И этого недостаточно.
Этого никогда не будет достаточно.
Я хватаю ее за задницу и поднимаю. Ее красивые ноги обхватывают мои бедра, пикантные разрезы платья легко позволяют это сделать. Мои пальцы сжимают ее ягодицы, словно погружаясь в пуховый матрас после долгих месяцев в дороге. Мой пах пульсирует. Теперь, когда мое тело определилось между борьбой и трахом, каждая капля крови приливает к моему члену.
― Бастен. ― Мое имя так правильно звучит ее задыхающимся голосом. ― Я ненавижу тебя.
Ее бедра прижимаются к моим, рассказывая совсем другую историю. Что бы она ни говорила, я не против, лишь бы ее губы продолжали целовать меня.
― Я знаю, маленькая фиалка. Я знаю.
Поддерживая ее одной рукой, другой я отклоняю ее голову назад, чтобы засунуть язык в ее рот. Я пробую ее на вкус, вдыхаю ее аромат. Когда ее язык встречается с моим, мне кажется, что я умру. Желание прикоснуться к ней повсюду пронзает меня.
Ее чертовы крылья…
Моя проклятое снаряжение…
Я должен снять его. Я грубо дергаю за металлический ошейник, чтобы ослабить кожаные ремешки, но тут же замираю, услышав за углом шаги и невнятные голоса.
― Ты это слышал? ― говорит кто-то.
― Что слышал? Ты выпил слишком много полыни, ― отвечает другой.
― Шшш, ― шиплю я на ухо Сабине. ― Кто-то идет.
Я зажимаю ей рот рукой, заглушая стоны. Ее горячее дыхание увлажняет мою ладонь. Ее маленькое напряженное тело, словно непокорная кошка в моих руках, отказывается оставаться неподвижным и молчаливым. Черт, из-за нее мы попадемся.
Я сжимаю ее в своих объятиях, желая сорвать с себя броню, чтобы почувствовать ее ближе.
Я упираюсь лбом в ее лоб, моя рука все еще прижата к ее губам.
Кузнечный молот ее сердца гулко стучит. Время тянется мучительно долго, а мы все не двигаемся, прижавшись к стене и стараясь не шуметь. Здесь темно, но любой узнал бы костюм Крылатой Леди и доспехи охранника.
Кем бы ни были приближающиеся люди, они сворачивают в противоположном направлении по северному коридору, и у меня вырывается вздох.
Сабина что-то бормочет мне в ответ, но я медленно качаю головой.
― Шшш, маленькая фиалка. Нас не должны поймать.
Она настойчиво покачивает бедрами, и я клянусь, что эта чертова дикая кошка возбуждается от возможности быть пойманной не меньше, чем боится этого.
Мой пах снова напрягается, требуя найти укромное местечко, чтобы трахнуть ее до бесчувствия, в противном случае рискуя сгореть от желания.
― Не издавай ни звука, ― предупреждаю я. ― Ты идешь со мной.
Глава 31
Сабина
Зажав мне рот одной рукой, Вульф вставляет маленький ключ в неприметную дверь, которую я не заметила в темноте. Это дверь для слуг, такая же, как в моей спальне, но она из простого дуба, поскольку не может слиться с каменными стенами. Он втягивает меня в тускло освещенный проход и захлопывает дверь, как раз в тот момент, когда мы слышим новые голоса в нескольких шагах от того места, где мы только что стояли.
Когда голоса стихают и нас окружает тишина, он наконец убирает руку.
― Райан заметит, что я ушла, ― говорю я тихим шепотом, сердце стучит. ― Он будет искать меня. Если он застанет нас вместе…
― Предоставь это мне, маленькая фиалка. Я услышу, если кто-нибудь будет рядом. ― Его широкая ладонь нежно прижимается к моей щеке, и он наклоняется достаточно близко, чтобы прикоснуться к моим губам поцелуем. ― Только постарайся не кричать мое имя слишком громко, когда я буду трахать тебя.
Его губы жадно впиваются в мои, после чего он берет меня за руку, переплетая наши пальцы, и ведет меня по проходу.
Боги! Мое сердце трепещет, как птица, летящая в ловушку, чувствующая опасность, но все равно двигающаяся вперед. Что я делаю? Неужели я сошла с ума? Бастен предал меня. Он переспал со шлюхой. Я не должна быть здесь с ним! Но когда я смотрю на него, моя решимость улетучивается. Тоска и желание спешат заполнить пустоту.
