***
Смутно помню, как покинула кабинет Антона. Знаю, что рядом со мной был Саша. Наверное, только благодаря ему я смогла добраться до дома. Довел меня до комнаты и усадил на постель. Дома никого не было, Милена с детьми вечером уехали к маме в гости, а Костя в командировке.
Хоккеист ни о чем не спрашивал, ничего не комментировал. Просто был рядом. Для меня. А я даже благодарности не почувствовала. Ничего... сплошная апатия... Хотя нет, чувствовала себя жалкой оболочкой, из которой вытянули жизнь и бросили умирать в агонии.
Неужели, это и есть любовь? Разве должно быть так больно? Я уверена, когда любят, не причиняют боли. А Антон причинил... намеренно. Чувствую, как она струится по венам и меня начинает разрывать от нее, кажется, что меня больше нет. Эта боль настолько сильная, что мне хотелось кричать. До хрипоты. До удушья. А когда покинут последние силы, свернуться на полу и скулить. А еще лучше отключиться. Не думать, не вспоминать те слова, что ранили глубже ножа. Я пыталась абстрагироваться, обратно спрятать свои чувства и эмоции, но как это сделать, когда перед глазами всплывал холодный, равнодушный взгляд. Мне страшно от того, какой я стала слабой...
В таком состоянии я провела последующие несколько дней. Я не выходила из комнаты. Мне было безразлично абсолютно все. Я была в состоянии анабиоза. Любовь вызывает привыкание - это всем известно. А когда вы оторваны от человека, от которого зависите, то такой разрыв подобен маленькой смерти.
Но потом все изменилось. Вернулась Милена и зажгла во мне крохотный огонек надежды. Она говорила со мной. Долго, упорно... пыталась пробиться. И в итоге я услышала ее.
- Ты должна верить ему, Надька, - сказала она, когда мы сидели у меня на балконе.
Мне хотелось кричать, но я молчала, это не принесет облегчения. Чему верить? Тем словам, что убивали? Или тому холодному равнодушию, с которым были сказаны... Это все давило на меня, грозя свести с ума.
- Я так сильно его люблю, что становится больно. Разве так должно быть, Милена? Разве должна быть боль? Сколько можно... Где тот самый предел? Мне кажется, я больше не выдержу.
Последние слова я прошептала. Почувствовала, как девушка обняла меня, и я прижалась к ней в ответ.
- Всегда бывает больно. Но нужно бороться. Ты готова бороться, Надя? Готова бороться за Антона? За ВАС?
Готова ли я? Да, черт возьми! Смогу ли я? Не знаю... Но я никогда себе не прощу, если не попытаюсь. В тот день я отослала ему смс... «Вечером буду ждать тебя в квартире. Приходи, пожалуйста»
Глава 26
АНТОН
Никогда еще не чувствовал себя таким ублюдком. Надежда ушла пять минут назад, а я все также стоял у окна, вцепившись руками в подоконник. Прижался лбом к стеклу и прикрыл глаза. Тут же на периферии зрения появился наполненный болью взгляд, который я буду помнить до конца своих дней.
Отошел от окна. Нервным движением достал сигарету и подкурил. С третьего, бл*ть, раза! Пальцы не слушались, по телу прошла волна дрожи, вызванная яростью на самого себя.
Нужно взять себя в руки. Немедленно. Но я не мог. Стоял посреди кабинета, запрокинув голову вверх и делая судорожные вздохи. Все силы ушли на то, чтобы стоять спокойно в этом грёбаном кабинете и хладнокровно уничтожать все то, что было между мной и этой светлой девочкой. Я не просто ранил ее, я нанес контрольный удар...
Словно очнувшись от оцепенения, подошел к столу и набрал Владимира. Через секунду услышал его голос.
- Зайди ко мне, - бросил коротко в трубку.
Стоял, уперев руки в стол и наклонив низко голову. Мне казалось, я схожу с ума. Медленно и мучительно. С яростным рыком смел все со стола на пол одним рывком. И как раз в этот момент в кабинет вошел Владимир.
На его лице не дрогнул ни мускул при виде того погрома, что я устроил. Лишь в глазах на долю секунды промелькнула вспышка удивления, но он тут же вернул себе прежнюю выдержку.
- Кто, бл*ть, пропустил ее? - прорычал, не в силах взять себя в руки.
Владимир был все так же собран и на лице ни одной эмоции.
- Секретарша. Новенькая, - ответил мне.
- Уволь ее, - коротко бросил и тут же продолжил еле сдерживаемым от эмоций голосом, - приставь к девочке охрану, Вова. Чтобы не зацепило.
Помощник округлил глаза и спросил.
- Думаешь, опасность есть?
- Не знаю... черт возьми, я и сам не знаю! - запустил руку в волосы и резко взъерошил, - если с ней что-то случится, если с ее головы упадет хоть малейший волосок... я убью голыми руками того ублюдка, кто посмеет причинить ей вред.
Я горько усмехнулся и отвернулся от Владимира. Начинать-то следует мне с самого себя.
- Сход через два часа, ты помнишь? - отвлек меня голос помощника.
- Помню, Вова, - ответил ему тихо, - ступай и выполни, что я сказал.
Он молча удалился, оставив меня одного. Один на один со своей болью. Прошел к дивану и лег на него, прикрыв рукой глаза. От предстоящего разговора с лидерами группировок зависела моя судьба, даже жизнь. Мне нужно разработать линию поведения, но я, бл*ть, мог думать лишь о Надежде.
Раньше даже представить не мог, что способен причинить ей боль. Каких гребаных усилий мне стоило добиться доверия этой девочки, я доставал ее из той чертовой раковины шаг за шагом. И, как последний сукин сын, нанес по ней удар. Когда она была так беззащитна и обнажена передо мной. Черт! Я глухо застонал.
Убийство Волка выбило меня из колеи. Я даже не успел слить его счета, как криминальный мир взорвался от известия о его смерти. Он был найден в своей квартире. И, конечно, по гребаному совпадению почерк убийства был моим. Перерезанная глотка привязанной к стулу жертвы. Тут же, как по прихоти извращенки-судьбы, нашлись свидетели нашей с ним ссоры. Не трудно сопоставить дважды два и сделать соответствующие выводы. Только мне нахрен не нужна была его смерть! Да, это решило бы кучу проблем, но я не собирался его устранять.
Но это, бл*ть, мало кого это интересовало. Подстава слишком удачная и тонко разыгранная. Выдвигать мне в лицо прямое обвинение еще никто не смел, но это дело времени. Было назначено экстренное совещание всех заинтересованных группировок. Не только нашего города, но и соседних. И мне потребуется вся моя выдержка и хладнокровие.
Зачем же ты пришла, маленькая... Я надеялся лишь на то, что никто не успел ее засечь. Малейшая ошибка, и она будет использована против меня. Дьявол!
***
За круглым столом сидели десять человек. Каждый из них матерый преступник, который добился безоговорочного авторитета и уважения. С некоторыми я пересекался и раньше. Но были здесь и те, о ком был лишь наслышан. Князь тоже присутствовал. Он даже не скрывал свою торжествующую ухмылку при моем появлении. Это лишь подтвердило мои подозрения. Но я был спокоен и хладнокровен. Со стороны не было заметно, в каком бешеном напряжении нахожусь.
