Горячее дыхание обдало мою щеку, пока Уайатт прокладывал дорожку поцелуев вдоль неё, затем по чувствительной коже под ухом, обхватив мою попу ладонями. Он высвободил руку и обхватил моё лицо, слегка подёргивая за волосы, пока его губы не возвратились к моим. Из его горла вырывались стоны, и когда я открыла для него рот, первобытная потребность, вызывающая эти звуки, стала очевидной по тому, как его язык проник внутрь, стараясь как можно сильнее ощутить мой вкус.
— Чёрт, Аврора, — простонал Уайатт между поцелуями, быстро останавливаясь, чтобы прижаться своим лбом к моему. Тёплое, учащенное дыхание заполнило пространство между нами. — Я не могу насытиться тобой. Я так сильно нуждался в тебе.
Я сильнее обхватила его ногами, моё тело кричало от нетерпения.
— Я тоже.
Уайатт прижался к моим губам ещё одним сладким поцелуем, затем оторвал нас от стены, наконец, успокаивая меня. Я была немного смущена, когда он начал идти. Но потом поняла, что он направлялся к стене, где было развешано множество оборудования, но перед этим остановился.
Обернувшись, Уайатт бросил на меня взгляд потемневших глаз, на его губах играла улыбка.
— Не волнуйся, я дам этой маленькой жадной киске всё, что ей нужно.
— Лишь слова, которые слетают с твоих губ, Хенсли!
Я задыхалась.
Его плечи вздрагивали от беззвучного смеха.
— Тебе нравится.
— Может быть.
Я прищурилась, когда Уайатт провёл рукой по всем поводьям и верёвкам, висящим на стене. Когда он, наконец, взял одно из длинных кожаных поводьев, у меня перехватило дыхание, а в животе проснулись бабочки. Без сомнения, я нервничала из-за того, что должно произойти, но, честно говоря, ещё больше возбудилась. Я никогда раньше не занималась чем-то подобным связыванию, и мне нравилось, насколько оно порочно и непристойно.
Уайатт повернулся, даже не пытаясь скрыть, как сильно натянуты его джинсы в зоне паха. У меня уже текли слюнки.
— А теперь будь хорошей девочкой и встань лицом к столбу, держа запястья вместе.
Его горящий взгляд скользнул по ближайшему деревянному столбу, и я быстро подчинилась, попытавшись подавить нервный смешок, который клокотал у меня в горле. Я не хотела показаться неопытной, когда он явно разбирался в связывании.
Но затем пальцы Уайатта внезапно убрали мои локоны от уха, его губы приблизились, и он хрипло произнёс:
— Смейся сколько хочешь, принцесса, мне нравится этот звук. И помни, — он начал наматывать кожаные поводья на мои запястья, — всё, что меня волнует, чтобы тебе было хорошо. Ты говоришь мне всё. Если тебя что-то не устраивает, просто скажи, и мы остановимся.
Он завязал поводья на моих запястьях и сильно дёрнул.
— Ты справишься?
На этот раз я позволила себе хихикнуть, кивнуть и улыбнуться. Дикий взгляд Уайатта остановился на том месте, где я прикусила нижнюю губу. Он издал стон, прежде чем отвёл взгляд и обернул то, что осталось от поводьев, вокруг столба, протянув их через путы, которые уже были на моих запястьях. Ещё один сильный рывок, и я обездвижена. Быстрое движение запястьями подтвердило, что мне ни за что не выскользнуть из поводьев.
Мысль о том, что я не смогу убежать от того удовольствия, которое приготовил для меня Уайатт, вызвала у меня волнующую дрожь по коже.
— Аврора, — промурлыкал Уайатт моё имя, приподняв пальцем мою голову, прикоснувшись к моим губам. На этот раз его поцелуй не был грубым или жадным, он был нежным и согревающим. От этого внутри меня снова медленно разгорелся пожар, как будто он постепенно подливал масла в огонь каждым прикосновением своих губ к моим.
Уайатт оставил дорожку из поцелуев на моей шее, затем спустился по спине, расположившись у меня за спиной. Я почти ожидала, что он повторит то, как ласкал меня ранее, и задерёт мне платье, но его губы продолжали скользить вниз по моим ногам, лишь слегка приподнимая платье. Опустившись на колени, Уайатт покрыл поцелуями тыльную сторону моих бёдер, исследовав губами каждый миллиметр моей кожи. С каждой мучительно долгой секундой его пальцы нежно скользили выше, но этого было недостаточно, чтобы дать то, что мне нужно.
Я потянулась к нему, поманив его туда, где желание сосредотачивалось между моих бёдер, но поводья натянулись, напомнив, что я полностью во власти Уайатта. Именно поэтому он это делал. Дразнил меня.
Я издала стон от осознания.
— Что-то не так, принцесса?
Уайатт выдохнул смешок, уткнувшись в моё бедро, и кончики его пальцев слегка касались моего входа. Я снова издала стон в ответ, пытаясь насладиться даже лёгким прикосновением.
— Используй слова, — настоял он, покусывая внутреннюю сторону моего бедра, и я могла только представить самодовольную улыбку на его великолепном лице.
— Пожалуйста, прикоснись ко мне, — умоляла я, даже не стыдясь. Потому что как я могла? Самый горячий мужчина, которого я когда-либо встречала, смуглый, мускулистый ковбой, находился у меня между ног и обещал сделать всё, чего мне хотелось.
— С удовольствием, — прорычал Уайатт, встав и задрав подол моего платья. Он стянул с меня трусики, помогая мне снять их, а затем изменил моё положение, сместив мои бёдра назад, так, что я слегка наклонилась, больше обнажаясь для него. Уайатт просунул руку под меня и провёл пальцем по моей промежности. Клянусь, он буквально прошипел ответ:
— Мне нравится, какая ты влажная для меня.
Наклонившись, Уайатт продолжил мучить меня, просто проводя пальцем по моей влажности, время от времени обводя клитор, в то время как другой рукой ласкал мою грудь. Он целовал меня в шею, пока я прижималась к нему бёдрами, желая большего, чем просто поддразнивания его пальцами.
— Ты сказала мне только прикоснуться к тебе, Аврора, — заявил Уайатт, затем прикусил зубами мочку моего уха, отчего по моему телу пробежали мурашки. — Если ты хочешь большего, тебе нужно лишь сказать.
Я стиснула зубы, поняв, как сильно ему, должно быть, нравилось, что я такая — совершенно беспомощная, неспособная разжечь в нём тот огонь, который я обычно излучала, когда он насмехался надо мной. Как тогда, когда мы впервые встретились. Что-то вспыхнуло во мне, пламя моей страсти разгорелось вовсю.
— Прекрасно, Уайатт, я хочу, чтобы ты полностью
