь. Исправь это. Прежде чем потеряешь ее навсегда. Поверь мужчине, потратившему впустую восемнадцать лет своей жизни без любимой женщины… какова бы ни была проблема, без нее не стоит жить.
Он сильно хлопнул меня по плечу, а затем ушел на поиски своей семьи.
Его слова завязали узел у меня в животе, и мое внимание вернулось к Слоан и Барру.
Впервые за долгое время я по-настоящему испугался. Не тому, что не был для нее достаточно хорош. Я уже подвел ее с Андросом. А также подвел Келли. Если бы Слоан знала о моем прошлом, она бы поняла, что с ней я не первый раз терпел неудачу. Она бы поняла, чего я больше всего стыжусь. И я бы не вынес, если бы она стала смотреть на меня так, как я смотрел на себя.
Три пропущенных звонка на моем телефоне оставались без ответа с прошлой недели. Пропущенные звонки от мамы. Потому что, как бы я ни думал, что готов на них ответить… как и готов довериться Слоан, эта мысль ужасала меня. И я боялся этого ужаса. Поэтому игнорировал мамины звонки.
Как и отказывался рассказывать Слоан о своей семье.
Но смогу ли я потерять ее, как потерял семью, не предприняв ни единой попытки что-то исправить? Не веря, что, возможно, она будет думать обо мне лучше, чем я сам думаю о себе?
Так погрузившись в свои мысли, я не осознавал, что Слоан оставила Келли у прилавка с Риган и Эйлид, пока не увидел, как она направляется в мою сторону. К фургону с кофе.
Ее длинные волосы каскадом спадали из-под кремовой вязаной шапочки, щеки порозовели от мороза. Под длинным подолом платья мелькали сапожки, кремовое пальто было распахнуто, и только объемный вязаный шарф защищал ее от зимнего воздуха.
«Какая красивая», — подумал я.
Достаточно ли раз я говорил ей это?
Ее взгляд поднялся от земли и встретился с моими глазами.
Слоан остановилась посреди шумной толпы, ее щеки залились краской.
Затем она резко повернулась и направилась обратно к палатке.
Чтобы избежать меня.
Чтобы уйти от меня.
Сжав руки в кулаки, я сделал шаг вперед, но тут же остановился.
Значит, вот так все и будет? Столкнувшись со мной на улице, она пройдет мимо, будто я — незнакомец? Так же, как это было с моими родителями?
Эта мысль разрушила меня.
Я ушел, прежде чем сделал что-нибудь импульсивное. Инстинктивное. Безрассудное.
Я не мог так поступить со Слоан. С Келли. Мне нужно точно знать, что я способен им дать, потому что они были последними людьми на земле, которым я хотел причинить боль.
ГЛАВА 38
Моя жизнь стала пустой. До нее, до них, она так не ощущалась, но теперь казалась глубокой, темной бездной.
В воскресенье я освежился на пляже, а затем потренировался дома. Остаток дня бродил по слишком большому для одного человека дому, задаваясь вопросом: чем они занимаются.
В понедельник утром я въехал в поместье и припарковался рядом с машиной Слоан. Случилось все так, как и предвещал Бродан. Я не мог думать ни о чем, кроме нее, и это вызывало бешенство, дискомфорт и…
Нужду в ней.
Персонал практически отпрыгивал от меня, когда я вошел в замок тем утром. Казалось, они бросали один лишь взгляд на мое лицо и поворачивали в противоположную сторону, чтобы не столкнуться со мной. Хорошо. Для меня это было предпочтительно.
Однако избежать контактов со всеми людьми было невозможно. Ария вызвала нас с Джоком в свой кабинет на встречу. Лахлана все еще занимали семейные дела с женой и ребенком и планирование с Броданом открытия завода по производству виски, а это означало, что Ария брала на себя все больше и больше повседневного управления поместьем.
Когда мы с Джоком вошли в роскошно обставленную комнату, Ария обошла стол и протянула нам планшет. Джок взял его, и я прочитал через его плечо то, было написано на экране.
Новостная статья о Норте Хантере.
Пока мы читали, Джок пробормотал себе под нос проклятье.
Судя по всему, в тринадцатилетнем возрасте Норта с приятелями обвинили в смерти бездомного. Подробности не разглашались, но история представляла Норта в очень плохом свете.
— Он здесь, — объявила с явно несчастным видом Ария, когда мы оторвались от планшета. — Мистер Хантер выбрал Арднох в качестве убежища на время скандала, и, как полноправный член клуба, он имеет на это абсолютное право. — Голос ее звучал так, будто ей хотелось, чтобы Норта здесь не было. — Он прибыл на рассвете, и я могу только предполагать, как скоро папарацци появятся у ворот.
— Мы усилим меры безопасности у всех входов, — заверил Джок. — Также чаще будем патрулировать периметр беспилотником.
— Хорошо. — Ария тяжело выдохнула. — Скоро к Рождеству прибудут другие гости, и представители желтой прессы в качестве приветственной вечеринки не значились в моем списке подарков в этом году.
— Ну и люди, — фыркнул Джок, уставившись на планшет, прежде чем вернуть его ей. — Но он член клуба, поэтому мы должны защитить его.
Я нахмурился, вспомнив человека, который охотно и без колебаний помог мне защитить Слоан, когда это совершенно его не касалось.
— Норт был ребенком, — напомнил я им. — Тринадцатилетним ребенком, и таблоиды не предоставили никаких подробностей. Что мы знаем точно, так это то, что Норт Хантер помог мне защитить от хищника женщину, которая очень много значит для меня, когда это совершенно его не касалось. Что же до меня, то я ему обязан. И буду защищать его не только потому, что мне за это платят, но и из-за ситуации, в которой он сейчас оказался. Мы лучше всех должны понимать, что нельзя доверять всему, что читаем.
Джок и Ария выглядели одновременно пристыженными и ошеломленными.
— Мне кажется, это самая длинная речь, которую я когда-либо от тебя слышал.
Веселье изогнуло губы Джока.
— И ты абсолютно прав. — Он повернулся к Арии. — Мы обо всем позаботимся.
Мы направились к выходу из кабинета, но Ария остановила меня, позвав по имени. Я оглянулся на нее.
Она, прищурившись, смотрела на меня.
— Женщина, которая много для тебя значит?
Я напрягся.
— Да.
С несколько раздраженным выражением она слегка покачала головой.
— Может, тогда тебе стоит сказать ей об этом.
— Может, я и скажу, — огрызнулся я, не подумав.
Ее глаза вспыхнули, но я уже вышел из кабинета вслед за Джоком.
Потом я остановился, когда в ушах у меня застучал пульс.
Моей проблемой всегда была неспособность отпустить вину за действия, которых я не совершал. Неужели я до конца своей жизни хотел быть несчастным потому, что Слоан может посмотреть на меня по-другому, как только узнает правду о моем прошлом?
