Многие недолюбливали Дашу за её прямолинейность и несдержанность. Мне же наоборот нравилось, по крайней мере, всегда было понятно, что с ней происходит. Дашка обычно открывалась в своих эмоциях. В отличие от Лизы, которая обычно пряталась за своей экспрессией. Зачастую она показывала одно, а чувствовала совсем другое. Блин, я опять их сравнивал.
— Слушай, Чемезов, я уже устала. Вот честно. Всё опять из-за Лизы?! — воскликнула она. А потом сама же себе кивнула. — Конечно же, из-за Лизы. Знаешь, я годами терпела её неизбежной тенью, следующей за нами по пятам. Терпела-терпела. Всё ждала, когда же тебя отпустит. Но нет же… куда там!
Я открыл рот, чтобы возразить… Хотя что там было возражать? Но Дарья сама продолжила свою обличающую речь.
— И вот, стоило ей замаячить на горизонте, как ты потёк как тряпка к её ногам. Самому не противно?! Да она опять ноги об тебя вытрет и исчезнет.
Вместо растерянности начало приходить раздражение.
— Или ты забыл, что с тобой было в прошлый раз?!
— Даша, я всё помню.
— Помнит он! А мне кажется, что ты забыл. Ты пил… Нет, даже не так. Ты спивался. И если б не я с родителями, чтобы с тобой вообще было?! Мы тянули тебя из всей этой ямы. Это мы заботились о твоей матери, пока ты торчал в армии. И из-за кого?! Как-то я не заметила, чтобы Лиза хоть раз вспомнила про тебя. А если бы вспомнила, как думаешь, нужен был бы ты ей такой?! Это я как последняя дура носилась с тобой.
— Я всё помню! — рявкнул я на Дашу. Но она не испугалась, даже не поморщилась, потому что именно такой моей реакции она и добивалась.
— Злись, правильно, злись! Вот только не на меня! Это она уехала отсюда, вычеркнув нас из своей жизни!
Жена, наконец-то, замолчала. Мы стояли и метали молнии друг на друга.
— Ну и где она твоя Лиза?! Где она сейчас?! — задала она именно тот вопрос, который тревожил меня самого. Ответить мне на это было нечего. У меня вообще слов сегодня было по минимуму, видимо все в дороги оставил.
Даша развела руками:
— А нет её!
Затем подошла ко мне вплотную, от чего я ещё больше напрягся.
— Если ты думаешь, что я позволю ей разрушить НАШ брак, то ты ошибаешься.
И с силой тыкнув в меня своим острым коготком, развернулась и удалилась в спальню, не забыв хорошенько хлопнув дверью.
Спал на диване. У нас ещё была пара спален, но я решил действовать в соответствие с многочисленными анекдотами о провинившихся мужьях. Это не была та вина, которую мы обычно чувствуем, когда совершили проступок или ошибку. Это было что-то более тяжёлое и совсем неподвластное мне. Лежал на диване и задыхался от собственных эмоций. С одной стороны всё во мне сопротивлялось Дашиным словам, но память предательски подкидывала одно воспоминание за другим.
У нас был долгий путь. Когда я вернулся из армии, то понял, что у меня никого не осталась. Друзья-приятели как-то сами отвалились. В основном это были мои сокурсники, так что не было ничего удивительного, что наши дороги разошлись сами по себе. Мамы тоже было. И в качестве насмешки над всем, последние дни с ней была семья Лизы.
Нелепо. Но когда врачи не смогли дозвониться до меня, в одной из старых медицинских карт нашли домашний телефон Лизы, оставшийся там после того, как мама впервые попала в больницу. Звонили Лизе, а попали к Даше. Не знаю почему, но Илюшины тогда не смогли оставить мою маму одну. Мы с Лизой когда-то успели познакомить наших родителей, они немного общались и, наверное, это сыграло решающую роль.
Даже похороны легли на их плечи, пока я был в пути. Так и вышло, что встречали меня Илюшины. И больше у меня не было никого. Дашка всё это время была рядом, стараясь разговорить и заболтать, всё что угодно, лишь бы не дать потонуть. Ей было всего семнадцать, но она искренне старалась.
