Рейчел сделала все, чтобы состоялось примирение дочери с мужем. И в результате Ханна снова забеременела. В честь рождения Джесси Маркус пообещал Рейчел взять Виктора на работу в свой офис.
– Слава Богу, – радовалась Рейчел. Виктор обаятельный человек, знает несколько языков, он идеально подходит для того, чтобы представлять их фирму в Европе, вести там переговоры от имени компании, которая находилась в Америке.
– Это моя вина! – заявила Рейчел, узнав о случившемся. – Мне следовало больше доверять тебе и примириться с разводом.
– При чем здесь ты, мама?
– Мне казалось, что вы любите друг друга и что ты по-прежнему испытываешь влечение к нему. Мне так хотелось, чтобы ты была счастлива.
Конечно же, мать заботилась в первую очередь обо мне, – думала Ханна. – А не о том, как это приятно иметь такого умного, красивого, образованного зятя, который мог бы так достойно представлять фирму Салинко и потихоньку завоевывать рынок сбыта в послевоенных Франции и Италии, Дании и Швеции, расширяя сферу влияния фирмы. Наверное, она мысленно представляла, как все восхищаются удивительно молодой тещей и в то же время совладелицей фирмы и как представители торговых фирм других стран готовы, увидев такую деловую пару, подписать любые договоры.
Отдавая Рейчел должное, Ханна вынуждена была признаться, что после ее вмешательства в их супружеские дела она целый год жила очень счастливой жизнью с Виктором. Причиной тому, может быть, стал страх Виктора оказаться выброшенным в этот жестокий мир без всяких средств к существованию. Холодок снова прошел меж ними после рождения Джесси. Виктор очень хотел мальчика. Он пытался придать юмористический оттенок своему замечанию:
– Меня окружают одни женщины. Моя жена, теща, дочь. Вроде бы достаточно. На этот раз у нас родится сын.
Вдобавок ко всему, он ждал, что второй ребенок окажется таким же красивым, как Элеонора.
– Ты уверена, что это наша дочь? Может быть, нам подменили ребенка? У нее нет ничего общего с сестрой.
Сарказм оказывал странное воздействие на Ханну. Он приводил ее скорее в состояние грусти и разочарования, чем гнева. Ведь Ханна знала и понимала Виктора лучше, чем он думал. Основное, что она скрыла от Рейчел во время того, памятного разговора, – это его способность лгать.
Она не открыла Рейчел то, о чем уже давно догадалась. Что Виктор – немецкий шпион. Она выясняла это постепенно, и проявлялось это в самых разных ситуациях. О многом он сказал ей сам. Только сначала она не задумывалась, что лежит за его случайными фразами, за его высказываниями. В первые месяцы замужества он по привычке держал бутылку коньяка у постели. Страстные, бурные любовные сцены выводили Ханну из привычного душевного состояния, и она долго не могла заснуть, лежа с закрытыми глазами, пока восстанавливалось дыхание и биение сердца. Его голос сам по себе возбуждал ее, и она не вникала, что именно он говорит. Она не обращала внимания на его слова, пока вдруг однажды не почувствовала, насколько агрессивным становится его тон.
Такое впечатление, что он вообще забыл о ее присутствии. Он стал похожим на тех сумасшедших, что ходят по улицам и разговаривают вслух сами с собой, проклиная судьбу и своих мнимых недругов: «Дураки и идиоты. Все они!»
Она вздрогнула. «Ханна?» – она сделала вид, что спит.
Он поцеловал ее в лоб и еще теснее прижал к себе. А сам потянулся за бутылкой, и она услышала бульканье. Ханна перевела дыхание и попыталась очистить ум от эротической паутины, окутавшей ее так крепко. Он говорил на смеси немецкого и английского, но все же она могла разобрать смысл его слов.
Первое, что она сумела уяснить из обрывков слов и фраз – это, что Гитлер самый большой дурак из всех, кого он знает. Что ему следовало опираться на евреев, а не отворачиваться от них. В особенности на таких богатых, какой была семья Виктора. На таких, которые давно ассимилировались и заняли высокое положение в обществе, которых нельзя было равнять с остальными евреями. «Господствующая раса? Это евреи господствующая раса. И мы могли, действуя сообща, достичь этого положения в мире. Мы вместе могли бы управлять всем земным шаром».
Он презирал тех евреев, которые позволяли загонять себя, как стадо баранов, в крематории, шагая под звуки «Хатиква». Мученики во имя чего? «Хатиквы»! И он запел хриплым голосом:
«Дураки и идиоты», – снова повторил он, оборвав песню. Теперь он имел в виду тех, кто не придавал значения его сообщениям. Его возмущало, что никто не заботится об объединении страны и его предложения на этот счет не вызывают никакой реакции. Он говорил, что он в совершенстве владеет английским, что он живет в Нью-Йорке и изучил береговую линию как свои пять пальцев, он знал, что все подводные лодки, оказавшиеся в водах Америки, будут схвачены.
Но он оказался хитрее. Он позволил, чтобы его схватили, и предложил сотрудничество американской военной разведке. Отличная задумка. Великолепный ход. Германия все равно победит, и он станет лидером немецкой оккупации в Америке.
Его план созрел почти мгновенно, когда он оказался в чрезвычайной ситуации. На субмарине было очень жарко. Он снял нижнюю рубашку, чтобы вытереть пот, и в этот момент кто-то заметил его.
«Еврей!»– слова молоденького матроса привлекли внимание остальных. Шепоток прошел в их рядах. Его начала окружать толпа разгневанных моряков, которые сорвали с него одежду. И в эту минуту он почувствовал дуновение ветерка и увидел открытый люк. Ему удалось прорваться к нему.
Ханна лежала и слушала бессвязное бормотание Виктора.
– А когда ты дала мне сигарету, я понял, что Господь Бог благосклонен ко мне. Как же мне было не верить в Бога после того, что он сделал для меня. Патруль, оказавшийся на берегу в тот момент, спугнул подводную лодку и спас мне жизнь.
– Я ошиблась, – призналась Рейчел, когда обнаружилась растрата. – Мне следовало поддержать твое решение развестись с ним, как ты и собиралась.
– Но ты ведь не знала всего о нем, мама.
Конечно, присваивание чужих денег – это очень скверное дело. Но все остальное, что она знала о Викторе, она будет хранить до самой могилы. Вся та грязь, что была связана с ним, никогда не запачкает имена двух ее дочерей.
Нанятый Маркусом детектив нашел Виктора, живущего в отеле «Вальдорф-Астория» и к тому же под своим собственным именем. На требование представить объяснение, он ответил:
– Я уехал от жены. Что, разве в Америке это является преступлением?
Маркус и Рейчел встретились с ним лично. Фирма Салинко стала одной из самых преуспевающих фирм в мире, и, конечно, они не стремились к тому, чтобы выносить сор на потеху газетчикам и публике. Скандал всегда плохо сказывается на ведении дел. И поэтому они решили заключить с Виктором устный договор. Пусть, так и быть, Виктор оставит те деньги, что он перевел в швейцарский банк на свое имя. Но зато Виктор не станет опротестовывать решение о разводе и никогда не будет предпринимать попыток видеться с Ханной и девочками.