Я ненавижу его… Я ненавижу его… Я ненавижу его.
А еще я хочу его так мучительно, что вот-вот разлечусь на кусочки.
Проход для слуг узкий, освещенный латунными лампами через каждые двадцать шагов, поэтому мы постоянно погружаемся в темноту и выходим из нее. Стены отделаны простыми деревянными панелями, под ногами лежит темный зеленый ковер, призванный приглушать шаги.
― А что, если мы встретим слугу? ― говорю я, задыхаясь.
― Мы одни. Я бы почувствовал запах, если бы кто-то был рядом. Все собрались в бальном зале, чтобы обслуживать вечеринку.
Я пропускаю свою собственную вечеринку по случаю помолвки. Мой жених ждет меня у пустого кресла за столом Верховного лорда. Ну и что? Я ни о чем таком не просила. Райан дергал меня за ниточки через половину Астаньона, и будет справедливо, если я их оборву.
Бастен знает эти проходы наизусть, и мне интересно, как часто он их использует. Он что, слуга? Ему полагается держаться в стороне, приглушая свои шаги, чтобы не потревожить Валверэев? Или он свободно ходит по главным залам как друг Райана? Я не могу понять его статус, кем он является ― слугой или семьей, и не уверена, что он сам знает.
Он ведет меня по узкому проходу. Затем вверх по двум лестницам. Здесь так много поворотов, что у меня голова идет кругом. Я совсем потеряла ориентацию, когда он останавливается, чтобы отпереть очередную дверь. Когда он открывает ее, меня встречает запах знакомых духов.
Мы в моей спальне.
― Этот ключ, ― говорю я, когда он убирает его обратно в карман. ― Он отпирает все двери?
― Те, к которым есть доступ у слуг. Но не смей даже думать об этом. ― В его глазах мелькает предупреждение. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что мысли о побеге всегда крутятся в моей голове. Я ничего не могу с этим поделать. Я так долго была в заточении, что в моем сознании образовалась глубокая река мыслей, которая течет только в одном направлении.
Лунный свет струится сквозь высокие окна. Фонарь на моем туалетном столике мерцает, в остальном в комнате царит темнота. Бастен подходит к главной двери и запирает ее на засов. Затем он поворачивается ко мне как охотник, преследующий добычу. Одной рукой он расстегивает латунный ошейник на шее. Он выдергивает кожаные шнурки, и тот с глухим стуком падает на ковер.
Его горящий похотью взгляд невозможно истолковать неверно.
Я прикусываю нижнюю губу, чтобы подавить прилив крови к нижней половине тела. Я чувствую головокружение. В тусклом свете Бастен похож на темного бога как никогда раньше. И боги, как же я хочу, чтобы он взял меня как бог.
Это неправильно, я знаю. Я помолвлена с другим мужчиной. Годы изучения наставлений бессмертной Айюры о целомудрии говорят мне, что я не должна этого делать. Но сколько верности я должна Райану?
Ни одной чертовой капли.
Бастен расстегивает наплечные пластины и снимает их по одной, двигаясь медленно, чтобы металл не звенел. Он расстегивает обшлаги на предплечьях. Его глаза не отрываются от моих. Я чувствую себя в ловушке, как кролик, околдованный взглядом змеи. Он медленно идет ко мне, отстегивая кожаную нагрудную пластину с гербом Валверэев. Он кладет ее на изножье кровати.
Сняв доспехи, он стоит в одних штанах, меч низко висит на бедрах, а рубашка отличается от той, которую я одалживала столько раз, что она стала как вторая кожа. Ладони ноют от желания сжать ткань в кулак. Он подходит достаточно близко, чтобы почувствовать тепло его тела. Он кладет тяжелую руку на основание моего горла.
― Скажи, что этот поцелуй не вызвал у тебя никаких чувств.
Я знаю, какой поцелуй он имеет в виду. Когда я сидела на коленях у Райана, мои руки обвивали его шею, наши языки слились. Но я не хочу, чтобы он знал правду.
― А как же шлюха? ― спрашиваю я. ― Ты ничего не чувствовал с ней?
Его ладонь скользит вверх и легко сжимает мое горло, когда он наклоняется ко мне с едва сдерживаемым нетерпением.
