После личного знакомства с Йоганом, его заявления о встрече в поместье Бекендорфов в Англии и рекомендации моих работ лучшему дизайнеру Италии была уверена, что глава семейства мою кандидатуру как раз одобряет.
Или он передумал недавно, узнав, как сын страдает без меня?
— Ну, у нас состоялся разговор, — признал Марк, скривившись. — Отец — трудоголик, каких поискать. Когда он уйдёт из большого бизнеса, работы хватит на всех. Он хочет, чтобы я бросил музыку и пришёл к нему в офис. По логике отца, если я женюсь на девушке с соответствующими запросами, она быстро наставит меня на путь истинный, ведь быть женой бизнесмена куда престижнее.
— Респектабельнее, — вставил Логан. — Наша семья любит респектабельность и связи. Хорошие связи.
— И что ты ему сказал? — уточнила осторожно.
Мои родители рассуждали так же, как Йоган Бекендорф, и не понимали увлечения Марка музыкой. Отец так и вовсе злился и говорил, что родители не для того горбатятся, чтобы дети скакали по сцене, позабросив всё то, что созидалось потом и кровью десятки лет. Аргументы, что в наше время популярные певцы зарабатывают приличные деньги, никто слушать не хотел. По мнению мамы быть популярным певцом — даже хуже, чем непопулярным. Измены, разгульный образ жизни и смерть от передозировки наркотиками в тридцать — вот её видение усреднённой жизни гениального музыканта.
Мы тогда здорово поспорили, я пыталась отстоять Марка и музыку, но вышло неудачно.
— Элвис доработался до приёма огромного количества лекарств и умер от передозировки, — говорила мама, грозя пальцем и выпучивая глаза. — Фредди Меркьюри — от СПИДа, которым вряд ли бы заразился, если бы не вёл такой образ жизни.
— Им может заразиться любой в наше время, — справедливо уточнил отец.
— А раньше — не любой! — настаивала мама. — Кого ни вспомни, особенно из последних, все умерли от наркотиков и секса!
— Джон Леннон умер не от передозировки, — вспомнила я, как на тот момент показалось, отличный аргумент.
— Да, его застрелил псих, — машинально заметил папа, не отрываясь от телевизора, где играла его любимая футбольная команда.
— Вот! Вот, милая! Что и требовалось доказать. Это попросту опасно! Мир сходит с ума, лучше жить скромно и не на виду. Знаменитости притягивают психов как магнитом. Зачем тебе это? Всю жизнь оглядываться по сторонам? Я бы не хотела, чтобы так жила моя дочь.
Я верила в талант Марка и очень хотела, чтобы у него всё получилось, но после многочисленных дебатов с родителями червячок сомнения всё же грыз, и сейчас, затаив дыхание, ждала ответа любимого.
— Радость моя, ну что я мог ему ответить в день рождения брата? Сказал, что поговорим позднее. Не хотел спорить. После таких обсуждений я долго прихожу в себя и не могу радоваться празднику.
— Логан, а как считаешь ты? — обратилась я с немаловажным вопросом.
— Вопрос неоднозначный. — Логан поднялся и прошёл к бару, налил всем выпить, лишь затем вернулся в кресло и продолжил разговор. Алкоголь никто не пригубил. Все ждали ответа, а сам господин Бекендорф собирался с мыслями и не торопился с ответом. — Марк дышит музыкой и любому ясно, что без неё он загнётся. И я хочу, чтобы он был счастлив и радовался жизни.
— Да, — подтвердил мой любимый.
Тонкие музыкальные пальцы Марка впились в мою ногу, когда Логан направил на него свой взгляд. Тяжёлый. Серьёзный. Было ясно, что ничего хорошего мы не услышим. Накрыла руку любимого своей, сжала, поддерживая. Он тут же ослабил захват, погладил пострадавшее бедро, осознав, что перенервничал и причинил мне боль.
Логан продолжил через несколько томительно долгих мгновений.
— При этом я не могу допустить, чтобы в случае моей внезапной гибели семья Бекендорф и тысячи зависящих от нас людей осталась без средств к существованию. Всегда нужен толковый управляющий, рулевой, иначе всё развалится как карточный домик. Большие деньги — большая ответственность, ты впитал это знание с детства. Нужно искать компромисс, Марк.
