— Не понравилось? — спросил Игорь заинтересованно, и Ксюша взглянула на него с растерянностью. — Не переживай, я не расстроюсь, если тебе не очень нравится. Это ведь еда, а о вкусах не спорят. Я хотел, чтобы ты попробовала.
— Ну-у… — протянула Ксюша, откусывая ещё кусочек. — Вкусно, конечно… Но красная вкуснее.
— Мне тоже красная больше нравится, — улыбнулся мужчина, поедая свой бутерброд. — И вообще не всегда самые вкусные вещи стоят дорого. Чаще всего как раз наоборот.
— А как же… креветки какие-нибудь? Они вкусные, но дорогие.
— Так не везде, девочка. На нашей планете есть места, где креветки стоят примерно столько же, сколько у нас семечки или обычный батон хлеба. Просто сюда их везут, отсюда и стоимость, ну и накручивают прилично. Так что… чёрная икра — вещь хорошая, но селёдка круче.
— А я не люблю, — фыркнула Ксюша.
— Хорошо. Тогда так: солёные огурцы круче. И квашеная капуста.
— Согласна.
*
Ксюша решилась задать этот вопрос, только когда они уже легли и совсем выключили свет — боялась, что иначе Игорь разглядит выражение её лица, и сразу обо всём догадается. Ей достаточно сказать, что первый курс она провела на факультете журналистики в том же институте, где учился Андрей. Игорь сопоставит возраст и поймёт — они не могли не пересечься. А дальше всё будет как снежный ком, одно зацепится за другое.
Поэтому нужно быть осторожнее.
— Скажи… — прошептала она, прижимаясь щекой к груди Игоря. Поцеловала, потёрлась носом о тёплую кожу и слегка улыбнулась, когда мужчина удовлетворённо вздохнул. — А почему у твоего сына другая фамилия?
Игорь прижал её крепче, и Ксюша, совсем осмелев, закинула на него одну ногу.
— А он назвал свою фамилию?
— Да, когда представлялся.
Враньё, но проверять такую фигню Игорь не будет. Да и как это проверить? Никто же не снимал на камеру их встречу. И Ксюша подумала, что это наиболее безопасный способ вывести Игоря на разговор о сыне — ведь он не знает, что она в курсе ответа на свой вопрос. Зато прекрасно понимает, как это должно было странно прозвучать для неё — Игорь-то Венчур, а Андрей почему тогда Аракчеев?
— Ясно. Марина, моя первая жена… Она всегда была амбициозна, и на мой взгляд, абсолютно напрасно амбициозна. Она гордилась фамилией вместо того, чтобы гордиться деяниями. И ничего не хотела добиваться сама, только требовала подвигов от окружающих. За время нашего недолгого брака я так устал от бесконечных упрёков в собственной несостоятельности, дурацкой фамилии, неудачливости, несообразительности… Всего и не упомнить. Но поначалу я не обращал на это внимания, слишком уставал на работе. Тогда были тяжёлые годы. А когда Марина была на последних месяцах, она всё чаще стала заявлять, что её сын будет носить фамилию Аракчеев. Именно так — «её сын». Я не спорил, не желал волновать. Пытался уговорить после родов, но Марина так истерила, что я в конце концов сдался. Вот и вся история.
Игорь рассказывал спокойно, но Ксюша всё равно чувствовала — ему было небезразлично. Даже спустя столько лет. Не обидно, не больно — просто небезразлично.
— А почему вы с ней развелись?
Хотела же про Андрея спросить… А сама! Глупая влюблённая дурочка. И ревнивая, к тому же.
— Ох, Ксения, — засмеялся Игорь, целуя её в лоб. — Да ничего там не было особенного, никаких измен, диких скандалов или тайн. Просто Марине однажды надоело, что я вечно пропадаю на работе, которая в то время не приносила денег, а мне надоело, что меня вместо заботливой хозяйки встречает разъярённая фурия и постоянно чего-то требует. Я говорил — она амбициозна. Мне хотелось покоя хотя бы дома. Но… Марина и покой — вещи несовместимые. Она после развода быстро нашла себе мужа, буквально за полгода, и счастливо живёт с ним до сих пор.
— А как она так умудрилась, со своей скандальностью?
