Ознакомительная версия.
– Лиля, жива она или нет?
– Да жива, жива! – рассердилась Лиля. – И даже никакого приступа не было. Не знаю, может быть, позвонит тебе сейчас... Леон говорит: «Да, Аля, я люблю Надю. У меня не получилось ее забыть. Это сильнее меня...» А Рая – «Они честно пытались сдержать клятву, но у них ничего не получилось». Альбина – «Я знала, я чувствовала, что именно этим и кончится!» Ну а я рядом сижу и глазами хлопаю, ничего не понимаю... Рая – «Аля, ты должна отпустить Леона. Иначе они с Надей погибнут. Ты не представляешь, как они друг друга любят!»
– Бедная Алька! – едва не плача, закричала Надя. – За что ей такие мучения! Мы с Леоном хотели ей все рассказать, но собирались сделать это максимально осторожно, постепенно подготовить ее...
– Самое худшее произошло дальше, – торопливо продолжила свою историю Лиля. – Альбина подняла голову и спросила каменным таким голосом: «Рая, скажи мне – а я знаю, только ты мне не солжешь – между ними что-то было?» Между ними – это, в смысле, между тобой и Леоном... «Было! – торжественно говорит Рая. – Ты, Аля, к матери своей уехала, а они случайно встретились, на презентации фильма, к которому Леон музыку написал...»
– Случайно! – закричала Надя. – Как же, случайно! Сама же Колесова нарочно нас и свела! О, глупая...
– «Так вот, – продолжает Рая. – После просмотра фильма они вместе уехали к Наде домой». – «Это правда?» – холодно спрашивает Альбина. «Правда», – кивает Леон. Он что-то еще про какой-то дождь говорил, но я уж этого не поняла. Творческие личности, они иногда так странно изъясняются... Тут я немного пришла в себя, и мне стала ясна картина произошедшего. «Колесова! – говорю я Райке. – Ты ужасный человек! Зачем ты это делаешь?» Да, именно так я ей и заявила... А она мне: «А ты, Лосева, не вмешивайся, потому как ты не знаешь, что такое настоящая любовь. Надя и Леон должны быть вместе!» Нет, ну надо же – я не знаю, что такое любовь... – возмущенно произнесла Лиля. – Да, Наденька, пожалуйста, налей мне еще чашку.
Но Надя ее почти не слышала. Она думала об Альбине.
– Надя! Ты что, заснула?..
– Как она посмела... – с трудом пробормотала Надя. – Как она могла рассказать все Альбине... Как она посмела!
Надя схватила чашку и с размаху швырнула ее в стену, потом незаметным молниеносным движением смахнула посуду со стола, затем с полки – шеренгу стеклянных баночек для хранения сыпучих продуктов (подарок Светланы Петровны, Райкиной матери, Наде в день свадьбы с Егором).
– Надька!.. – взвизгнула Лиля, шарахаясь назад. – Сумасшедшая!..
Весь пол был засыпан осколками стекла и фарфора вперемешку с сахаром, солью и манной крупой – словно искрящийся снег засыпал его поверхность.
– Шелестова, я боюсь! – визжала Лиля. – Ты чего, Шелестова?..
– Все в порядке... – наконец с трудом заставила себя произнести Надя. – Извини, я напугала тебя... Но это ужасно, ужасно, просто ужасно!
– Нет, я должна была предвидеть, что мой рассказ так подействует на тебя... Ну ты и устроила бардак! Теперь сто лет из-под стола крупу будешь выметать...
– Лиля, а что было потом?
– Потом? – задумалась Лиля. – Ну, потом я принялась ругать Колесову. Что Альбина из-за нее опять попадет в больницу... А Аля говорит: «Ничего, все в порядке, я уже была подготовлена к чему-то подобному...» Честное слово, Надя, она и в самом деле выглядела вполне нормально. Помирать точно не собиралась. Мы с Колесовой стали уходить, а в коридоре меня догнал Леон. Он велел передать тебе, что позвонит дня через два – ну, когда поймет, что Алька действительно в порядке. Он велел передать, что любит тебя и очень скучает. «Скажи Наде, что скоро, очень скоро мы будем вместе – и теперь уже навсегда!»
«Навсегда, – колоколом бухнуло у Нади в ушах. – Навсегда...»
– А что дальше? – спросила она.
– Ну, дальше мы с Раей продолжили ругаться – уже на улице. Я села в машину и уехала. А она, наверное, к метро пешком пошла. Так ей и надо! Слушай, Надюш, а у вас с Леоном действительно все так серьезно? – с любопытством спросила Лиля.
– Да... – сказала Надя. – Серьезнее некуда.
«Навсегда» – продолжало стучать у нее в ушах.
– А ты на меня больше не сердишься? За то, что у нас Егором... Послушай, Надя, теперь мы с тобой абсолютно в одинаковом положении! Ты не должна припоминать мне тот случай!
– Да я и не припоминаю тебе ничего... – с досадой произнесла Надя. – Ладно, Лиль, ты иди, а я буду тут убираться... Огромное спасибо за подробный рассказ!
– Как? – немного сникла Лиля. – Ты меня уже выгоняешь? А я думала, ты мне о себе с Леоном тоже расскажешь... Ну, как у вас начиналось, продолжалось и как вы после того фильма к тебе домой поехали... Слушай, а этот Леон – он ничего? А вы правда жениться собрались? Ой, Прохоров вне себя будет, когда вы поженитесь!..
– Потом, Лосева, все потом...
Надя осталась одна.
Значит, Альбина обо всем знает. И умирать вовсе не собирается... Леон скоро уйдет от нее, уйдет к Наде. Леон и Надя будут вместе. Навсегда.
– Но я не знаю... я не хочу... – в отчаянии прошептала Надя. – Зачем? Все слишком быстро... Я не хочу!
* * *
Далее события развивались следующим образом – вечером Надя безуспешно пыталась дозвониться Рае, у которой телефон был постоянно занят. Потом позвонил Егор, но Надя с ним разговаривать не стала, сказала, что ей некогда. Затем позвонил Леон и сообщил, что с Альбиной все в порядке.
– Она такая спокойная – даже удивительно, – признался он. – И говорит, что совсем не сердится на меня... Надя, милая, я очень люблю тебя!
Надя хотела с ним поговорить – о том, не слишком ли они форсируют события и не стоит ли еще раз подумать, прежде чем перекраивать свою жизнь, но тут уж Леон сказал, что ему некогда и что он дня через два, как и обещал, придет к Наде...
Потом Надя снова пыталась дозвониться Рае, но опять с тем же успехом.
– Да что же это такое! – разозлилась Надя. – Ну, Колесова, погоди!
Телефон Раи был занят и на следующий день...
Тогда Надя оделась и вышла из дома – благо идти было совсем недалеко.
Под ногами хлюпала ледяная скользкая жижа, серое мутное небо низко висело над городом, и у прохожих были больные лица. Теплая московская зима была мучительна для всех.
«Что же она за человек такой, эта Рая?.. Словно какая-то заноза сидит у нее в мозгу и не дает ей жить спокойно – вечно она интригует, сплетничает, сводит людей, а потом ссорит их... Ей непременно надо заварить какую-нибудь кашу! Странное желание повелевать чужими судьбами... Хотя, наверное, в каком-то смысле это даже можно назвать творчеством. Она творит мир вокруг себя – тот, который она хотела бы видеть. Мрачная, упрямая, злая сила. Богиня судьбы, Немезида, валькирия – кто еще там есть?.. Наверное, Гюнтер Клапке и полюбил ее за то, что Райка именно такая – словно героиня его готических романов!»
Ознакомительная версия.
