Пейтон решила, что пора рассказать Лейни все. Ну, или по крайней мере версию «детям до шестнадцати». Лейни внимательно слушала и неожиданно вставила вопрос, показавшийся Пейтон на удивление глупым.
– Так все дело только в сексе? – Лейни подняла руку, ее лицо смягчилось, и она добавила: – Прозвучало так, будто я осуждаю. Я, конечно же, ни капельки не осуждаю.
Пейтон покачала головой.
– Нет, дело не только в сексе. – Душа просила правды и только правды. – Просто про секс мне говорить проще. – Она замешкалась, но все-таки решила признаться до конца: – Мне кажется, я уже какое-то время питаю чувства к Джей Ди.
На это Лейни рассмеялась.
– Надо же? Тебе так кажется?
Пейтон выпрямилась.
– Если ты так много знаешь, почему никогда ничего мне не говорила?
– Говорила. Я много лет понуждала тебя помириться с Джей Ди.
– Я думала, это все твоя дурацкая республиканская лояльность.
– Нет, это все мое убеждение, что вас просто нужно направить на верный путь. – Лейни сделала глоток второго вина сорта «южноафриканский Пинотаж». – Кстати, пока вы там выносили друг другу мозг, случайно не выяснили, с чего вообще началась ваша кровная вражда?
– Расскажу – не поверишь, – Пейтон весело посмотрела на Лейни. – «Выносили друг другу мозг»? Вот как?
– Вот так вот мы, лояльные республиканцы, колоритно выражаемся.
Мысли Пейтон вернулись к избранным отрывкам уик-энда с неким республиканцем, которые при монтировании версии «детям до шестнадцати» были аккуратно вырезаны.
– Ну, насчет этого пункта полная ясность пока не достигнута, – привычно уклонилась она от ответа. – Думаю, лучше расскажу тебе про тот раз в субботу вечером, когда мы вернулись в комнату с обеда и Джей Ди опрокинул меня на письменный стол и сказал…
Лейни подняла руку.
– Не надо. Не хочу ничего такого знать – иначе мне придется краснеть всякий раз, когда его встречу. Помнишь, что мне еще с ним работать?
Случайно вылетевшая фраза оказала немедленный отрезвляющий эффект на Пейтон.
– Ты думаешь, тебе придется с ним работать после вторника? – тихо спросила она.
Увидев выражение ее лица, Лейни тоже посерьезнела.
– Я честно не в курсе, кого они в итоге выберут.
Пейтон покрутила в руке бокал, притворившись, будто изучает перекатывающееся по стенкам вино.
– Если они выберут не меня, то не знаю, смогу ли я когда-нибудь посмотреть ему в глаза. Я не вынесу, если он станет меня жалеть.– Она отпила. – Конечно, если они все-таки выберут меня, тогда то же самое почувствует уже сам Джей Ди, и, наверное, я все равно его потеряю.
Лейни вздохнула.
– Да, ситуация тяжелая.
– Лейни, мне нужно от тебя больше, чем сострадание. Ты же мой военный советник, мой консильори, – Пейтон заметила непонимающий взгляд подруги. – Это из «Крестного отца».
Лейни сложила руки на коленях.
– А-а. Никогда не смотрела. Слишком много насилия. Но напомни-ка мне, с кем именно ты ведешь войну?
– Это просто выражение такое.
– И очень многозначащее. Итак, мой первый совет как твоего военного консир… кого-то там – перестань думать о Джей Ди как о своем враге.
Пейтон задумалась. Точно подмечено.
Лейни поднажала.
– Если по правде, что ты к нему чувствуешь? Ты же уже спала с ним, Пейтон, думаю, теперь-то самое время признаться.
Пейтон прищурилась на подругу, раздумывая над вопросом. Потом улыбнулась.
– Я с ума по нему схожу, – она увидела ухмылку Лейни, – причем почти буквально, понимаешь. Время от времени – и очень-очень часто – у меня из-за него натурально едет крыша. И все же, все же…
– Ты любишь его? – напрямик спросила Лейни.
Пейтон покраснела.
– Тебе не кажется, что это слишком личный вопрос?
Лейни воздела руки к небу.
– Боже мой, ну наконец-то нашлось то слово, которое заставляет Пейтон Кендалл краснеть. Любовь! – Она с нажимом добавила: – А все потому, что твоя мать не разрешала тебе в детстве читать сказки!
– Да, только мне начинает казаться, будто удалось разгрести весь тот бардак, который она устроила из моей жизни, так обязательно вылезает что-то новенькое.
Лейни усмехнулась.
– Так как, хочешь мой второй совет?
– Не слушать ничего, что говорит моя мать?
– Хорошо, тогда третий совет.
Теперь уже Пейтон засмеялась.
– Валяй.
Лицо Лейни сделалось серьезным.
– Если ты, как сама сказала, с ума сходишь по Джей Ди, тогда почему бы тебе не попытаться сделать так, чтобы у вас все получилось? Кто знает, что произойдет после вторника? Возможно, он тебя удивит. А может, ты удивишь саму себя.
Пейтон призадумалась. Не исключено, всего лишь не исключено, что Лейни и права. Пейтон с наигранным подозрением оглядела советчицу.
– Ты уверена, что говоришь мне это не потому, что просто строишь планы на субботнее барбекю для парочек?
– Конечно, уверена, – нахмурилась Лейни, – Ты же моя лучшая подруга, Пейтон. И разумеется, я хочу, чтобы ты нашла того единственного, кто сумеет сделать тебя счастливой.
Тронутая этими словами, Пейтон потянулась и обняла подругу.
– Спасибо тебе, Лейни. – Потом отстранилась и застенчиво сжала руку верной консильори. – Я настолько погрузилась в свои проблемы, что даже не спросила, как дела у тебя. Хотя я уже заметила, что сегодня ты пьешь вино.
Лейни тоскливо вздохнула.
– Да, в этом месяце опять ничего не вышло. – Потом она оживилась: – Ну да ничего. Самое интересное – сам процесс.
– Ого! Этот комментарий почти дотягивает до уровня «детям до шестнадцати».
Лейни выпрямилась и с довольным видом поправила прическу.
– Правда? Неужели? Хм, раз уж мы пересекли черту, пожалуй, будем считать, что проехали этот вопрос. Хотя, погоди-ка… – Пейтон с изумлением наблюдала, как Лейни быстро прикончила оставшееся вино, поставила бокал и по-судейски посмотрела поверх него. – Пресловутый трюк в душе. Я требую подробностей.
Остался один день.
Пейтон зря беспокоилась, что сказать Джей Ди, когда они встретятся в офисе в понедельник. Пусть характер их отношений и изменился за прошедшие выходные, колея трудовых будней оставалась неизменной, дела шли обычным порядком, не оставляя времени даже на перекус, не говоря уж о прогулке по коридору ради спонтанного свидания.
Ирма вела себя с непривычной нервозностью, что тоже не способствовало снятию напряженности. Будто внезапно осознав, что настал последний день их совместной работы, секретарь заглядывала в кабинет Пейтон каждые пятнадцать минут, порываясь чем-нибудь «помочь».