— Ну о подробностях я могу только догадываться. Я думаю, там просто было не о чем скандалить. Деньги, статус, положение — в Марининых руках оказалось сразу всё, что ей было нужно, тогда как я в то время только пробивал себе путь наверх.
— Понятно. А как её новый муж относился к Андрею?
Ксюше показалось, что Игорь поморщился.
— Нормально. Особенно не любил, но и не травил. Ничего плохого я не могу про него сказать. Только про себя.
— Про себя? Почему?
— Ксения… — Он вздохнул. — Ну ты представь себе девяностые годы, и человека, который пытается наладить собственное дело. Там не то, что на детей — на сон времени не было. Если бы Андрей жил со мной… Но мне, чтобы его увидеть, необходимо было ехать за город, в Подмосковье. Сама понимаешь, насколько часто у меня это получалось. Так что по сути Андрея воспитывал не я, а отчим.
«И получилось у него это хреново», — подумала Ксюша. Что ж, по крайней мере теперь понятно, почему Андрей такой гад.
— И это мой больной мозоль. Я постоянно ощущаю свою вину перед сыном за то, что не уделял ему должного внимания. И по этой самой причине, — Игорь хмыкнул, — я даю ему деньги, когда он их просит.
— И часто просит? — Ксюша с трудом удержала себя от сарказма. Зная Андрея, можно предположить, что частенько.
— Стабильно, — ответил Игорь с досадой в голосе. — И надо бы перестать уже давать, но…
— Чувство вины?
— Именно. Ладно, девочка. Я понимаю, что тебе любопытно, но ты ещё успеешь узнать всё обо мне и моей семье. Давай спать?
— Давай, — прошептала Ксюша, вновь потеревшись щекой о грудь Игоря. И улыбнулась, когда он умиротворённо вздохнул, погладил её по спине и сразу задышал спокойно и глубоко, уснув мгновенно.
Да и Ксюша почти сразу провалилась в сон.
***
Единственным, кому в ту ночь не спалось, был Андрей. Вернувшись в шикарную квартиру, которую он снял на две недели, Андрей выпил бокал мартини, раскурил косячок — баловался иногда, когда сильно чем-то грузился, — и лёг на постель в позе звезды.
Необходимо было разработать хороший детальный план, но в голове не было ни одной идеи, и он злился на себя. Батя на его месте, конечно, знал бы, что делать, а вот Андрей понятия не имел.
Ксюшка была настроена крайне агрессивно, даже более чем агрессивно. Он почти физически ощущал исходящую от девушки ненависть к себе, и не представлял, как с ней бороться. Говорят, конечно, что от ненависти до любви один шаг, но как этот шаг преодолеть? В теории-то всё классно звучит. А на практике?
Ладно. Как говорит его отчим: «Сначала пряник, потом кнут. Начинать надо с хорошего». Вот Андрей и начнёт с хорошего. Будет паинькой и лапочкой. Глядишь, расслабится Ксюшка рядом с ним, а там и… ножки раздвинет. А когда раздвинет, он сделает всё, чтобы она вернуться к отцу больше не захотела.
Ну… или не смогла. Только это уже будет кнут, а не пряник…
42
***
Утром Ксюша сказала Игорю, что после работы всё же поедет домой — ей было как-то невежливо оставлять Инну Васильевну одну в первый же день после командировки. Он не спорил, просто кивнул и уточнил, что она решила в таком случае насчёт четверга.
— Я постараюсь, — ответила Ксюша, подумав: не лучше ли пересидеть у себя, дождаться, пока Андрей уедет, а потом уже ночевать у Игоря? Мало ли, когда ему придёт в голову заявиться сюда в следующий раз.
Как она аккуратно выяснила утром, Аракчеев постоянно жил в Питере, в Москву наведывался крайне редко. Вот и хорошо, вот и не надо наведываться! Конечно, Ксюша предпочла бы, чтобы Андрей жил где-нибудь на Марсе, или вообще на Плутоне, но на худой конец и Питер сойдёт.
— Сын сегодня хотел в гости к нам прийти, — сказал Игорь уже перед самым выходом. — Я с ним сам разберусь, а вот в субботу…
— А в субботу меня к себе Стася пригласила, — испуганно брякнула Ксюша, и чуть не застонала: ну зачем так откровенно врать!
— Я могу пойти с тобой? — уточнил Игорь, и девушка от растерянности чуть на пол не села. Доигралась! Точнее, довралась.
