таких как ты, может, попробуешь наладить свою жизнь сам?
- Ага, только глупых ночевок под открытым небом, мне не достает. – Хмыкает он и почесывает живот.
- А тебе известно кто моя жена и что это за место в глуши?
- Майя «Молния» Миронова – легенда. Мы с парнями пересматриваем ее бои почти каждые выходные.
- Тогда вообрази, что тебя там ждет. Чемпионка в суперлегком весе, лично научит тебя держать оборону, а великий Стас Юдин, поможет справляться с гневом и направлять энергию в правильное русло.
- Ну-у-у, я должен подумать.
- Думай, еще целый учебный год впереди.
- Могу идти?
- Иди. И Тарас, пожалуйста, оставь не тронутыми трусики Валентины Петровны.
Парень громко гогочет и, смеясь, покидает класс. Я выдыхаю с большим облегчением и двигаюсь к окну, что чуть приоткрыто и впускает прохладу в душное помещение. Майя подкидывает Наденьку в воздух, и радость от полета моей малышки, передается мне. Я облокачиваюсь на подоконник и слежу за двумя девчонками, что похожи, как близнецы. Волосы Майи вздымаются и опадают, делаются упругими от ветра. На дочке белоснежное платье, что идеально подходит к заколке у нее на макушке. Буквально пару минут, и я присоединюсь к ним, чтобы поехать в аэропорт. Еще на прошлой неделе я выбил небольшой отпуск у директора и смогу провести пять дней в Питере. У нас редко, получается, собраться всем вместе, но наше с Майей чутье подсказывает, что Сева и Алена, пригласили всех к себе в гости не просто повидаться. Предположение одно – пополнение в семье.
Я выпрямляюсь, толкаю оконную раму от себя и медлю мгновение. В какие-то моменты жизни, ты ловишь себя на мысли, что было бы, если бы не.…Кем бы ты был, если бы не…
Ведь, в восемь лет, твоей самой большой неприятностью становится сосед, что мчится за тобой, чтобы хорошенько отходить граблями, за то, что ты, делая сальто с ветки, случайно падаешь на грядку с клубникой. В одиннадцать, ты соперничаешь с другом в видеоигре, и тебя совершенно не волнует, что его прикончат в финале. В тринадцать, мама записывает тебя в плавание, а ты мечтаешь, рисовать на стенах граффити и курить с парнями под трибунами школьного стадиона. В пятнадцать, ты начинаешь замечать, что у одноклассницы, помимо серебряных брекетов, охрененные сиськи, и они подпрыгивают, когда она выписывает финты в танцевальном кружке. В восемнадцать, ты совершаешь ошибку за ошибкой, но думаешь, что деньги родителей, помогут тебе выкарабкаться из любого дерьма и оказываешься не прав. В двадцать, ты видишь ту, ради которой, хочешь по особенному дышать, говорить, двигаться, забывая о тех поступках, что творил, начиная с восьми лет, но всё сложнее, чем ты себе представляешь.
Больше нет друзей, нет мамы, нет времени в запасе, чтобы исправить огрехи.
Но, разве не это счастье? Расти и меняться ради кого-то, приобретать опыт, набивая шишки, разочаровываться в девчонках, а потом, совсем внезапно, как гроза в апреле, понять, что влюблен.
Я смотрю перед собой и вижу ту, что подсознательно ждал всю жизнь. И я тот, кто я есть.
Люблю грозу с громом и молниями.
Люблю ее.
Навсегда.
Майя обнимает Надю и, заметив меня в окне второго этажа, они обе машут руками, а я вспоминаю слова собственной песни, написанной десять лет назад, и хмурюсь. Кажется, благодаря этой привычке, я обретаю лучшую девушку на свете и счастье сравнимое с тем, что испытал первый человек, ступивший на луну.
Конец
