— Где ты таких слов понабралась?
— Читаю умную литературу, — ухмыльнулась она. — А ты давай, продолжай веселиться.
— Поздно, — подала голос Ольга. — Я уже успела испортить ей настроение.
Я бросила на нее укоризненный взгляд, а Танька прищурилась:
— Чего опять успела ляпнуть?
— Глупость.
— Глупости ты говоришь постоянно. Меня интересует конкретика. Что ты сказала?
— Что ее любовь к Касьяну очень быстро прошла.
— Ну ты и дура! — в сердцах сказала Танька. — Ты вообще думаешь прежде, чем что-то говорить?
Ольга обиженно отвернулась, а я покачала головой:
— Тань, чего ты на нее взъелась? У человека гормоны, беременность, а ты такими фразами обзываешься.
— Переживет. Пора уже научиться мыслить логически, — отмахнулась она и вопросительно посмотрела на протягивающего микрофон тамаду: — Я вас внимательно слушаю.
— Это мы вас слушаем, — улыбнулся он. — Слово предоставляется одной из школьных подруг невесты. Кто из вас будет говорить?
Танька улыбнулась во все тридцать два зуба, взяла микрофон и заговорила:
— Хочу сказать, что таких друзей как наша Марина на свете очень мало. Их надо хранить и охранять, поэтому свой тост я хочу поднять за невесту. Она как легкий морской ветерок всегда свежа и весела, дарит окружающим ее людям радость и улыбки. Антон, береги ее, и она всегда будет согревать тебя как летнее солнышко и приносить ощущение счастья как дующий с моря бриз. Горько!
— Пусть земля вам будет пухом, — мрачно пробормотала Ольга, а я посмотрела на нее:
— Тебе дали не тот сценарий. У нас свадьба.
— Правда? Что-то я не сразу поняла это.
Я обняла ее за плечи:
— Бросай дуться. Ты же знаешь, что Танька не со зла все это сказала. И потом, за язык тебя никто не тянул. Если бы ты не открыла рот, она бы ничего не узнал, честная ты моя. Так что кроме себя винить некого.
— Не очень-то приятно, когда тебя называют умственно отсталой.
— Не обращай внимания на ее слова. Просто на будущее запомни, что не обязательно говорить обо всем.
— Но ведь я на самом деле испортила тебе веселье, — вздохнула она. — Извини еще раз, я не хотела. Не знаю, что на меня нашло. Наверное, это действительно гормоны.
— Солнышко, расслабься. — Я чмокнула ее в щеку. — Гормоны — это прекрасно, а мне и в самом деле не стоит вести себя, как девица легкого поведения. Я хотела забыться, убежать от себя и грустных мыслей, но флирт с малознакомым человеком вряд ли способствует этому. А теперь улыбнись, и давай выпьем.
Мы выпили, Ольга малость приободрилась, но минут через двадцать засобиралась:
— Поеду я домой.
— Я с тобой, — сказала я.
— Нет уж. Свидетель к тебе неровно дышит, так что пользуйся моментом. Я и сама прекрасно доберусь. А ты завтра позвони, расскажи, как отдохнула.
— Мы же решили, что я должна вести себя прилично, — напомнила я.
— Брось! Забудь все, что я наговорила и расслабься. Мнение остальных не должно тебя волновать, поэтому даже не думай уезжать со мной.
— С Танькой прощаться будешь?
— Не имею желания. Все. До завтра.
Я проводила подругу до выхода и вернулась в зал, где ко мне сразу подошел Андрей.
— Испугался, что ты ушла, не попрощавшись.
— Не бойся. Еще часик я точно буду здесь.
— А может, больше?
— Может. Будет видно.
— Я сейчас схожу покурю, а ты, пожалуйста, никуда не исчезай.
Андрей вышел, а я пожала плечами.
— Что-то не вижу радости на лице, — сказала появившаяся рядом Танька. — Днем кто-то уверял всех в наличии синдрома незамужней женщины. Или Ольга все-таки расстаралась и подпортила впечатление от знакомства с Андреем?
— Ничего она не подпортила. Просто я не уверена, что из этого знакомства получится что-то путное. У меня складывается ощущение, что мужчина просто хочет получить порцию легкого секса.
— А ты не хочешь? В конце концов, свадьба потому и свадьба, что на ней надо получать удовольствие, — невозмутимо сказала подружка.
— Нехорошо вы говорите, товарищ психолог, — покачала я головой. — Я не желаю заниматься сексом с первым встречным.
— Конечно. Ты желаешь заниматься сексом со своим шефом.
— Да, желаю. И не только сексом. А ты, чем ко мне приставать, помирилась бы лучше с Лелькой. Она на тебя глубоко обижена.
— Ничего. Немножко подуется, а к концу вечера мы уже будем пить на брудершафт, — отмахнулась Танька.
— Не будите. Она уехала домой.
— Да? — Танька нахмурилась. — Ладно, я ей позвоню. О! Смотри, Андрей возвращается. Давай-ка отожжем!
— Попробуем, — неуверенно кивнула я.
К концу вечера Андрей уже забыл о своих обязанностях свидетеля и не отходил от меня ни на шаг, при этом норовя ухватить меня за какую-нибудь часть тела. Я прекрасно понимала, что смелости ему предавало количество выпитого алкоголя, и безрезультатно пыталась объяснить ему, что не желаю иметь с ним ничего общего.
Наконец, улучив момент, когда он вышел в туалет, я резво подошла к молодоженам, быстро попрощалась с ними и, подхватив Таньку под руку, направилась к выходу.
— К чему такая спешка? — поинтересовалась она, одевая пальто.
— К тому, что в результате у свидетеля оказалось очень гнилое нутро. Поехали домой.
В день рождения я проснулась в скверном настроении и, не вылезая из-под одеяла, принялась подводить итоги прошедшего года жизни. В целом год прошел продуктивно — я встретила мужчину мечты, познакомилась с интересными людьми (одна Валерия чего стоит!), практически перешла на новую работу, но все это не доставляло должного удовольствия. Все перечеркивалось тем, что хоть встреча с любимым мужчиной состоялась, отношения сохранить не удалось. А значит, год выдался ни черта не замечательный, и я просто неудачница, которая сама себе организовывает проблемы.
В который раз за последние дни на глаза навернулись слезы, и я бы наверняка разревелась, если бы в комнату не зашла Ксюшка.
— Эй, сеструха! У тебя день рождения идет, а ты во всю дрыхнешь. Открывай свои замечательные глазки и поднимай свой зад!
— Я не дрыхну, а предаюсь размышлениям, — проворчала я.
— Ясно. — Ксю подошла и стащила с меня одеяло. — Повторяю, прекращай меланхолию, вставай с кровати и топай на кухню. Там тебе родители праздничный завтрак приготовили.
— А без этого не обойтись? — Я попыталась забрать одеяло, но Ксюха проворно отскочила в сторону и поторопила:
— Давай-давай! Люди старались, неблагодарная!
Я вздохнула, не хотя одела халат, и тут сестрица кинулась меня обнимать и припевать:
