— А ты спи!
— Стой, Юль. Что случилось? — Поспешно дожевывая, догнал меня в коридоре номера, когда я обувала сандалии. — Ты обиделась? — удивился на полном серьезе.
— Нет. Что ты! Мне было очень приятно, что ты прямо из постели убежал к китайцам.
— Ты же знаешь, что я не просто так убежал, — нахмурился. — Я пытаюсь спасти контракт!
— Спасай и дальше, — фыркнула, выскакивая из номера.
Куда могла пойти гулять пышущая негодованием женщина? Конечно, в очередной раз в торговый центр, где надеялась забыться среди бутиков и товаров. И у меня это даже практически получилось, потому что в какой-то момент перестала замечать раздражающего Славина, плетущегося позади и вновь вещающего кому-то что-то про графики поставок и оплат.
Во мне клокотали обида, усталость и раздражение. Где-то на задворках сознания я понимала, что не права, но ничего не могла с собой поделать. Сказывались и бессонная ночь, и усталость. Мне нужно было немного побыть одной, остыть, подумать, переосмыслить наши отношения, свое и его поведение. И, возможно, если бы мне это удалось, то утренний эпизод показался бы мелочью и вскоре был бы забыт.
Но нет, Пашка пошел за мной следом, постоянно зевал мне на ухо, несчастно вздыхал, на его телефон приходили сообщения, он пиликал, Славин отвечал. Моя злость копилась и искала повод для выхода.
— Юль!
Когда он меня неожиданно окликнул, я не с первого раза услышала, потому что была занята тем, что вспоминала все его недостойное поведение за тридцать прошедших лет и, конечно, за сегодня.
Удивленно обернулась. Пашка, разговаривая по телефону, отстал от меня и сейчас стоял далеко позади, около яркой золотой вывески, и с энтузиазмом кивал на нее. Он впервые за те несколько дней, что мы провели в торговых рядах, чем-то заинтересовался, поэтому я тоже не могла остаться безучастной и с интересом пошла ему навстречу, чтобы посмотреть, на что он указывает.
— Я перезвоню. Позже. Нет, не сейчас. Все, пока, — быстро распрощался он с собеседником, когда я подошла ближе, разглядывая вывеску.
— Ювелирный? — удивилась несказанно.
— Зайдем? — кивнул он с улыбкой, ставя телефон на беззвучный режим впервые за последние несколько дней и пряча его в карман.
— Серьезно? — поразилась. — Я думала, мы банкроты.
— Зря думала. Папка все разрулил, еще чуть-чуть — и контракт снова наш. Купим тебе блестяшку?
Я согласно кивнула, не заподозрив подвоха. В бутике подошла к витрине с брелоками и подвесками. Мне хотелось что-нибудь в виде отеля-паруса или «Бурж-Халифы», какого-нибудь символа Эмиратов, чтобы, глядя на него, вспоминать этот райский месяц.
— Паша, смотри. Как тебе? — указала на витрину и обернулась, но друга рядом не обнаружила. Оказалась, что он так же пристально изучает товары в другом конце зала.
— Юль, иди сюда! — позвал меня, махнув рукой.
Приблизилась, ожидая посмотреть, что он выбрал, потому что знала: у Паши за время нашей дружбы выработался отличный вкус на ювелирные украшения, и неудивительно — ведь он дарил их мне на каждый праздник и уже понял, что мне нравится, а что нет.
— Кольцо? — удивилась я, непонимающе глядя на действительно дорогие украшения. Это не сувенирная подвеска или брелок. Это бриллианты. Очень большие, сверкающие и дорогие. Такие, которые на каждый день не наденешь, потому что рискуешь лишиться кольца вместе с пальцем в какой-нибудь подворотне.
— Ага. Смотри. Мне вот это нравится. И это.
Даже смотреть не стала, продолжая с непониманием взирать на друга.
— Паш, ты что? Это очень дорого. Слишком дорого, — заметила я и глянула на мужчину-консультанта с извинением. — Ты и так сильно потратился. Давай лучше подвеску купим или брелок.
— Подвеску на палец не наденешь, — философски изрек он, продолжая разглядывать кольца. — Покажите, пожалуйста, — обратился он к мужчине по-английски.
— Славин, ты с ума сошел? Не буду я его мерить! — возмутилась, не на шутку обеспокоившись здоровьем друга. Лучше бы уж жадничал дальше. Привычнее бы было.
— Почему? Не нравится? Выбери тогда сама.
— У нас лучшие обручальные кольца. Бриллианты все как на подбор, — вмешался консультант, протягивая мне кольцо и ожидая, что я его примерю. А меня пот прошиб при слове «обручальные».
