трубы дым так и не пошел! А дождя уже пару недель нет, жара стоит!
— Отвратительная легенда, агент Провокатор! — согласился с ним Кирилл.
Смущаться стебу мужиков мне не хочется, и я глазами выискиваю своих волчат среди этих разноцветных жопок, кувыркающихся в траве. И мне нравится, что все пять на месте. Да, пять. Моя крестница Сашенька тоже моя девочка, как бы ни выпендривался Джексон, он просто завидует, что Сумароковы ему крестника еще не родили и вроде не планируют. Так что у меня два сына и три принцессы. Целая стая волчат нового поколения.
— Осторожнее! — как всегда, опоздал с советом Жека, и мои пацанята встретились лбами с лавочкой.
Я не бегал из-за каждой шишки за ними, но Джексон, конечно, всегда с полными карманами пластыря и прочей фигни спешит искупать их в антисептиках.
Макар и Мирон завалились в теньке под лавочкой и на нас внимания не обращали, куда ведь интереснее гонять букашек, чем слушать причитающего дядьку Джексона.
— Кир, что там шепчет тебе космос, она уже совсем моя? Я достаточно заплатил?
Напрягся я от его пристального взгляда — сначала на Малинку, задержавшуюся в конце поля с девчонками, а потом его странные глаза изучали меня как под микроскопом.
Кирилл удивился моему вопросу и ответил в своей манере:
— А что тебе не хватает для гармонии в жизни?
Мне? Да у меня не жизнь а… малина! Гармония? Наверное, надо подумать.
На работе все в ажуре. Санькина реклама с адски крутяцким волком, защищающим город, офис, дом и прочее в ролике, просто офигенная. Даже премию какую-то получил. Работа кипит.
Долг Никите я отдаю своеобразно. За свою помощь он попросил только одно — охрану его объекта, договор на длительный срок, но когда я подписал его, даже не смотрел подробности и не обратил внимание на ухмыляющегося Марка. Объектом оказалась тренировочная база личной армии Браунов. Мило, что тут скажешь. За эти несколько лет нас ни разу туда не вызвали, было бы смешно, конечно, один экипаж приехал бы спасать десятка три вооруженных опытных бойцов, а должок списывается ежемесячно. Надурили меня, проходимцы.
Кид, то есть Лерка, заставила меня открыть глаза и понять, что я уже никуда не смоюсь из компании, собравшейся такими непостижимыми путями, что расскажи кому — не поверят. Я не знаю больше ни одной такой разношерстной, с совершенно разными интересами и сферами обитания в жизни компашки. Но мы все дружим, и наша дружба скреплена такими передрягами, что трудно представить что-то большее, что могло бы разорвать дружбу.
И она. Та, в которой моя жизнь. Которую я выгрыз зубами, переломал все кости, но готов был ползти на сломанных лапах за ней куда угодно, только не опускать. Говорят, любовь — это когда твоя душа видит свое отражение в другом человеке, а я вижу ее душу в своем сердце. Я не знаю, как объяснить ей, как сильно люблю ее, но моя Малинка говорит, что мое молчание ей сказало больше тысячи слов.
Нет больше ни одного места в мире, куда бы я мчал, так как домой. Туда где я безмерно счастлив, туда где меня ждёт она. Всегда ждёт, как и обещала. Туда где я залюблен и заласкан с головы до ног. Туда где мне настолько хорошо, словно нам удалось создать свой маленький рай на площади десяти соток. Туда, где моя недостижимая мечта становиться реальностью, окуная в эйфорию.
Санечка подошла ко мне, переплетая наши пальцы, и я точно знаю, что она понимает, о чем я думаю. Мы и правда стали одним целым во всем. Гармония? Я не знаю. У меня есть все, о чем я даже не смел мечтать, и тодаже больше.
— А почему мальчишки лежат под лавочкой? — нахмурилась Малинка.
— Так это… тихий час у них! — уверенно соврал я, предвкушая наказание за шишки на их бестолковках.
— Борзый! Опять! Их в школу без голов не возьмут! А такими темпами они точно без них останутся!
Как же я люблю эти сверкающие глаза, стервочка моя. Может, когда-нибудь она придет домой и найдет волка растянутого на кровати в наручниках и с кляпом, как рисовала меня Сашка на своих баннерах, но пока охочусь я. Подав знак Илюхе, чтобы забрал детей к себе, обнимаю мою самую ценную добычу в жизни.
— Малая, не хочешь прокатиться вечерком? Ливень обещали…
«И сидр уже в багажнике», — добавил я мысленно, закрывая глаза и утыкаясь носом в копну ее волос, мурча в согретых солнцем локанах, вдыхая любимый аромат моей женщины.
— Уверена, в моем планинге полно места для секса в тонированной машине, Любимец! — улыбнулась Санька, забираясь пальчиками в мой карман. Стервочка моя.
— На капоте, Малинка, под дождем. Хотя... в машине тоже.
— Это все твои фантазии? — хитро спросила Малинка, опять задумала что-то.
— Для всех остальных у тебя есть время, Малая. Вся жизнь.
— Так мало? Нет, волчара, в следующей я тебя тоже отловлю! Тебе не удрать от меня, блохастик! — запланировала Санечка все свои жизни на вечность вперёд, а я готов тысячи раз проходить все что было, хочу чтобы отловила своего дурного волка.
Мне так мало ее, всегда безумно мало. И ее глаза говорят мне, что это взаимно. Что Малинка тоже, как и я скучает всегда. И не важно чем я занят когда рядом, главное что мы видим друг друга и уже от этого хорошо.
Наша сумасшедшая история, которая в какой-то момент чуть не стала воспоминанием красивой любви, на короткий миг, случившийся в моей жизни, научили меня иногда быть романтичным, и я заглядывая в её красивые глаза, признаюсь:
— Больше, чем жизнь. Так сильно я люблю тебя, Малинка.
