внутри меня.
— Будь очень осторожен со своими следующими словами, кузен.
— Точно. Я твой чертов кузен, — рявкает он. — Я твоя семья, а ты предал меня ради девушки, которая не могла держать ноги сомкнутыми. Ты чертов идиот. И она шлюха.
В одну секунду он говорит, а в следующую раздается треск, когда его голова дергается в сторону. Я не наносил удар. Елена задыхается, и мои глаза расширяются, когда я вижу там Тони, сжимающего в одной руке бутылку водки. Он смотрит на Ивана с убийственным выражением лица.
Откуда, черт возьми, он вообще взялся?
— Скажи это еще раз о моей сестре, — говорит Тони, невнятно произнося слова. — Я, черт возьми, смою тебя.
Иван, который, должно быть, чертовски жаждет смерти, на самом деле нападает на него. Я не теряю ни секунды, прежде чем встать между ними. Мой пистолет будет готов через несколько секунд. Я направляю его на грудь Ивана, и он останавливается.
— Единственная причина, по которой я не собираюсь убивать тебя прямо сейчас, это то, что, к сожалению, моя кровь течет в твоих венах. Но если ты еще раз скажешь что-то подобное, я тебя прикончу. Я обещаю.
Он сглатывает и выглядит нервным.
— Ты собираешься предпочесть их вместо меня? Я твой двоюродный брат!
— То, что ты мой двоюродный брат, не означает, что ты мне нравишься. Мне плевать на тебя. Возможно, ты был полезный в прошлом году, но не заблуждайся, я всегда буду выбирать их. Тони мой чертов брат, а ты для меня никто. А теперь отвали.
Он уходит без колебаний. Я возвращаю пистолет на место в куртке и поворачиваюсь. Глаза Тони полузакрыты, когда он прислоняется к сестре. Он явно загипсованный. Я двигаюсь, чтобы снять с нее его вес, и Елена выхватывает у него бутылку, выражение ее лица мягкое и немного настороженное, когда она смотрит на брата. Глаза Тони на мгновение открываются и останавливаются на мне.
— Привет, Роман. Я скучал по тебе, чувак, — говорит он, все еще невнятно произнося слова.
У меня перехватывает горло.
— Я тоже скучал по тебе, брат.
Он улыбается и поворачивается, чтобы посмотреть на сестру.
— Привет, сестра.
— Привет, старший брат, — выдыхает она. — Давай, отвезем тебя домой.
Мы ведем его к моей машине и после того, как он сядет на заднее сиденье, едем в сторону моего дома. Елена смотрит назад, на своего брата, который крепко спит.
— Думаешь, он нас простил? — спрашивает она с надеждой.
— Я бы сказал, что у нас шансы пятьдесят на пятьдесят, — отвечаю я с улыбкой.
Уложив Тони в постель, мы поднимаемся наверх, чтобы найти нашу дочь. Она в комнате своей бабушки. Я удивленно смотрю на маму.
— Я думал, ты была на вечеринке у Розы, — говорю я, входя в комнату.
Елена следует за мной, ее шаги нерешительны. Моя мать хмурится, когда замечает ее.
— У меня болела голова, поэтому я ушла пораньше, — говорит мама в ответ.
Я тянусь к Кэсси, которая крепко спит у нее на руках. Моя дочь не шевелится, когда я поднимаю ее. Мама поджимает губы и смотрит на меня.
— Ты собираешься забрать их домой? — спрашивает она.
— На самом деле они оба ночуют здесь. В моей комнате, — добавляю я на случай, если она не поймет.
Я смотрю на нее, заставляя ее сказать что-нибудь. У моей матери и Елены никогда не были самые лучшие отношения, но она часть семьи. Существование Кэсси подтверждает это, и мои чувства к ней укрепляют это. Хоть я и не говорил в общих чертах, что мы находимся в отношениях, я уверен, что она осознает этот факт.
— Спокойной ночи, — весело говорит мама, явно не в настроении спорить.
— Хотите, Мария, я принесу вам аспирин от головной боли? — мягко спрашивает Елена позади меня. Ее способ поднять белый флаг.
— В этом нет необходимости, — отвечает мама.
Я смотрю на Елену с мягкой улыбкой. По крайней мере, она попыталась. С моей мамой это может занять некоторое время, но мы доберемся до цели. Мы покидаем ее спальню и направляемся к моей. Я кладу Кэсси посередине нашей кровати.
— Она, должно быть, очень устала, — отмечает Елена. — Я не могу поверить, что она не просыпается. Хотя она, вероятно, не будет спать всю ночь. Нам определенно не удастся долго выспаться.
— Я не против, — говорю я ей, собираясь снять куртку и раздеться.
Она наблюдает за мной, ее выражение лица пылает жаром, когда я снимаю рубашку.
— Не слишком ли поздно отвезти ее в комнату Марии? — спрашивает она, провожая взглядом мою грудь.
— Поздно, — усмехаюсь я, протягивая ей чистую рубашку. — Переоденься в это, и тогда мы все сможем немного поспать.
Она дуется, но делает, как я прошу. Моя рубашка доходит ей до середины бедра, и при виде ее в моей одежде внутри вспыхивает собственничество. Елена ложится по другую сторону Кэсси. Без каких-либо колебаний я тянусь к ее руке, переплетая наши пальцы.
— Я наконец-то узнал второе имя Кэсси, — говорю я тихо.
— Ах, да? И какое?
— Катерина, — говорю я ей. — Это кажется правильным.
— Кассиопея Катерина Де Лука, — повторяет Елена. Она дарит мне мягкую улыбку.
— Это довольно большой шаг. Хотя это идеально. Я люблю это.
И я люблю тебя.
Хотя я не говорю этих слов. Я почти уверен, что если бы я это сделал, это бы ее отпугнуло. Я дам ей столько времени, сколько ей нужно, оставаясь рядом с ней. Я не сомневаюсь, что нам всегда суждено было быть вместе. Теперь все, что мне нужно сделать, это подождать, пока Елена это поймет.
Глава 27
Елена.
Мои бедра в руках Романа, и я медленно катаюсь на нем, провожая пальцами вверх и вниз по его шее. Его взгляд потемнел от похоти, он крепко схватил меня, прижимая к себе, когда я скатываюсь по его стволу.