Я дослужил. Потом был дембель, и я вернулся в город. Следующий год прожил в каком-то непонятном оцепенении. Живя скорее по инерции. Пытался восстановиться в академии, но путь туда мне был заказан. Впервые я понял, что вообще не знаю, чего хочу от жизни. Когда-то всё было так просто и ясно. Думал, что выучусь, пойду работать в органы, даже трудностей системы не боялся, знал чего ждать. Представлял, как у меня будет семья… с Лизой. Как однажды мы подарим маме внуков. Какая-то идеалистическая картинка. Но мне она нравилась. А теперь… от моей жизни не осталось ни-че-го.
Год я перебивался какими-то подработками. Бросал одно, находил другое. И всё это время во мне день ото дня росла пустота, которая буквально иссушала. В какой-то момент я запил. Нет, это не был алкоголизм в привычном понимание этого слова. Я мог жить без алкоголя, но периодами, когда душа не выдерживала собственной ничтожности, я пытался глушить эту пустоту выпивкой, теряя остатки самого себя.
Именно в таком состояние однажды Даша встретила меня на улице. Пьяного и ни черта не соображающего. Наверное, тогда она решила взяться за меня. Ну как взяться… спасти. Она приходила ко мне, забирала бутылку, пинала в душ и орала. Громко и пронзительно. В какой-то момент даже начало казаться, что легче жить праведной жизнью, чем слушать её крики. Но это подействовало.
Сначала мы просто дружили. Я стал приходить к ним в гости. Игорь Валентинович устроил меня в охрану к ним на завод. Как-то я очень быстро перешёл от рядового охранника, в личную службу безопасности директора завода. Помогла служба в армии и неоконченная учёба в академии. Меня выучили, получил лицензию на владение оружием, а уже сильно потом и лицензию на частную охранную деятельность.
С завода я перешёл на службу к Гринбергу. Сначала был рядовым охранником, но как-то так вышло, что я понравился ему, и он занялся моей судьбой. И через какое-то время мне удалось открыть свою контору. Маленькую и почти незначимую. Но мы росли, уверенно набирая ход. Сейчас мои люди занимаются не только охраной частных лиц, но и многим другим. В наших клиентах числятся крупные предприятия, торговые центры, офисные-центры. Мы занимается пультовой и физической охраной, у меня даже кинологическая служба есть. Повод гордиться собой. Но сейчас меня это не радовало. Потому что всё это никогда не было моей целью. Юношеская мечта помогать людям обрела какие-то иные черты.
Незаметно для себя, мы с Илюшиными начали переплетаться какими-то неясными мне нитями. Сам не понял когда, но я стал воспринимать их как свою семью. Со временем смог помогать им. Забрал Игоря Валентиновича к себе в фирму, теперь он трудился в бухгалтерии, не давая расслабиться моим офисным девочкам.
С Дашей вышло всё как-то случайно. Дружили, дружили. И бац. Однажды проснулись в одной постели. Тогда это казалось чем-то правильным и естественным. Прошло пять лет, и никто не верил, что Лиза когда-нибудь решит вернуться.
Начали встречаться. Илюшины благосклонно отнеслись к этому, я давно был для них своим. Я вроде как начал оживать, если не считать ночей, в которых мне порой во сне являлась Лиза. Я убеждал себя, бесперебойно твердил, что её нет, что она ушла. Что пора забыть. Но нет. Был с Дашей, а мечтал о Лизе.
Я сопротивлялся им обоим. Раз за разом обещал себе не думать о Лизе, но каждый раз срывался. После очередного срыва честно признался Дашке, что вряд ли смогу когда-нибудь забыть ее сестру, да и вообще полноценно полюбить хоть кого-нибудь. У нас случился скандал. Первый и настоящий. Она тогда кидала в меня вещами и пускала многочисленные слёзы. Ушла, громко хлопнув дверью, оставив меня наедине со своим одиночеством.
Даша вернулась через неделю и объявила:
— Мне всё равно на то, что у тебя к Лизке. Её нет. Уехала. Исчезла. Растворилась. Баста. Это не имеет никакого значения. Есть только ты и я. И если мы с тобой постараемся, то у нас всё получится.
И у нас практически получилось. Спустя несколько лет поженились. Уважали друг друга, заботились, иногда даже были счастливы. По крайней мере мне очень хотелось, чтобы Даша была счастлива. Я был готов сделать всё возможное ради этого. Всё, кроме одного. Я так и не смог её полюбить.
