— Что он в ней нашел? — спросила она, убирая левую грудь назад в бюстгальтер.
— То же, что и Люк, наверное.
— А именно?
Я представила, как дрожала рука Люка, когда он впервые рисовал ее обнаженную фигуру.
— Она просто картинка.
— Да?
— Она… красавица. От нее невозможно оторвать глаз.
— Какая досада! — сказала Флисс. Я была тронута ее преданностью.
— Точно. Хотела бы я, чтобы у нее была обыкновенная внешность, но, к сожалению, она похожа на Катрин Денёв.
— Но ведь Люк не был счастлив с ней. Разве нет, Лора?
— Да. Она вела себя настолько причудливо, что он разлюбил ее.
— И нужна ему ты.
— Он так говорит. Он сказал, что хочет, чтобы мы жили вместе.
— Отлично. Таково его намерение. А дети? — спросила она, устраивая Оливию на плече, чтобы она срыгнула. — Он не хочет иметь больше детей? — Она утерла пятно от отрыжки со своей рубашки смятой салфеткой.
— Мы об этом не говорили, но уверена, что хочет.
— Это было бы чудесно, — сказала она, сажая Оливию мне на колени. Затем она открыла морозилку и убрала туда бутылку сцеженного молока. Внутри уже стояло несколько в ряд, словно кегли. — Беременность — это такое блаженство, Лора!
— Знаю, — ляпнула я. Она пристально посмотрела на меня. — Ты мне уже говорила, — сказала я и подумала: «А я — нет. Никому, кроме Ника, я не рассказывала, что однажды была беременна».
— Будет здорово, если ты забеременеешь, — развене-здоровомоясладкаядевочка? — протянула она нараспев, коснувшись носика Оливии указательным пальцем. — КузинадляИГРлазвенеЗДОЛОВО?
— Кхосаалтадазагоягоя, — ответила Оливия.
— Как жалко, что Хоуп не хочет, чтобы аист посетил ее! — добавила Фелисити.
— Да, в самом деле, — согласилась я. И решила, что не стоит посвящать ее в проблемы Хоуп.
— Хотя Майк, по-моему, был бы не против. Он не такой замороченный.
— Угу.
— А знаешь, откуда пошла вся эта история с аистом? — спросила она.
— Нет.
— Из норвежской легенды о том, что души детей до рождения обитают в водной среде типа болот или озер. А раз аисты любят бывать там, появилось поверье, что аисты берут души детей и несут их родителям. Разве не прелесть?
Она мечтательно вздохнула:
— Да. Прелесть.
Когда Фелисити взяла Оливию на руки, я подумала о том, где обитала душа моего ребенка — в ручье, горном потоке или в реке. Я представила, как аист берет ее и несет ко мне на своих больших крыльях, но где-то на полдороге поворачивает назад.
— Я никогда не спрашивала тебя об этом, Лора: Ник хотел детей?
К горлу подступила горечь.
— Я не… уверена… Но какой смысл говорить об этом теперь?
— О нем по-прежнему ничего не слышно? — спросила она. Я покачала головой. — Даже после такой огласки?
— Нет. «Дейли пост» попросила читателей сообщить им, если они увидят его, а «Дейли ньюс» откомандировала самых матерых репортеров вести расследование.
— Так, пожалуй, они его и найдут.
— Вряд ли, это человек-невидимка.
— А что ты сделаешь, если найдут?
Я пристально посмотрела на нее:
— Боже… даже не знаю. Страшно подумать.
— Ну, возможно, придется, если они его выследят.
— Не выследят, — не уступала я, — потому что им наверняка дали на все про все пару дней, так что, если бы им и суждено было его отыскать, они бы это уже сделали. Кстати, а Хью не сказал тебе, что мы виделись в галерее Люка?
— Сказал. Он был там с Шанталь.
— Мне показалось, она выглядела так, будто ее… застукали, Флисс. Покраснела от стыда, увидев меня.
— Я понимаю, что она никогда особенно тебе не нравилась, Лора, но не надо все время воспринимать ее в штыки.
— А тебе надо снять розовые очки. Говорю тебе, Флисс, она… юлила. Эта женщина положила глаз на твоего мужа.
— Послушай, я знаю Шанталь — ничего страшного. Они встретились поговорить насчет этого секретного «изобретения» Хью; он, кстати, рассказал мне, что это.
— Да?
— Да. Заявка на патент уже зарегистрирована, так что теперь уже можно говорить.
— И что же это?
— Ну… это такая детская штука. Ты знаешь, я постоянно жалуюсь на то, что под рукой никогда нет муслина.
Я бросила взгляд на ее заляпанную футболку.
— Да.
— И что когда он на мне, то вечно соскальзывает?
— Да.
— Вот это и подсказало Хью идею. Он изобрел нагрудник для отрыжки. Но это не просто кусок ткани типа муслина, он фиксируется. Он сделан из куска ПВХ — обхватывает здесь, спереди и сзади, так что ты защищена со всех сторон, но у него такая форма, что он обхватывает еще и здесь и доходит досюда… — Она совершила серию неуклюжих движений. — Давай я лучше покажу на тебе. — Флисс подошла ближе, коснулась моего левого плеча, прошлась пальцами вдоль него, задев грудь. — Он фиксируется под рукой, здесь… либо на завязках, либо на «липучке», а тут будет крючок или что-нибудь такое, — сказала она, касаясь моей шеи, — чтобы надежно закрепить его за воротник.
— Ты только что коснулась моей груди.
— Ой, извини, — отозвалась она.
— Это не претензия. Просто до меня только сейчас дошло кое-что.
— Что?
— Ну, я превратно истолковала отношения Хью и Шанталь. — Я мысленно вернулась в тот вечер в «Джулиз». — Они, видимо, обсуждали этот нагрудник…
— Ну да, я же говорила, они за тем туда и ходили. Шанталь занималась патентованием, которое включает точное техническое описание, поэтому ей надо было знать, что к чему, понять принцип.
— И Хью всего-навсего ей объяснял?
— Да.
— О! — Я поняла, что была несправедлива в суждениях. Я прокрутила эту сцену в голове еще раз. И еще. Точно — я перемудрила. И почувствовала приступ чувства вины. — Так вот что он делал. Это было самое невинное объяснение! Но меня до сих пор преследует мысль, что они были какими-то подозрительно довольными.
— Они и были довольными, — сказала Флисс. — Но только потому, что верят в свое новое детище. Ты знаешь, я все твердила Хью, чтобы он изобрел что-нибудь полезное, и, наверное, это оно и есть. Теперь больше не придется устраивать охоту за муслином или стирать то, что отрыгнул ребенок. Эти нагрудники будут продаваться по пять штук; одну штуку можно надеть утром, потом по необходимости заменить, а использованный выбросить. По-моему, это отличная идея.
— Да, старина Хью — молодец.
— Точно. Может, он даже заработает денег. Они с Шанталь в таком восторге — она хорошенько вложилась в разработку, хотя может пройти еще много времени, прежде чем изобретение принесет доход, а у нас уже остались последние несколько тысяч. Но слава Богу, — продолжала она, — Оливия будет рекламировать «Кочисофт» — правдамояумница? — так что мы протянем еще месяцок-другой, а еще будет кастинг на телевидении в конце недели, на который я тоже надеюсь, и это будет минимум три тысячи за право транслирования…
