Я же прошлась по кухне, остановилась у стола, ухмыльнулась. Переварить всё нужно не только Тёму. Слышала, как Ларионов возится наверху, видимо, он кому-то дозвонился, больше не хотелось подслушивать, в этом просто не было смысла. Разговор на повышенных тонах, затем тише. Какое-то время я так и стояла, разглядывая перед собой напиток неизвестного происхождения. Но взяв бутылку в руки, решила убрать её в бар. Уже открыв дверцу, зажмурилась, схватила стакан и, больше не раздумывая, налила в него янтарную жидкость. Резкий запах и явно высокий градус, даже выступили слёзы, когда я сделал несколько глотков. Но лучше пусть от коньяка, чем от собственного бессилия.
- Я связался с Юрием, - услышала за спиной и обернулась. Тём выглядел мрачнее тучи. - Его оглушили ударом по голове, второго тоже, кто-то их уже пас. Сегодня мы останемся здесь, а завтра рано уедем.
Я в ответ на это лишь кивнула. Тём молчал, но я видела, он хочет ещё что-то сказать. - Лер, я, действительно, не договорил, - раздался в тишине его голос. - Ты мне очень дорога. Не хочу и тебя потерять, это правда.
И я снова просто кивнула. А он в ответ тоже.
Немного помолчав, Ларионов развернулся, чтобы снова выйти, и я поспешила поставить стакан, который мне казался неимоверно тяжёлым, хоть был абсолютно пустым, для этого спешно отвернулась к раковине. Но расслабиться не удалось. И вроде Тём был на достаточном расстоянии, но вдруг оказался за спиной, притянул руками меня к себе, обнимая за талию, уткнулся в волосы, а я замерла.
- Лерка... - прошептал он, и стало горячо от его такого близкого дыхания.
Стойкий парфюм Ларионова и этот вот шепот. Тём - мой предатель и как выясняется, ещё и защитник. Такой родной и чужой одновременно. Если он тоже разрывается, то представляю, как ему несладко. Я развернулась к нему, уткнувшись в грудь руками, но Тём лишь сильнее меня прижал. Его сердце стучало так сильно, что я сначала подумала, это моё. Которое, кстати, не совсем уступало по ритму.
И пока я с опозданием понимала, что слишком пристально разглядываю голубые омуты, Тём приблизился к моим губам и поцеловал. Осторожно, так нежно касаясь своими губами, что тут же закружилась голова, я ответила на поцелуй, послав всё к чёрту хоть на время, и теперь движения Ларионова стали увереннее.
Я запоминала вкус его губ, вцепившись в его плечи, и ловила аромат парфюма; сильные руки сжимали так крепко, что даже дышать было тяжело. А может, вовсе не от этого. Заканчивать этот порыв совершенно не хотелось, но я должна была.
Поэтому прервала поцелуй я. Немного отстранилась, а Тём посмотрел пронзительно, видимо, не собираясь выпускать из объятий.
- Не впутывай меня в свои попытки разобраться в себе, - всё-таки смогла произнести, а он покачал головой.
- Это совсем другое. Да и поздно уже, - добавил и, бросив ещё один многозначительный взгляд, всё-таки разжал руки.
Когда он вышел, я ещё долго вот так просто стояла и смотрела ему вслед, трогая свои губы.
Что это вообще было?
Глава 57. Наши секреты
Решила снова принять душ, но смыть с себя недавние события не удалось. О них напоминали ещё и тёмные пятна на теле. И только сейчас пришло осознание, что сегодня был реальный шанс заполучить пулю второй раз. Вот только вряд ли меня бы кто нашёл в том заброшенном доме.
Я провела рукой по запотевшему зеркалу в ванной и в образовавшемся проёме увидела свои глаза. Пристально смотрела сама на себя и не понимала, как так вышло, что я снова по самые уши в... да впрочем уже неважно в чём.
По зеркалу стекла капля, и я быстрыми движениями стёрла рукой мутные разводы - теперь видела себя по пояс. На плече шрам - как напоминание о предыдущей слабости и сильных чувствах.
Что тебе ещё, Лера, непонятно?
В спальне Тёма не оказалось. К счастью. Я переоделась ко сну и остановилась около кровати. Сегодня мы будем спать здесь снова, и это будет настоящим испытанием - просто слушать его дыхание, особенно после того, что произошло совсем недавно на кухне.
