Ее глаза наполнились слезами. Влетел Пашка и сказал, что приехала мать.
Людмила вошла, села на стул и, обведя всех глазами, сказала:
— Мне кто-то подрезал тормозные шланги.
Тормозные шланги! Тормозные шланги! — это словосочетание вертелось у Сашки в голове. Он хватался за него, будто за последнюю ниточку. Ему казалось, что если он что-то вспомнит, то все встанет на свои места. Он взял с пола ручку и стал рисовать на листе бумаги. Тетки, как всегда спорили, Генерал что-то говорил, а Сашка все рисовал и рисовал.
— …Это точно, и обжалованию не подлежит. Здесь личная вендетта! — услышал он последние слова Людмилы. И, бросив ручку, посмотрел на свой рисунок.
На белом листе красовался большой агрессивный дракон. Точно такой же какой был на шлеме Фиона много лет назад.
За мгновение в голове Сашки вспыхнули разрозненные фразы:
«Я очень люблю тебя, но по-другому».
«Фион, не забудь, у меня экзамен в десять…»
«О том, что я вечером поеду к педагогу, знала только Ксюха…»
«Тормозная система — мой конек…»
И большой блестящий черный шлем с желтым драконом, лежащий под вешалкой в прихожей Фиона.
— …Вот и все, — закончил Сашка. — Никаких доказательств, ничего определенного, только домыслы. Я просто взял ее нахрапом. Ксюха в любой момент могла меня остановить и оспорить мой вывод. Но она этого не сделала.
— Как же она могла подрезать шланги? — воскликнула Люська. — Мой «Мерс» стоит на охраняемой стоянке. Там народу, как грязи! И откуда она могла знать, что я поеду именно сегодня, именно одна!
— Этого я не знаю. Если хотите, позвоните Фиону и узнайте! — пожал плечами Сашка.
— Совпадения! — покачал головой Генерал. — Ей фатально везло! Как везет всем мерзавцам.
— А руку она тебе сломала тоже сама? — спросила Регина.
— А изнасилование? — вклинилась Лелька.
— Птица, надо детективы читать! — сказала я. — Подозрения от себя отводила. Она же понимала, что их не избежать. Верно, Сань?
— Тетки! — возмутился Сашка. — Да не знаю я! И знать не хочу!
— Ну, и что же мы будем делать дальше? — Вопрос, который вертелся у всех на языке, задала Регина. — Так все и оставим?
— Дорогая, у нас никаких доказательств, — ответил Генерал. — Даже подрезанные шланги Люська поменяла. Так что зацепиться не за что.
— Да и зачем? — закончила я. — И так ясно, что больше она ничего не сделает. Если только рыпнется, мы знаем, откуда ветер дует.
— Опять в благородство играете? — воскликнула Катя. — А если бы тетя Люся погибла?
— Бог ей судья, Катюш, — вздохнула Люська. — Ее можно только пожалеть. Маленькая, злая, несчастная девчонка. Сошедшая с ума от любви и обиды на все и вся. Неужели ты будешь удовлетворена, если она окажется в тюрьме или в психушке?
— Нет, второй раз я этого не перенесу! — воскликнула Регина.
— Все братцы, расходимся, — Генерал встал. — А то еще чуть-чуть и договоримся до вызова оперативников или Насти.
Все встали и начали собираться домой.
— Ой, вспомнила, — засуетилась Лелька. — Тань, а где твой диктофон? Мне для работы нужен.
Я отдала Лельке свой старый аппаратик, и мы все вышли из квартиры.
Уже в машине подал голос мой сотовый. Звонили мои девчонки с дачи. Я отрапортовала, что мы уже в пути.
Через час, когда летнее небо уже приобрело цвет чернил, мы въехали в ворота нашего участка. Всю дорогу все молчали. Сашка смотрел в окно, Ник напряженно следил за дорогой, да и мне не хотелось лишний раз бередить старые и новые раны. Но то, что каждый из нас думал об одном и том же, было очевидно.
Не знаю уж, что там творилось в головах моих мужчин, а вот меня больше волновала спокойная реакция моей Лельки, после того как мы договорились больше никогда не вспоминать эту историю. Это было так не похоже на подругу, и именно это обстоятельство тревожило меня.
Я открыла входную дверь на осторожный звонок. На пороге стояла Катюшка. Час назад она позвонила мне и попросила о встрече. Сегодня я приехала с дачи на пару дней, перестирать ворох грязного белья и отдохнуть от детей. У Ника отпуск, вот пусть и возится с девчонками. Санька целыми днями что-то пишет в своих нотных тетрадях, мало разговаривает и совсем не выходит на воздух. Я устала с ним бороться, устала от его молчания, поэтому предоставила своему мужу разбираться с сыном, а сама позорно убежала в Москву. Не люблю отсутствия информации. Сашка ничего не объясняет, поэтому я не знаю, что с ним творится и злюсь от этого. В результате срываюсь на Манюне и Дашуне. В принципе, я догадываюсь, откуда ветер дует. Словами героя бессмертного сериала «Место встречи изменить нельзя» скажу так же: «Дураку ясно, здесь замешана любовь». Да и последнюю фразу Фиона при разборках я тоже не забыла. Но обсуждать это мне было не с кем, ибо мы поклялись не говорить на эту тему.
Не успела я войти в квартиру, позвонила Катя.
— Теть Тань, привет, это я. Мне надо срочно увидеться с вами. Успокойтесь, ничего не случилось, хочу просто поболтать, — успокоила она меня.
И вот мы, как в детстве, сидим на кухне, пьем кофе и курим. Катя курит редко, но если уж дорвется, то дымит не переставая. Регина до сих пор не знает о пагубной привычке дочери, но я была посвящена в это еще лет семь назад. И очень гордилась, что Катюшка видит во мне приятельницу.
— Ну, не томи, — оборвала я ее размышления о жаре и отсутствии спасительных дождей. — Я тебя знаю, Катька. Что случилось?
Она на минутку задумалась, а потом выпалила.
— Я люблю Сашку.
— О как! — ошарашенно сказала я. — А почему ты признаешься в этом мне?
— Тетя Таня! — воскликнула Катя. — Я посоветоваться. Я не знаю, что мне делать.
— А как же Пашка? Ваши планы? Насколько я понимаю, он кует бриллиантовое гнездо для тебя.
— А я не хочу! Не хочу! — вдруг крикнула Катя. — Кто это решил, что я создана только для выездов в свет и ношения драгоценностей? Откуда эта дурацкая фраза появилась?
На самом деле эту фразу сказала я, еще когда Катюшке было лет семь. И при Кате я не раз шутила, что такая красавица должна ходить на каблучках только от парадной лестницы своей виллы до лимузина.
— Ну, Кать, это образное выражение, — смутилась я. — Мне казалось, что ты достойна богатого, солидного мужа, который будет тебя холить и лелеять.
Я искренне так думала. Катюшка — талантливый модельер. Я была уверена, что через пару лет она станет известной. Для этого у нее было почти все — стремление, трудолюбие, коммуникабельность, талант, красота. Только не было больших денег. И Павел в роли любящего и щедрого мужа с богатой и удачливой свекровью могли обеспечить блестящее будущее Кати. Тем более, что я была твердо уверена в полной взаимности со стороны Катерины. Но, кажется, я жестоко ошибалась.
