поворачивается к системе и, произведя платеж, кивает мне.
— Сделано. Я могу еще что-нибудь сделать, чтобы извиниться? – Я спрашиваю.
‘Хм... партнерство, чтобы подобное никогда не повторилось. Вы только что купили десять процентов акций Святого Монарха, мистер Козлов. Поздравляю.’
Я издаю тихий смешок.
— Когда дело касается вас, всегда есть какой-то поворот сюжета.
‘Конечно, в моем возрасте я должна получать удовольствие, где только можно.’
— Значит, война закончилась? – Я спрашиваю, чтобы убедиться.
‘Все кончено. Я верю, что вы приложите все усилия, чтобы восстановить Святого Монарха в его былом великолепии.’
— Конечно.
‘Будет что-нибудь еще, мистер Козлов?’ – спрашивает мадам Келлер.
— Нет. Спасибо вам за ваше время и снисходительность, – отвечаю я, и затем она заканчивает разговор.
— Не хочешь объяснить? – спрашивает Дмитрий, откидываясь на спинку стула.
Я положил телефон на стол.
— Я только что купил десять процентов акций Святого Монарха, и мы должны восстановить замок.
— Это ни хрена не объясняет, – бормочет он.
Я встречаюсь с ним взглядом.
— Мадам Келлер стара, Дмитрий. Она хочет убедиться, что найдется кто-то, кто возглавит Академию Святого Монарха, как только она уйдет.
Дмитрий начинает смеяться.
— И этот кто-то – ты? Христос. Да поможет нам всем Бог.
Я качаю головой, и это заставляет его сказать:
— Я, блять, не собираюсь возглавлять Святого Монарха.
— Только не ты. Карсон. Он ненавидит быть ассасином, и ему нравится Швейцария.
Бровь Дмитрия взлетает вверх.
— На самом деле это хорошая идея.
Я бросаю на него сердитый взгляд.
— У меня когда-нибудь бывают плохие идеи?
Дмитрий начинает смеяться.
— У тебя? Никогда.
— Ублюдок.
Поднимаясь на ноги, я чувствую, как боль разливается по моей груди.
— Куда ты идешь? – спрашивает Дмитрий.
— Искать сочувствия у своей невесты, – бормочу я, выходя из комнаты охраны и отправляюсь на поиски Изабеллы.
Я нахожу ее в нашей спальне, где она достает одежду из встроенного шкафа.
— Что ты делаешь? – спрашиваю я, осторожно присаживаясь на край кровати.
— Мне это не нужно, – говорит она, указывая на кучу платьев. – Я надевала их только для того, чтобы одурачить свою мать.
Наклонив голову, я спрашиваю:
— Почему ты называешь Соню своей матерью?
Изабелла бросает на меня взгляд.
— Потому что она... была ею.
— Она сделала что-нибудь, чтобы заслужить этот титул?
Изабелла бросает платье в стопку.
— В чем-то ты прав.
— Конечно, – ухмыляюсь я.
Она подходит ко мне и, прижав ладонь к моему подбородку, наклоняется и целует меня, затем спрашивает:
— Как ты себя чувствуешь?
— Как будто я нуждаюсь в нежной, любящей заботе, – говорю я, забираясь обратно на кровать. Лежа, я наблюдаю, как Изабель начинает стаскивать с меня ботинки.
Можно подумать, что это унизительно, когда она ухаживает за мной, но это не так. Мне чертовски нравится, что она души во мне не чает.
Изабелла подходит и садится на край кровати.
— Я могу тебе что-нибудь предложить?
Я качаю головой.
— Иди приляг рядом со мной.
Она встает и обходит кровать, затем ложится лицом ко мне.
Мгновение мы пристально смотрим друг на друга, а потом она спрашивает:
— Когда ты успел в меня влюбиться?
На моем лице расплывается улыбка.
— В тот момент, когда я узнал, что моя незваная гостья была богиней озорства и хаоса.
Ее губы приподнимаются.
— Ты действительно умеешь обращаться со словами.
— Так вот почему ты влюбилась в меня? – Я спрашиваю.
— Нет. – Изабелла придвигается немного ближе, стараясь не задеть меня. – Я влюбилась в тебя, потому что ты был моим спасением.
Я бросаю на нее вопросительный взгляд, и это заставляет ее объясниться.
— Сама по себе я бы долго не протянула. Может быть, вначале ты и взял меня, но взамен ты дал мне свободу быть самой собой.
— Говорит крутая женщина, которая меня не слушает, – бормочу я.
Изабелла раздраженно фыркает.
— Ты снова возвращаешься к этому? Уинтер нуждалась в моей помощи.
— Я знаю, но как только я смогу двигаться, не чувствуя, что умираю, я все равно отшлепаю тебя за то, что ты довела меня до сердечного приступа.
Ухмыляясь, она наклоняется ближе, запечатлевая поцелуй на моих губах.
— Это если ты действительно сможешь прижать меня к себе достаточно надолго, чтобы отшлепать.
— Это что, вызов? – Я спрашиваю.
— Нет, я просто даю тебе некоторую мотивацию, чтобы ты быстрее поправился.
_______________________________
ИЗАБЕЛЛА
Три месяца спустя.
— Куда мы направляемся? – снова спрашиваю я, пока Алексей управляет скоростным катером по водам Верхнего озера.
— А люди говорят, что я нетерпеливый, – посмеивается он.
Когда солнце начинает садиться, я оглядываюсь вокруг, но не могу понять, куда мы направляемся.
Вскоре я наконец получаю ответ, когда Алексей направляет лодку в частную бухту одного из островов.
— В самом деле? Ты мог бы просто сказать мне, – говорю я, бросая взгляд на двухэтажный дом, оформленный в том же средиземноморском стиле, что и особняк в Лос-Анджелесе.
Мой взгляд скользит по вертолетной площадке и соснам. Я замечаю, что половина острова состоит из скал.
— Добро пожаловать в мой дом вдали от дома, – говорит Алексей, сходя с лодки. Он протягивает мне руку, а затем помогает мне ступить на причал.
— Это прекрасно.
— Это наше безопасное убежище, – объясняет Алексей.
Мне нравится, как это звучит, и я улыбаюсь, когда мы идем к входной двери. Алексей набирает код, и затем дверь распахивается.
Я вхожу внутрь и оглядываю роскошно оформленные кухню и гостиную открытой планировки.
— Ты купил его таким? – Я спрашиваю.
Алексей ставит наш багаж рядом с диваном, затем подходит к приставному столику, чтобы налить два стакана водки.
— Нет, я сам его построил.
— Это впечатляет.
Он подходит, встает передо мной, протягивает мне бокал, затем встречается со мной взглядом:
— Я питаю слабость к красивым вещам.
Я делаю глоток водки, затем говорю:
— Я больше люблю текилу.
Бровь Алексея приподнимается.
— Я буду иметь это в виду. – Он ставит свой стакан на кофейный столик и берет нашу сумку. – Давай я покажу тебе все наверху.
Я ставлю свой напиток рядом с его и следую за ним на верхний уровень.
— Это комнаты для гостей, – говорит он, когда мы проходим мимо