Выключив свет, ещё долго не могла уснуть, искала удобное положение, прислушивалась, обдумывала дальнейший план действий и искренне желала Алексу провалиться куда-нибудь вместе с Котом; Тём заглядывал уже, и когда спросила, что он хотел, даже пожелал спокойной ночи, но тут же вышел.
Я почти провалилась в дремоту, когда дверь комнаты снова открылась, осторожные шаги Тёма я услышала тоже; он ударился о кровать, видимо не рассчитав расстояние, что-то неприличное сказал, упомянув ногу, и, ещё немного побурчав, наконец, улёгся. Ну прямо готовый победитель конкурса на громкость при попытках действовать тише. Где призом является шуршащий пакет.
Теперь Ларионов вообще не двигался и, кажется, не дышал. Мы словно незнакомцы, по ошибке оказавшиеся в чужой постели, боялись сделать теперь лишнее движение. И даже захотелось улыбнуться от того, как глупо мы, должно быть, замерли, вместо того, чтобы расслабиться и погрузиться в сон. Но вскоре стало не до смеха.
Тём перевернулся на бок и оказался рядом, и тут же участился пульс. Я бы не так удивилась ноге Ларионова, но на этот раз это была рука. Осторожное касание, словно случайное, проверка. Я повернула голову, стараясь привыкнуть к темноте, но лишь угадывала очертания сейчас. Движение Тём почувствовал и, притягивая меня, хрипло произнёс:
- Иди ко мне...
Я тут же оказалась в его объятиях, даже не успев ничего ответить. Убедившись, что так никуда не денусь, Ларионов ещё приблизился, и я почувствовала, как он прикоснулся своими губами к моим, снова сделав это трепетно, осторожно. В груди разрывалось от безысходности сердце, я знала, что будет дальше. Потом. Знала, что нельзя. Что это неправильно.
- Лерка, - прошептал вдруг Тём. - Лерка, останови меня.
А сам поцеловал снова, добавив обезумевшему пульсу несколько пунктов. Я ничего не видела практически, лишь слышала рваное дыхание и тихий шёпот в губы:
- Останови, если не хочешь продолжения. Потому что сам я останавливаться не собираюсь...
Послать его к чёрту, оттолкнуть, не дать своё тело - это единственное, что я могла сделать в этой ситуации, потому что чувствами он моими давно завладел. Но вместо этого обхватила его за шею двумя руками и поддалась навстречу движениям тёплых губ.
Позорно испарилась с поля боя гордость, громко хлопнув дверью: «Разбирайся сама!» А я просто отправила вслед остальных внутренних несогласных и прижалась к Тёму сильнее.
Я люблю его и к чёрту правила.
На этот раз всё по-другому. Чувственно, нежно, мы словно растягиваем моменты, заполняя их будущими воспоминаниями.
- Ты сводишь меня с ума, - не переставая шепчет Ларионов, - твоё тело, твой аромат.
Отвечаю на каждое его движение, понимая, что это я как раз не в себе.
- Крышу уносит просто... - слышу снова, сквозь поцелуи. Меня и саму уносит; разрывает, безжалостно бросая за немыслимые пределы. Сейчас мир только наш.
И если кто умеет - продлите мне минуты, часы этой ночи. Я сама себе не верю и умираю от счастья, заключив временное перемирие со своим сердцем - мы с ним на пару глупцы невероятные, но Господи, как же хорошо!
И я бы никогда не узнала, каким может быть Тём нежным. То, куда я падаю, стоит этих мгновений, и я заранее перебинтовываю будущие новые раны. Это ничего, я сильная. Я справлюсь.
А сейчас я последний раз почувствую себя слабой в крепких объятиях.
Я всё ещё прижималась к Ларионову, когда тот уже размеренно дышал, погрузившись в сон. Словно эхом слышала на повторе всё, что он мне говорил этой ночью.
Ещё не скоро это забуду.
Не забуду и его сильные руки, и его чувственные губы. Эту темноту ночи, в которой стало внезапно светлее, чем днём.
«...Круто, что ты такая, Лер», - пронеслись в голове недавние слова, завершая череду будоражащих воспоминаний.
А мне вот жаль, что это как раз не так.
И можно до бесконечности убеждать себя, что шанс ещё есть, но мы оставим наши секреты в этих стенах.
