женится? Сейчас это модно и современно — жить без всяких штампов и бумажек.
Олег порывался что-то сказать, но я лишь с силой сжала его руку под столом. Не хватало еще, чтобы он под давлением отца женился на мне из чувства долга или прочей чепухни. Хватит и того, что он живет со мной, пустоцветом, и не спешит избавиться.
— Зятек, — тяжело прищурился отец, обращаясь к Змееву, — мы вроде о кое-чем другом с тобой договаривались.
— Папа, — снова стиснула я под столом Змеевскую ладонь, не давая говорить, — у нас не средневековье и не концлагерь, когда все решает высший чин. Я тебя очень уважаю, пап, но это мое решение, и ты не сможешь заставить меня выходить замуж против моей воли! И давай больше не будем вести дискуссии на эту тему, иначе я снова перестану к вам в гости ездить.
— Ты смотри-ка, угрожает, — ухмыльнулся отец, но больше не стал разглагольствовать на тему свадебных бубенцов. Но, подозреваю, они о чем-то с Олегом разговаривали, когда остались наедине, пока мы с мамой на кухне возились, потому что чуть позже, уже дома, Змеев завел со мной разговор на эту щекотливую тему.
— Расскажи мне, Лер, что тебя не устраивает в брачных узах, — вопрос прозвучал мягко, терпеливо, очень спокойно.
Обычно Олег именно так успокаивал меня, когда выяснялось, что я снова не беременная. Действовал на меня, как анестетик, мое личное персональное обезболивающее.
Видит Бог, я не собиралась выворачивать нутро перед ним! По крайней мере, не сейчас, не в этот самый миг! Но, как ни оттягивай, все равно рано или поздно приходится объясняться. Но я все же попыталась увести разговор в сторону.
— Несовременный атавизм, без которого люди прекрасно живут.
Змеев не поддался на мою уловку. Посуровел, чуть дрогнули губы, чуть жестче стали глаза.
— Ты с самого начала знала, что я на тебе женюсь. И не возражала. Что изменилось, Лер?
И тогда мой внутренний гнойный пузырь лопнул. Сколько ж можно…
— Насколько я помню, по договору, который мы, кстати, так и не заключили официально, ты собирался жениться на мне, если я рожу тебе детей. А я не могу их тебе родить!
— Почему ты так решила? — снова этот завораживающе-мягкий, обезболивающий голос, но в этот раз его наркоз меня не взял. Видимо, действительно последняя стадия. Агония, когда уже ничего не помогает.
— Семь месяцев, Змеев! За это время у Юльки уже живот на нос лезет, Светка, которая твердила, что не может иметь детей, ходит, гордо выставляя пузо, которого у нее еще и нет! Илонка Островская ждет второго, как и Соня Громова. Одна я пустоцвет чертов! И дело точно не в тебе — у тебя двое детей растут. Это со мной что-то не так, а ты делаешь вид, что все нормально, так и надо, жалеешь меня. Какая свадьба, Олег?
Я уже кричала и размахивала руками. Душила в себе слезы, не давая им пролиться, потому что истерически рыдать — последнее дело, я никогда такой не была и становиться не желала.
— Лерочка, солнышко, ну что ты, — сжал Олег меня в объятиях, и я обмякла, пытаясь успокоиться. Он никак не заслужил моих воплей. — Перестань ерунду молоть, ладно? Я же знаю: ты ходила в клинику и обследовалась. И у тебя все отлично. Зачем ты на себя наговариваешь?
Да, ходила. Интересно, откуда он знает?! Но спрашивать не стала — смалодушничала, потому что на эту тему только продолжи разговаривать — все закончится плохо.
Видимо, следил. Тоже переживает, хоть вида и не показывает. Просто молчит, жалея меня.
Олег что-то еще шептал ободряющее, я делала вид, что все хорошо. Затем он меня поцеловал, и мы плавно перебрались в спальню, где у нас всегда все ладилось и получалось, где не надо было спорить и что-то доказывать.
А через три дня он подарил мне щенка. И тогда я поняла: это начало конца. Он смягчает удар перед тем, как уйти, оставить меня одну.
И тогда я решилась. Отменила все встречи, вернулась в наше общее гнездо, сложила вещички, забрала щенка и вернулась к себе.
Все. Хватит. Лучше отрубить хвост, чем умирать медленной смертью.
Олег
Он ничего не понимал. Растерялся до дрожи, до нервного подергивания века. Руки сжал в кулаки, чтобы унять трясучку, что напала на него и никак не хотела отпускать.
По его квартире словно ураган пронесся. Вначале Олег подумал, что их ограбили. Что кто-то обманул охрану, проник внутрь и разворошил тут все в поисках наживы.
Потом он вспомнил, что не застал Лерочку на работе. Перед глазами всплыло Светкино лицо, по которому мелькнуло да исчезло сочувствие. Но Олег на этом не зациклился: Лерочка в последнее время капризничала и отстаивала собственную самостоятельность, иногда предпочитала гонять на своей машине.
Как во сне, он открыл шкаф. Лерочкины вещи исчезли. Пропали баночки и шампуни из ванной. Не было в квартире и щенка, которого он подарил ей в надежде, что она отвлечется, перестанет зацикливаться на то, что у них никак не получалось зачать дитя.
— Я тебя убью, — прорычал он вслух. Голос его отразился от стен и беспомощно завис где-то вверху, над головой, которая раскалывалась от боли и некоторого облегчения.
Лерочка сбежала, ушла от него. Бросила, как ненужную вещь. Умотала не попрощавшись.
— Ну, уж нет! — снова прорычал он и бессильно прикрыл глаза, пытаясь справиться с горечью, с ощущением невероятной потери. — Ты мне должна и просто так не отвертишься!
Змеев хлопнул дверью так, что задрожали подъездные стекла, но ему было плевать на все. Он четко знал, что нужно делать.
Он и машину поначалу гнал так, будто взбесился и умирает от бешенства, а потом чуть успокоился. Оттого, что он сейчас влипнет в какую-нибудь аварию, лучше никому не станет. Он еще слишком молод, чтобы умирать. Особенно, если есть у него незавершенное дельце.
Главное сейчас — успокоиться и прийти в себя. А дальше — действовать наверняка и без рассусоливаний. Хватит с него. Неверная тактика. Ошибка, которая стоила ему миллион убитых нервных клеток.
Хорошо, что у него есть от Лерочкиной квартире ключ, не придется дверь ломать и одаривать полицейских, которых обязательно вызовет противная старуха сверху. Она пару раз грозилась, когда они с Лерочкой целовались возле двери и никак не могли попасть внутрь, потому что невозможно прилипнуть друг к другу и ключ в замок вставить. Непосильная задача.
Дверь Змеев открывал не дыша. Как опытный взломщик. Чтобы