В гостиной повисла тишина. Мы до белых пальцев сжимали бокалы и закусывали губы. Слишком напряжённым был момент. Слишком сильными эмоции.
— Я… я понимаю, — признал Марк. — Понимаю, брат.
Он уткнулся носом в моё плечо и вдыхал аромат тела словно находил в том успокоение. Я же сидела, застыв столбом, никак не могла расслабиться.
Марк как — то говорил, если ему придётся взять часть семейного бизнеса на себя, на музыку не останется ни времени ни сил. И понимал, что рано или поздно придётся.
Тогда я беззаботно ответила, что заниматься нужно тем, к чему лежит душа, рассмеялась и поцеловала, отвлекая от тяжёлых дум. Сейчас понимала, что в глубине души тоже стремлюсь к респектабельности, о которой сказал Логан. И это казалось мне предательством по отношению к любимому.
Разве я не должна его поддерживать, верить в него? Ведь любовь — это не только поцелуи под луной и секс на крыше. Это и общие проблемы, и неудачи, и бог знает, что ещё.
Но чисто по — женски, чем больше думала о будущем, тем больше пугали нарисованные родителями перспективы. Рано или поздно появятся дети. Каково им будет жить под прицелом фотокамер? А мне? Я даже в мечтах никогда не представляла себя звездой, не искала чужого внимания.
— Предлагаю пока вернуться к главному вопросу дня, дамы и господа, — вновь взял в свои руки направление беседы Логан.
— Как нам всем дальше жить? — откликнулась я моментально.
— Нет. Сперва ты расскажешь Марку истинную причину своей обиды.
По — детски набрала полные щёки воздуха и с шумом его выдохнула. Да, это нужно сделать. И лишиться последних сомнений, которые ослабевали со страшной силой в присутствии любимого мужчины, но я прекрасно знала — стоит только остаться наедине со своими тараканами, как они запросто накрутят меня снова и окончательно захватят власть в голове.
— В тот вечер я прочитала твою переписку с Барби, — зажмурившись и втянув голову в плечи, призналась как на духу.
Ни звука.
Тишина.
Марк по — прежнему находится в той же позе, только тело его расслабилось, обмякло. И это добрый знак.
Приоткрыла один глаз и посмотрела на любимого.
Удивлён, но не злится и не расстроен?
Распахнула глаза, расправила плечи. Действительно, и чего я такая истеричка?
— Ну? — спросила, ожидая большей реакции.
— Разве не мне нужно это сказать? Ну что там тебя смутило? Она мне пару раз скидывала фотки, как и всем остальным.
Марк пожал плечами и продолжил терпеливо ожидать дальнейших обвинений.
— Голые фотки! — произнесла я.
— Почему голые? Обычные. С воздушного шара, из бассейна. Мисс Блогерша уже мутировала, у неё постоянно палец тянется к камере и клацает. Она всех фотографировала, выкладывала сторисы и рассылала всем желающим. Если ты о той фотографии, где я выгляжу как в хлам укуренный, так это мы ржали с парнями и я изображал Дилана с одной из давних вечеринок. Я не употребляю, ты же знаешь.
— Загляни в телефон, — посоветовал Логан, делая, наконец, первый глоток виски. — Очень удивишься.
— Блин, он где — то валяется, — признал Марк, похлопав себя по карманам.
— А мы не удивлены. Да, Котя?
Логан достал сигару и сделал вид, будто полностью сосредоточен на её раскуривании, но я видела — ехидно поглядывает, как брат неохотно разжимает руки, усаживает меня на диван и поднимается.
— В общем, я так понял, эта дура отправила мне обнажёнку и ты, радость моя, приревновала? — спросил он, направляясь к двери, где на полке рядом с моделями яхт чаще всего оставлял гаджет. — Поэтому извинялась?
Удаляясь, Марк повышал голос и было ощущение, что он никуда не уходит. Я даже обернулась, чтобы следить за ним взглядом и не обманываться.
— Лучше посмотри сам.
Любимый пожал плечами и, вернувшись ко мне под бок, открыл мессенджер.
Я видела множество непрочитанных чатов, среди которых заметила и любимую тётушку братьев. Интересно, что она ему там написала? Оправдания? Или дальше продолжает врать, спасая свою тощую задницу?