Так и хотелось взвизгнуть: «Какие?!» — но этого я сделать не смогла, потому что резко потеряла способность говорить. Только улыбнулась, ударила Пашку, до сих пор с интересом изучавшего кольца, между лопаток, развернулась и отправилась на выход.
Вышла из бутика с одной только мыслью: что только что произошло? Покупка обручального кольца? А как же предложение? Или это и было оно? Вот так обыденно, по-простому? Зашли в магазин посреди прогулки, а вышли уже женихом и невестой? А свадьба тогда какая будет? Распишемся во время обеденного перерыва, между деловыми встречами с партнерами?
И что это за фраза: «Брелок на палец не наденешь»? Он хочет меня окольцевать? Привязать к себе? Пометить? Чтобы я навсегда потеряла свое «я» и стала лишь придатком к нему? Юлия Валерьевна Славина?
Нет-нет-нет! Я не согласна! Это совсем не то, чего я хочу!
Этот месяц, конечно, был чудесным, замечательным и волшебным, но если он на всю оставшуюся жизнь останется единственным на моей памяти, то я против. Я не смогу жить с человеком, который видит мои желания только тогда, когда они не противоречат его.
Мы слишком разные. И это было понятно с самого начала. Какая же я дура, если думала иначе. Он запудрил мне мозги, пустил пыль в глаза, и я доверилась, как малолетка.
Меня резко и больно дернули за руку, я чуть не упала. Зато очнулась и поняла, что в своем шокированном состоянии вышла на парковку.
Передо мной стоял Славин. Очень злой.
— Что ты творишь?! — заорал он на меня, и я испугалась. — Ты опозорила меня! Мы выбирали обручальные кольца, а ты сбежала так, будто против!
— Что? Я опозорила? Мы выбирали? Может быть, стоило меня спросить перед тем, как вести кольцо выбирать? Так, для общего развития: хочу я или нет?
— Что значит «хочу или нет»? — поразился он, выпучив глаза. — Конечно, хочешь! Все же хорошо!
— Что хорошего? — возмутилась. — И совсем не «конечно»!
Развернулась, чтобы продолжить путь, но он остановил меня, дернув опять за руку.
— Как это? Что это значит? Нет?
— Нет, — подтвердила и испугалась собственного резкого ответа. Его же он еще больше взбесил.
— Как нет? Почему нет?.. — Он быстро переводил взгляд с одного предмета на другой. Растерянный и уязвленный. — Да как нет-то? Что тебе еще надо?! Я весь месяц перед тобой чуть ли не на коленях ползаю, ублажаю, а тебе все мало?.. Стерва! Не надоело еще мне печень клевать?!
Задохнулась от возмущения. Он тяжело дышал после этой тирады, глаза будто налились кровью.
— Печень клевать? — вкрадчиво переспросила. — Я стерва?
— Да, ты стерва, — подтвердил. — Как будто сама об этом не знаешь!
— Пошел ты, — прошептала еле слышно и продолжила свой путь в сторону машин.
Он последовал за мной, но не торопился ни догонять, ни просить прощения. Я была зла, он был в ярости.
— Куда идешь? — все так же агрессивно окликнул меня, когда впереди показалась очередь из такси. — Мы машину не здесь оставили.
— Я на такси, — отрезала, не поворачивая к нему головы.
— Какая гордая! Давай капризничай и дальше. Молодец. Очень по-взрослому.
Остановилась около машины и обернулась.
— Все. Хватит. Побереги печень! Не надо было и начинать этот фарс. Не получится у нас быть парой. Мы слишком разные.
Фыркнул недоверчиво.
— Спасибо за заботу. Давай я сам буду решать, кому свою печень на растерзание отдавать, — ответил ядовито.
— Нет. Представь себе, у меня тоже есть право голоса в этом деле! И я против. Все! Месяц закончился, и эта игра в любовь тоже, — открыла дверь такси, но он ее тут же захлопнул.
— Хватит истерить. Возвращайся в машину.
— Я сказала: нет! — оттолкнула его изо всех сил назад. — Дружба — это одно, месячный роман — тоже, а вот совместная жизнь и быт — это совсем другое. И я не хочу того, что ты можешь мне предложить. Не хочу получать букет один раз в год на день рождения, не хочу слышать твое вечное ворчание, не хочу, чтобы ты решал, что мне можно есть, а что нет, что можно надевать, а что нет, и не хочу, чтобы обручальное кольцо мне на палец надел какой-то консультант в ювелирном магазине!
